Наивная для мажора

Какой кошмар, я так и чувствую многочисленные оценивающие взгляды на своей персоне.

— Эээ… Прошу прощения, — неловко комментирует ведущий. — Видимо вышла небольшая накладка со временем. Дамы и господа, продолжаем вечер! Александру еще предоставится возможность выйти на сцену и поделиться с нами своими мыслями.

Едва прожектор исчезает, а внимание людей переключается, как Александр сквозь зубы проговаривает мне в лицо, но так тихо, чтобы остальные не стали свидетелями разборок:

— Руки убрала! Ты долго собираешься на мне лежать, ущербная?

Он, наконец, уверенным движением берет меня за плечо, заставляя немедленно подняться с его колен. Я пошатываюсь от неожиданности. Делаю шаг, еле удерживая равновесие. Ноги ватные, в голове гудит, а реальность кажется туманной. Вокруг всё еще много издевательских взглядов. Я утопаю в них, еще и слышу постоянные смешки.

Окружение Александра, конечно, не может так просто оставить в покое казусную ситуацию. Их распирает от желания издевательски прокомментировать:

— Горячий вечерок! Сегодня обслуга в ударе.

— Героиня поселка, ты лучшая! — тушуюсь из-за привычной издевки Мами и понимаю, что даже она подошла к нашему столику, чтобы поглядеть на главное действие с первых рядов. Она демонстративно округляет рот и прыскает смехом, изящно прикрываясь рукой.

— Вот это маньячка, я уже ее боюсь! — дополняет другой парень.

— А мне наоборот нравится, девушка находчивая всегда и всё берет в свои руки. Захотела и взяла!!!

— Щемись, Алмаз, тебя не оставят в покое!

Александр, прослушав эти нелепые замечания, переводит полный черных эмоций взгляд на меня, да так резко и проникновенно, будто пытается убить им, а после резко разворачивается, покидая общий стол.

Я решительно направляюсь за Александром. Преследую его по пятам, глядя на широкую мужскую спину перед собой. Стараюсь идти шаг в шаг, опасаясь потерять его из виду в веренице гостей. Парень предпочитает делать вид, что не замечает прыгающей за ним обезьянки. Ни слова не сказал, ни взглядом не дал понять, что видит или хотя бы помнит о моем существовании. Уверена, он сделал обо мне самые негативные выводы.

И пока мы идём в неизвестном направлении, миллион мыслей вихрем проносится в голове. Я даже примерно не могу представить, что необходимо говорить в подобных случаях? Как оправдаться? А с другой стороны: вдруг я зря накручиваю? Он ведь культурный парень из благополучной семьи. Если объяснить все по порядку, думаю, поймет и войдет в мое положение.

От страха сердце заходится в бешеном ритме. Выдох-вдох. Но я беру себя в руки, собираю всю оставшуюся смелость. Быстро-быстро семеню за ним, пытаясь вырваться на один уровень с ним и у меня получается. Я заглядываю ему в лицо и решительно обращаюсь, надеясь при этом, что голос звучит располагающе и уверенно:

— Извиииините, как нелоооовко … Я сама не знаю, как так получилось?.. Мне…Мне тааааак жаль… — но в реальности оправдание получается неловким, даже вероятно жалким. Ничтожным.

Ноль эмоций. Парень не отвечает на мой монолог. Он молча продолжает идти твёрдым шагом в нужном ему направлении. Как будто я — пустое место и его совсем не заботит позорная ситуация случившаяся между нами. А я так боюсь, до дикой дрожи боюсь, что случилось непоправимое и уже ничего не изменить!

Судорожно сглатываю и продолжаю семенить за ним. Всю дорогу думаю… думаю без конца думаю. Первая попытка извиниться не возымела должного эффекта. Каким же всё-таки образом подобрать правильные слова, чтобы объяснить случайные события и сгладить напряжение? А главное: как избежать больших проблем?

