Жизнь как квест

— Все хорошо, пап, — у него слабое сердце, и я не хочу его огорчать новостями.

— Мама куда-то собралась, тетя Зоя о ней беспокоиться, — он хоть и развелся с мамой, до сих пор о ней переживает, не смотря на все ее закидоны и гадости, что она сделала Ире и Костику.

— Я купила ей путевку на теплоходе, так что, думаю, у нее все будет хорошо, — успокаиваю я папу.

— Это очень хорошо, ей давно пора отдохнуть, а то все сад, грядки, — голос папы повеселел. — Мы вот решили в Сочи с Иришкой рвануть, может, к тебе заглянем на денек.

Ой, е ей…Только папы мне тут не хватает, не хочу, чтобы он знал о моих трудностях.

— Пап, у меня работы сейчас много, меня юристом в отдел переводят…

— Понял я, понял, ладно, в другой раз на огонек заглянем…

Я прощаюсь с ним. Папа. Он всегда заботится обо всех: мне, моем брате, маме, тете Зое, обо всех. Где бы мне найти такого мужа?

Глава четырнадцатая

Уже неделя прошла, как я уволилась.

Дала себе отдых. После бешенных почти пяти лет без отпусков, выходных и праздников, жизнь кажется какой-то пресной. Дни тянутся, а я не знаю чем себя занять. Слоняюсь из угла в угол. Иногда пялюсь невидящим взором в экран ноутбука. Листаю новостийную ленту, пытаюсь читать о каких-то событиях. Но мое внимание удерживается только на первых строчках, а потом я бросаю это гиблое дело, потому что ничего не понимаю. Меня окружает вакуум. Я двигаюсь словно в желе. Мир для меня умер.

Только вечером есть хоть какое-то оживление, звонит Рим.

— Ну, ты как? — звучит ее первый вопрос. — Что делала сегодня?

— Ничего, — звучит мой ответ, так я говорила вчера, и позавчера тоже.

— Так не пойдет…

И через полчаса Рим влетает ко мне в квартиру.

— Фу, ну и ужас тут у тебя.

Рим бегает по квартире с тряпкой и шваброй, отдавая мне распоряжения.

— Свет, пыль с подоконников вытри, у тебя тут недельные отложения, пора раскопки делать. Да, и зеркало в коридоре протри.

Вот уже мои грязные вещи крутит стиральная машина, чистые аккуратно сложены в стопку для глажки. А Рим, вооружившись перчатками и ершиками, драит мою сантехнику.

Проходит час. Квартира сверкает чистотой, благоухает ароматами.

И к нам приезжает курьер. На стол выгружаются пакеты и свертки, из которых я извлекаю аппетитные пиццы, роллы и напитки. Кофемашина варит ароматный напиток, тягучий аромат кофейных зерен наполняет кухню. И я как будто вновь погружаюсь в атмосферу того первого года, когда приехала в Москву, когда нашла квартиру с соседкой, впервые вышла на работу.

— Свет, хватит киснуть, — мы сидим на нашей уютной кухне и едим роллы.

— Я не знаю, Рим, как себя собрать, просто не знаю.

— Давай составим план действий, — Рим напирает, не дает мне киснуть и растекаться лужицей.

— Что ты предлагаешь?

И Римма начинает излагать. Ее план прост, все разложено по полочкам, цели поставлены, выставлены дедлайны, прописаны пути достижения.

Мне даже страшно. Рим настолько целеустремленная, холодная, расчетливая, что кажется в ней совсем не осталось чувств, по крайней мере, к мужчинам, она цинична. И она меня восхищает.

Она не растекается перед мужчинами лужицей. Ее коронная фраза: Не нравится — ты знаешь, где выход. Чемодан, такси, вокзал.

Я не такая. До сих пор переживаю. Жую сопли, как выражается Рим.

Стоит ей уйти, как я погружаюсь в мир воспоминаний. И прошедшие события вновь оживают в моей голове. И я переживаю их снова и снова. Вижу то Мишку с Анькой, то Алексея с Милой. Одно и то же действо. Голые сплетенные тела, охи и ахи, вздохи и выкрики, влажные хлопки. И глаза изменщиков. У Мишки они были испуганные, он не хотел ничего менять, просто вожделел Аньку, получил, наслаждался, и тут вторглась я. У Алексея — злые, колючие, он привык так жить, а я просто разрушила его идиллию.

