История шрамов

Впрочем, не успела я преодолеть и двадцати метров по коридору, как услышала тяжелые шаги за спиной, а когда невольно затормозила, столкнулась с длинноволосым чудовищем, что еще несколько секунд назад ухмылялось моей выходке. Точнее — он нарочно меня задел. Прошел мимо и специально задел плечом, словно в лучших традициях подростковых фильмов. Как ни странно, его толчок воспринялся мной как нечто совершенно органичное, логичное и правильное. А именно — приглашение к диалогу. Может, он и не предполагал ничего такого, но мое подсознание уже само по себе решило, что мы с Альком на одной стороне. Два раздолбая, которых чураются в обществе. И которые, будем честны, сами чураются этого самого общества по причине неприязни к большинству людей.

— Нет, ну вот ты точно должен меня понять! — нагоняя парня, без задней мысли буркнула я. — Какая еще, к черту форма? Ни за что не поверю, что тебе нравится затея этой идиотки! А все остальные, похоже, просто в восторге!

Не то чтобы я нуждалась в его ответе. Даже ждала, что меня почти сразу пошлют. Но, судя по тому, как черные брови Алька начали с неприкрытым удивлением ползти вверх, я все же сумела его задеть за живое.

— Ты что, серьезно думаешь, что мне не насрать на эту инициативу? — я только сейчас заметила, что его голос такой хриплый и тусклый, даже когда он говорит спокойно, — Или ты и впрямь считаешь, что вот этими своими истерическими жестами прям что-то изменила?

Мне стоило ожидать чего-то подобного. Такие парни, как этот Альк, из тех, кто не может просто отвечать, не огрызаясь. Я и сама такая — вздумай со мной заговорить кто-то из тех, кого я не знаю, тоже отвечу, лишь бы отвалили. Другое дело, что мне плевать, что он вообще отвечает. Уж с кем-кем, а с ним я разговор заводила точно не для того, чтобы ему понравиться и вообще услышать какое-то внятное мнение и ответ.

В этом всегда была моя сложность общения с парнями. Я могла их воспринимать либо как существ с другой планеты, либо сквозь призму бесполых собеседников. Иначе — совершенно не клеилось.

— Не знаю, но мне стало лучше, — честно ответила я, продолжая вместе с Альком направляться к выходу. Пальцами я вцепилась в обе лямки своего рюкзака, чтобы хоть как-то занять руки. — Дурацкая привычка. Сперва делаю, а потом думаю. Похоже, так и придется всю жизнь шишки ловить за это. Слушай, а в чем твой секрет? Общество анонимных борцов с гневом или типа того? Или как они там называются... Наверняка же техники какие-то есть... О, не сомневаюсь, что рано или поздно меня и здесь отправят мозги лечить.

Ну все. Ванда вошла в режим "говорю, что думаю". Эх, парень, сам виноват — я слишком давно ни с кем вот так не болтала, просто возможности не было зацепиться языками. Целый месяц общества одних лишь учебников сказывается. А я ведь, к слову, совсем не затворница. Просто не умею находить людей, с которыми захотелось бы пообщаться. И то, что ты, Альк, кажешься мне хоть сколько-нибудь не беспросветным тупицей или снобом, сыграло моей болтливости на руку.

Парень резко остановился, к полной моей неожиданности, развернулся ко мне и позволил мне даже на него налететь, даже не попытавшись меня остановить. Я даже никак отреагировать не успела.

— У нас что, внезапно сформировался кружок доверия и откровенности? — Альк прищуривается, и его обычно большие, широко раскрытые глаза превращаются в черные, злые щелочки, — Если хочется душевных бесед, то лучше бы попыталась подружиться с той девчонкой, вместо того, чтобы обливать её. А я не помню, чтобы соглашался на внезапный психоанализ, тем более со стороны той, которая считает, что нарисовать член и показать его завучу — это пиздец бунтарский поступок. Рисовала бы тогда его уж на двери его кабинета. Это выглядело бы не так убого.

Я задержала дыхание и, кажется, не дышала все это время. Блять, да что же мне везет на всяких фриков... Или я успела просто забыть о том, что он псих? Ну то есть, абсолютно и бесповоротно психованный чувак? Да нет вроде. Тогда на что я рассчитывала?

Да ни на что, собственно. Просто забылась в очередной раз. Снова это — сперва делаю, потом думаю. А когда думаю, зачем сделала, внутренне сама себе пожимаю плечами, мол, а что такого, ничего же плохого не случилось.

— Тебя так сильно напрягло, что я с тобой заговорила? — я старалась говорить совершенно спокойно, хотя давалось мне это с трудом. — Ну что же, извини, туплю. Кто же знал, что и ты один из этих, — с этими словами я натянула капюшон на голову и двинулась неспеша к выходу, до которого, благо, было уже почти рукой подать.

Не знаю, на что я рассчитывала. Быть может, на то, что Алька заденут мои слова. Но, судя по тому, что он вообще никак не ответил -- вряд ли. Ему было плевать. Я даже не знала, что имела ввиду, говоря “один из этих”. Хотела ткнуть побольнее, словно слова такой, как я, способны задеть этого русского.

Но он ясно дал понять, что любые мои попытки говорить с ним — крайне тупая затея. Спасибо, Альк, доходчиво.

Так вот и вышло, что тот единственный, кто показался мне приемлемой кандидатурой для того, чтобы начать общаться со сверстниками, отверг меня решительно и бесповоротно.