Под кожей

Глава 7

На уроке государственного управления я сижу сзади, на месте, расположенном ближе всего к окнам. Реку не видно сквозь деревья, пока в ноябре не опадут листья. Несколько красных кленов начинают уже окрашиваться, их листья становятся красновато-розовыми.

— Готовясь к тесту в пятницу, давайте подумаем о наших экономических отношениях с иностранными государствами, включая НАФТА, тарифы, иностранную помощь и санкции, — говорит мистер Кросс. Это древний мужчина лет шестидесяти, который подстригает три оставшиеся пряди волос над блестящей кожей головы, все еще носит на работу костюм-тройку и должен был уйти на пенсию пять лет назад. Он буквально просто читает по учебнику, и его хрипловатый монотонный голос вводит половину класса в ступор после обеда. Некоторые играют в «Кэнди Краш» на своих телефонах под партами. Другие просто дремлют, положив голову на сложенные руки.

— Надеюсь, вы уже отметили дату в своем учебном плане, но наша совместная работа по анализу проблемы на десяти страницах должна быть выполнена всего через несколько недель, друзья. — Он всегда говорит «мы» и «нас», как будто не освобожден от кучи домашней работы, которую раздает.

— Но у меня контрольная по химии! — стонет кто-то.

Мистер Кросс игнорирует жалобы и продолжает.

Я рисую на последней странице тетради. Набрасываю серебристо-голубую бабочку, формирую ее усики, завиток хоботка, сложенные в виде богомола сегментированные лапки. Затем грудную клетку, брюшко и крылья, разветвленные жилки, прозрачные мембраны, покрытые крошечными плоскими чешуйками. Хотя у меня нет цветных карандашей, я представляю себе сияющий, пудрово-синий цвет ее крыльев. Я затемняю черный контур по внешнему краю передних и задних крыльев. Темные участки штрихую карандашом, нажимая все сильнее и сильнее, пока бумага не рвется.

— Я понимаю, что не все еще выбрали себе партнера, — продолжает мистер Кросс. — Было бы хорошо, если бы мы сделали это побыстрее. У нас ровно двадцать четыре ученика, и у меня на столе лежит тот же лист регистрации, что и на прошлой неделе. Запишитесь до того, как уйдете сегодня из класса, или я буду вынужден снизить оценку на десять процентов.

Все стонут. Уровень шума быстро достигает заунывного рева, когда народ разбивается на пары. Три четверти класса находят себе партнера за пять секунд. Они хватают свои рюкзаки и тетради и выбегают из класса, крича, смеясь и толкая друг друга. Я еще больше сутулюсь на своем месте. Я ни за что не буду сотрудничать ни с одним из этих придурков. И тот факт, что у меня нет выбора, заставляет меня скрежетать зубами и представлять, как я все разрушаю. Бензопила на столе мистера Кросса стала бы хорошим началом. Я вырываю рисунок из тетради. И уже собираюсь скомкать его и выбросить в мусорное ведро, когда тень падает на мой стол.

— На самом деле получилось очень хорошо. — Арианна Торрес прижимает учебник к груди и настороженно смотрит на меня. — Типа, как у профессионального художника.

— Ты удивлена? Ожидала увидеть фигурки из палочек от уродца из трейлерного мусора? Или, может быть, наброски отрезанных частей тела, ножевых ранений и других жутких материалов?

— О, неважно. — Она начинает уходить. Останавливается. Разворачивается обратно. Пожевывает нижнюю губу, словно хочет что-то сказать.

— Выкладывай.

— Тебе нужен партнер?

Я смотрю на нее и вижу Жасмин. Вспоминаю четыре года одиночества, такого глубокого, что оно словно постоянная, дикая боль в груди. Я не могу позволить себе чувствовать эту боль. В какую бы игру ни играла эта особа, я не собираюсь на нее поддаваться. Не в этот раз. И никогда больше. Во мне нет места для еще одной душевной боли.

— Мне ничего не нужно.

— Но у тебя есть партнер?

— А ты как думаешь?

Арианна тяжело вздыхает. К этому времени класс опустел, за исключением мистера Кросса, сидящего за своим столом.

— Послушай. Это не операция на открытом сердце. Моя подруга Лин-Мэй просила меня, но я отказалась.

Я вскидываю голову. Она пожалела меня, вот и все. Она занимается благотворительностью, чтобы получить больше звезд на свою корону, или что-то в этом роде. Это последнее, что мне нужно.

— Я не объект твоей жалости.

— Знаю. Конечно, нет. Я думала… — Она хмурится, и я могу сказать, что Арианна уже сожалеет о том, что пытается сделать. — Но тебе нужен партнер.

— Послушай, у меня нет ни времени, ни карандашей, чтобы объяснить тебе это. Я не хочу быть твоим партнером. Ни в чем. Никогда.

Она вздрагивает.

— Ну, теперь уже слишком поздно. Мы единственные, кто остался.

Я сминаю свой рисунок в шар и запихиваю его в рюкзак. И снова у меня нет выбора.

— Как скажешь. Мне все равно.

— Это «да»?

— Просто подпиши этот чертов лист. — Я забираю свой рюкзак и убегаю так быстро, как только могу.