Никак не могла уйти от этих болезненных воспоминаний. И все время задавала вопрос: За что они так поступили со мной?

В один из таких дней мне позвонили с неизвестного номера. Обычно не беру трубку, но тут, почему то изменила своим принципам.

— Алло…

— Привет! — в трубке раздается веселый смех моей подруги Соньки, мы с ней учились вместе в школе, потом наши пути разбежались.

— Привет, — стараюсь говорить как можно веселее, но на душе скребут кошки, в голове снова сплыли воспоминания о нашем городке.

— Привет, подруга, с боем вырвала у мамашки твой номер телефона, — радостно вещает моя подруга. — Она у тебя просто цербер какой-то, я ей говорю, что пообщаться хочу, а она мне «не велено никому давать».

Сонька ржёт яки конь, и ее настроение передается мне. Так и представляю свою маму воинственно отстаивающую мое спокойствие.

— Ой, Светка, у нас столько новостей…

И на мою голову полилось: кто женился, кто развелся, кто кого родил, кто что купил. Половина моих одноклассниц уже развелись, кто-то вышел снова замуж. Но все живут в одном маленьком городке и варятся в этом «бульоне».

Друг друга ревнуют, периодически устраивают разборки новым мужьям и женам, делят детей, имущество.

Не знаю, смогла бы я так? Наверное, нет. Поэтому и сбежала, сверкая пятками. Не люблю сплетни, пересуды за спиной. Понимаю маму, которая там осталась. Понимаю ее враждебные действия, ее просто накручивали все эти знакомые кумушки, а она не в силах была оказать сопротивление. Ей попросту было очень больно, и всю свою боль она вылила в агрессию.

— Ой, а твой-то Мишка до сих пор с Анькой живёт, у него рога уже небо подпирают, она всего его ощипала, — продолжает весело рассказывать Сонька. — У него отец лежит с инсультом, половина тела отказала. Ходят слухи, что он с любовницей кувыркался, а их застала его жена, и тут его хватил инсульт. И поговаривают, что это была Аня. Вот только в той семейке никто сор из избы не выносит, поэтому они молчат. Только шило в мешке не утаишь. В тот день у них такая ссора была, что дым стоял коромыслом. А Аня две недели синяки под глазами замазывала тоналкой и в темных очках ходила.

Ого, приехали! Какие интересные подробности из жизни моего бывшего. Прилетел бумеранг к нему, родимому!

— Только никуда он от Анечки теперь не денется, у него часть фирмы на нее записана. Так и живут теперь, как кошка с собакой.

Сонька еще долго что-то рассказывает, а я только агукаю и поддакиваю. В голове все вертится картинка, как Анечка лежит на столе и стонет, а ее обхаживает Миша, и я стою в дверях, разинувши рот. Моя не состоявшаяся свекровь могла быть на моем месте. Ох и молодец, Анечка. Добила таки эту семейку.

Не состоявшегося моего свекра жалко конечно, врагу не пожелаешь такой участи, надо было мозги иметь, когда на девку залазил. И чего мужикам спокойно не живется.

Вечером я звоню Римме и рассказываю ей новости моего городка.

— Знаешь, бумеранг всегда прилетает, рано или поздно он ударяет по тем, кто поступил гадко, — Рим говорит жестко. — Не надо делать другим больно.

— Знаешь, Рим, меня отпустило, — смеюсь я.

— Это хорошо, давай завязывай раскисать подруга, берись за ум…

На этой веселой ноте, я, наконец, открываю свой ноутбук и сажусь составлять резюме. Через час передо мной вполне удобоваримое сочинение о моем опыте работы. Еще раз взглядом окидываю текст, проверяю на ошибки и сохраняю. Впереди меня ждет поиск работы.

Я оставляю все плохое позади.

Но проходит неделя, другая. А меня на собеседования не приглашают. Мое резюме просматривают и оставляют без ответа. И я вновь вспоминаю слова Алексея. А не он ли тут мне подгадил.

