Кража в особо крупных чувствах

***

– Скажите, пожалуйста, как к вам обращаться? Я прямо теряюсь.

– А вы найдитесь.

– Господин следователь? Ну не товарищ же, верно? Или гражданин начальник?

Юморист, однако.

– Гражданин следователь, – сухо отозвался Петр. – Итак, что вы можете сообщить об убийстве профессор Конищева?

– Это ужасно, – затараторил Эммануилович. – Такое горе. Хорошо, что папа до этого не дожил. Бедная Элечка, такое потрясение для нее.

– Вы дружны с Элиной Константиновной?

– Конечно. Мы же родственники!

– Можно сказать, что у вас хорошие отношения?

– Прекрасные! – горячо уверил Виктор-Эммануил.

– Скажите, а как вообще в семье Валентина Самуиловича относились к его браку с Элиной Константиновной?

– Вы на что намекаете, господин… гражданин… э-э-э… Петр Тихонович?

– Я ни на что не намекаю, я задаю вопрос. Как семья Валентина Самуиловича восприняла его брак с Элиной Константиновной?

– Да никак, – слегка стушевался Конищев-младший. – Валентин Самуилович никого никогда не спрашивал. Всегда все делал по-своему.

– У него это не первый брак?

– Не первый. Но с первой женой он давным-давно в разводе. Она даже не приехала на похороны, как вы видели!

Ну да, конечно, Петр видел. В этой толпе народу сразу же разглядел, что первой жены Конищева, которую Петр в глаза ни разу не видел, нет. Зря не видел, кстати. Надо будет поднять данные по этой первой жене.

– Вам известно, кому перейдет имущество Валентина Самуиловича?

– Нет. Эля сказала, что наследственное дело откроют на следующей неделе.

– У вас есть предположения?

– Скорее всего, все достанется Элине, – пожал плечами Конищев. Пожал так спокойно и равнодушно, что стало ясно, что для него этот вариант на самом деле был естественным.

– Вы на наследство не рассчитываете?

– Нет, с какой стати?

– Вы родной племянник.

– Ой, вы знаете, это только в детективах Агаты Кристи по десять человек наследников в завещании, – кривовато усмехнулся Конищев. – И по десять подозреваемых соответственно. А у нас... Нет, если дядя мне что-то оставил – я буду только рад. На память, так сказать.

– Скажите, у вас есть или были когда-то ключи от квартиры дяди?

– Конечно, нет!

А вот это прозвучало как-то слишком эмоционально.

– А вы часто бывали в гостях у Валентина Самуиловича?

– Не так часто, как следовало бы, – вздохнул Виктор. – Он был ко мне привязан и всегда радовался, когда я приходил в гости. А я редко находил время – знаете, все дела, дела.

– Да, понимаю. Скажите, у вас есть предположения, кто бы мог убить вашего дядю? И какие могли быть мотивы убийства?

– Конечно, это был грабеж! – всплеснул руками Виктор-Эммануил. Он словно ждал этого вопроса. – Элечка вам говорила, что пропали офорты Пиронезе?!

– Да. Сообщала.

– Это же огромная ценность! Дядю убили из-за них!

– Но могли ведь просто украсть. Для этого убивать не обязательно.

– Это я не знаю, – насупился Конищев. – Я не преступник, как они там думают – не в курсе. Но вам надо, непременно, слышите, надо найти это офорты! А там и на убийцы выйдете.

– Да, именно. Кто шляпку спер, тот и старушку грохнул.

– Какую шляпку? – опешил Конищев. Потом вдруг театрально охнул. – А, это же из «Элизы Дулитл»! Вы читали Бернарда Шоу?

– Буквам обучен, – буркнул Петр. – Спасибо за совет, я им непременно воспользуюсь. Вы можете быть свободны.

– Как, все? – немного оторопело уставился на него Конищев. – Вы… вы больше ничего не хотите у меня спросить?

– Пока – нет.

– Ну тогда… – он неловко встал. – Я пойду?

– До свидания. Арсений, проводи.