Мой мысленный и эмоциональный хаос останавливается, когда Александр проходит в туалетную комнату — я за ним. Без каких-либо раздумий. Младший Алмазов проходит к раковинам, где сначала аккуратно снимает пасту с плеч, а затем тщательно промывает руки от томатного соуса. При ярком освещении вся «красота» испорченной рубахи становится более наглядной и от увиденного мои глаза, должно быть, округляются, и я в ужасе выпаливаю:

— Мне тааааак жааааль… — глядя в зеркало перед раковинами, я настырно пытаюсь встретить взгляд Александра, но парень не признает моего существования. Всё внимание он уделяет своему внешнему облику. А я надеюсь и очень сильно желаю взглядом вымолить прощение.

— Понимаете, это не я на вас уронила поднос, а одна девушка-официантка меня толкнула! Вы не представляете, как мне стыдно! — голос дрожит, очень подводит в ответственный момент. Я говорю тихо, сдерживая стыд и еще гамму различных эмоций, но знаю он слышит.

— Хорошо, что сейчас могу перед вами извиниться. Мне становится легче. Давайте я вам помогу?

Я решительно направляюсь на помощь, но внезапно останавливаюсь, впервые за время, проведенное наедине, услышав гневный голос:

— Не двигайся, криворукая, или я за себя не ручаюсь! — с презрением цедит парень сквозь сжатые зубы. Жестом правой руки отмахивается, указывая, что ему не нужны жалкие объяснения.

— Я помогу! — упрямо заявляю.

Меня стыд по кусочку сжирает. Как можно оставаться в стороне, ведь я испортила человеку дорогую одежду и, скорее всего, весь вечер в целом, если у него нет сменной рубашки. Чувствуя, как щеки горят смущением, я суетливо бросаюсь к салфеткам. Отрываю одну из них и быстро начинаю стряхивать остатки еды с одежды парня. Дрожащими неловкими руками делаю резкие судорожные движения. Смахиваю макароны и всё летит в разные стороны.

Но даже в таком нелепом виде парень выглядит, как повелитель мира, а остальные созданы для служения ему и, не приведи господь, им допустить малейшую ошибку.

Александр невероятно высок по сравнению со мной. Я вынуждена встать на цыпочки, чтобы дотянуться до мужских плеч. Там рубаха тоже изрядно подпорчена пастой. Из-за стыда и смущения я совсем не смотрю в его лицо, но чувствую под пальцами, как его тело сильнее напрягается, когда прикасаюсь к нему. Подсознательно я понимаю и вижу, как ему неприятны мои прикосновения и какие он усилия прилагает, чтобы вытерпеть. Но мне очень неловко из-за случившегося. Не могу отступиться, я обязана смягчить последствия неприятного инцидента. Каких бы сил и терпения не потребовалось, необходимо сделать так, чтобы меня поняли. Хоть немного.

— Простииите…Я уже столько причинила вам вреда. Я сделаю все возможное. Обещаю: обязательно оправдаю ваше доверие…

Александр перебивает меня вкрадчивым голосом и столько гнева видно в его пронзительном взгляде:

— Такую, как ты, запрещено подпускать к приличному обществу. Будь уверена в этом городе ты больше не найдешь достойную работу!

Вердикт вынесен строго и холодно и обжалованию совершенно точно не подлежит. Его принципы устойчивы, как железная стена, которую не пробить и не перелезть. Сколько не извиняйся, поблажек не будет.

От услышанного у меня резко обрываются все надежды и мечты на нормальное будущее.

— Умоляю, нет!!! Пожалуйста, поймите меня! — на эмоциях выкрикиваю.

Александр морщится от истеричных ноток в моем голосе, который я не смогла проконтролировать, и намеревается уйти. Он уже делает шаг, чтобы обойти меня, но я с удвоенной решимостью бросаюсь на Александра. Со всей силы вцепляюсь в его плечи, опасаясь побега жертвы. И мы оказываемся невыносимо близко, лицо к лицу, нога к ноге, животом ощущается выпуклость в районе его паха, но сейчас всё это не важно. Хоть и испытываю смущение, но я не могу отойти ни на сантиметр, иначе Александр не даст высказаться.