По вечерам звоню Римме и жалуюсь. Время идет, и деньги тают, а работы все нет.

После двух недель безуспешного поиска новой работы, пришлось съехать с квартиры. Нашла маленькую студию на окраине Москвы. Все как тогда, когда приехала покорять столицу. Я опять без работы, и вот-вот мне станет нечем платить за квартиру.

Вечером звонит Рим.

— Привет, болезная, как успехи?

— Рим, ничего нет, вижу, что резюме смотрят, но даже на собеседование никто не приглашает, — жалуюсь я.

— Так, собирайся завтра, я нашла тебе работу юриста. Эта компания друга моего любовника. Работы там не так много, зарплата конечно не ахти, но получишь опыт самостоятельной работы юристом, а дальше уже будешь искать что-то по интересам.

— Спасибо, Рим, ты верный друг. А как фамилия у того друга твоего любовника?

— Соболев, говорят хороший мужик, кстати, не женатый, у него несколько автосервисов и магазин запчастей.

— Уж не тот ли Соболев, которому мы ангар строили под автосервис?

— Не знаю, но все может быть.

— Если тот, то Алексей может ему позвонить, наговорить про меня гадости.

— Фу, ты чего, родная, я уже все про тебя рассказала, Соболев тебя ждет, а твой Алексей пусть идет лесом…

Я выдыхаю. Конечно, хорошо, что есть возможность пройти собеседование, не факт, что возьмут, но чем черт не шутит. У меня за спиной уже появляются крылья. И тут раздается звонок с неизвестного номера.

Я радостно хватаю трубку, вдруг по работе, но слышу до боли знакомый голос, когда-то родного человека.

— Ну, привет, что ли? — он говорит язвительно, а я явственно ощущаю, как кривятся сейчас его губы.

— Привет, — голос мой охрип в одно мгновение.

— Как дела с поиском работы? С квартирки, слышал, ты уже съехала, денежки то тю-тю, жить то не на что, — он говорит, а яд его слов проникает мне под кожу. — Сняла комнатку в Зажопинске?

— Алексей, зачем ты мне звонишь?

— Просто хотел тебя «обрадовать», работы ты здесь не ищи, тебя никто не возьмет, даже не старайся. Собирай манатки и дуй за Урал, может там, кто пригреет тебя. Какой-нибудь жирный дядька директор за тридцатку будет тебя шпилить на своем директорском столе, или ты ему будешь отсасывать…

Я сбрасываю звонок, отправляю номер в черный список. Гадёныш! Просто гадёныш! Мерзкий, слова его мерзкие. Как ведро помоев вылил мне на голову.

На душе гадко. Как я не распознала в этом человеке черную душонку. Почему открывши рот, смотрела на него. Он ведь, как индюк пыжась, ходил в нашем курятнике. В продажники набрал девушек, хотя у нас в отделе всегда было больше парней. Да и трудно торговать стройматериалами девушкам. Тут своя специфика.

Может его похождения еще там начались, а я просто была дурой и ничего не замечала.

Так и хочется помыться, оттереть грязь с кожи.

На этой горькой ноте заканчивается мой день.

На следующий день я перевернула страницу.

Глава пятнадцатая

Сложно подать себя, как отличного специалиста, если тебе сломали самооценку. А меня Алексей просто уничтожил. Я просто ноль без палочки.

Поэтому иду на собеседование с ощущением, что на меня посмотрят, ничего не спросят и сразу выгонят.

Одела простую черную юбку карандаш с белой блузкой, накинула на плечи кардиган, волосы забрала в гульку. Посмотрела на себя перед выходом в зеркало, ужаснулась, без слез не взглянешь. Я похожа на выпускницу школы, пришедшую за аттестатом, но никак не тяну на юриста для крупной конторы. Адрес, по которому надо было явиться, был не далеко от моего дома, в промзоне. Нашла быстро. За бетонным забором стояли два здоровенных ангара и несколько небольших офисных зданий. На удивление кругом чисто, асфальт, газоны с подстриженной травкой, кустики и цвета. Как то не вязалось это все с названием промзона. На асфальте четкая разметка, на зданиях вывески с указанием номеров и литеров.