— Прошу, выслушайте! Это все произошло случайно и у вас дома тоже случайно…Я совсем не хотела… того, что произошло между нами в вашей спальне… Мама сказала, что у вас все уедут и никого не будет, и я не ожидала, что дома окажетесь вы, притом совершенно обнаженный… — от неловкости я отвожу взгляд от мрачно — потемневших карих глаз парня, опускаю голову и смущенно замолкаю. Активно думаю, как бы еще получше объяснить нелепые ситуации между нами.

Но вдруг меня оглушает неожиданный громкий и удивленный ответ Александра:

— Так это была ты!??? А я- то думаю, где тебя видел! Сельская, невзрачная заморашка жаждет запрыгнуть на меня? Поэтому постоянно крутится возле меня? Это твой хитроумный план, да? Я таких, как ты, ничтожеств уже десяток перевидал, поэтому вбей себе в тупую головку, что такая, как ты, мне не нужна! И убери от меня, наконец, свои кривые руки! — вдруг взрывается парень.

Я послушно отхожу. Хотя, скорее отлетаю из-за толчка в грудь. Поскольку я не спешила прерывать контакт наших тел, он решил поторопить и жестко оттолкнуть. От неожиданного действа я больно ударяюсь спиной о раковину, но почти не морщусь и не обращаю внимания. Лишь удивленно и как-то тихо переспрашиваю:

— Запрыгнуть на вас? Зачем…

Смысл сказанного быстро доходит, поэтому уже не жду ответа на свой вопрос. А просто шокированная и оглушенная выговором Александра замолкаю. Ноги подкашиваются и, чтобы не упасть, я крепко держусь за раковину. Длительное время я пытаюсь «переварить» полученную информацию и принять тот факт, что он во всем случившемся увидел скрытые мотивы и сделал свои выводы. И мне его не переубедить. Бесполезно. Он не слышит меня. И более того, он не понимает подобных мне. Его мнение прочно сформировалось, особенно после того, как узнал новые подробности моей личности.

Оказывается он не запомнил мою внешность. Что ж, ожидаемо. Таких девушек, как я, парни вроде него никогда не запоминают. Мы для них на одно лицо. Абсолютно ничем не примечательные. Невзрачные. Обида и боль заполняют сердце и так невыносимо становится, что просто не могу больше этого терпеть.

— И я не шутил. Ты больше не будешь работать в этом агенстве и тем более в нашем доме!

Осознание услышанного жестко бьет по нервам и последние капли самообладания заканчиваются. Я сквозь выступившие слезы, глядя на равнодушное и холодное лицо, понимаю насколько легко ему совершенно глобальным образом повлиять на чужую жизнь. Для него это просто и обыденно. Вот так взять и разрушить всё, чем существует другой человек.

— Нет… пожалуйста… — качаю я головой. — Больше этого не повторится. Я не буду вам попадаться на глаза.

— Конечно не повторится, я не позволю тебе работать в нашем городе!

— Вы не можете поступить так жестоко…

— Ты мне указываешь, сельская девка!? Всегда помни своё истинное место! Вот прямо сейчас мы и займемся этим вопросом.

Больше он не слышит и не видит меня, рукой отстраняет, как мешающую вещь, и быстрым шагом направляется на выход. Я снова без лишних раздумий бросаюсь вслед, практически бегу, едва поспевая за ним. Продолжаю выкрикивать просьбы подумать и простить за оплошности, но он совершенно не желает слышать. Александр раскрывает дверь, и мы практически сталкиваемся с моей обеспокоенной мамой.

— Дочка, всё в порядке? — она с подозрением оглядывает Александра, а потом меня и почему-то сразу ее лицо преображается. Становится не просто обеспокоенным, а напуганным. И только сейчас я понимаю почему. Я уже ничего не вижу за беспрерывным потоком слез, а мои руки так сильно дрожат, что это шокирует маму.