Разные

- Да, - беру я телефон, отодвигаюсь от рыженькой девчонки.

- Ахпер, дело есть,- говорит Азат, он всегда вставляет армянские слова в разговоре со мной, думая, что это нас сближает. Но это не помогает, он никогда бы не смог мне стать братом.

- Где и когда? - спрашиваю я.

- В одиннадцать, - он диктует адрес, по которому живет очередной должник.

- О` кей, - говорю я и смотрю на часы, только полдесятого, а это значит, время есть. Эдо внимательно смотрит на меня, обнимая льнувшую к нему девчонку.

- В одиннадцать, - отвечаю я на его взгляд, и он кивает, улыбаясь. Затем поворачивается и начинает забавляться со своей цыпочкой.

- И я хочу, - зазывно смотрит на меня рыженькая, и я не заставляю ее просить меня дважды.

В одиннадцать мы у нужной нам двери, я настойчиво звоню в дверь. Тишина. Ну-ну. Азат не будет посылать своих людей в пустую квартиру. Я достаю из кармана штанов отмычку и недолго ковыряю в замке. Щелк! Готово. Мы заходим в темную квартиру, и Эдо, на что-то натыкаясь, матерится себе под нос. Следом я слышу, как на него обрушивается удар, и слышу его сдавленный крик. Его тяжелое тело падает. Я отскакиваю в сторону и тихо вытаскиваю из носка пистолет, ясно различаю фигуру со стулом (им он, должно быть, и огрел Эдо), нащупав, выключатель я резко включаю свет.

- Та Дааам, - холодно говорю я, и вижу, что вид пистолета заставляет дрожать табурет в его руках. Это мужчина лет за пятьдесят, по его глазам я вижу, что он наркоман, и что он до чертиков напуган.

- Кккто вы?! - кричит он истерично, я в два шага оказываюсь рядом с ним и подставляю дуло к его лбу.

- Тебе привет от Погосяна, - говорю я, - если завтра до шести не будет денег, завтра после шести не будет тебя. Ферштейн?

- Прошу вас.. .я все верну, все сделаю, - мужчина начинает плакать, я убираю пистолет. Хватаю его за шею, швыряю об косяк. У него льется кровь из носа, он пытается его зажать. Но кровь не останавливается. Кровь, смешанная со слезами на лице у взрослого мужчины, для меня это уже перебор. Тошнота подходит к горлу.

- Пошел отсюда, ну, - сурово говорю я, он спешит за дверь собственной квартиры. Я наклоняюсь к Эдо и дергаю его за плечо.

- Э, харе спать, - говорю я. Он открывает глаза и часто моргает, приходя в себя. Он садится и хватается за место удара, где наверняка будет шишка.

- Что за хрень? - говорит он, вставая.

- Чувак, тебя уделал старик, - смеюсь я. Он озадачено смотрит на меня.

- Ты заливаешь.

- Ну-ну, - говорю я, усмехаясь, затем пинаю стул, - а вот и орудие преступления.

- Где он? Я его убью! - вскипает Эдо.

- Уже давно наделал в штаны и удрал, - продолжаю смеяться я, - Пошли, нам пора выбираться из этой дыры.

- Если что, этого не было, - предупреждает Эдо, перед тем как выйти из квартиры, - и хватит ржать, идиот!

Похоже, это сильно его задело, поскольку дальше он бубнит себе под нос что-то вроде: ' Хоть бы он не принес денег, чтоб я его смог замочить', а я мысленно отвечаю: ' Хоть бы принес'.

Смерть моего отца была на моих глазах, когда мне едва стукнуло семь. И вот я опять стою за его широкой спиной.

- Не надо, не здесь, я с сыном, - говорит мой отец, - отпусти его.

Я в страхе жмусь к нему, чувствуя только страх.

- Пусть и для него это будет уроком - говорит отдалено знакомый голос. Раздается громкий выстрел, отец падает, его лицо залито кровью. Я вижу его убийцу, но от страха этот образ стирается из моей памяти. А я чувствую дикую пустоту всепоглощающий страх.

Я резко сажусь на кровати и тяжело дышу. Мне нужно сделать глоток воды и немного прийти в себя. Кошмары вернулись. Пять лет они меня не мучили. Я прохожу в кухню. Один и тот же сон все мое детство, убийство моего отца было шокирующим. Почему сегодня кошмар вернулся? Я вспомнил сегодняшнего наркомана в крови. Может, вид крови вызвал старые воспоминания? Только теперь сон был ярче, и я впервые услышал голос убийцы. Значит, все это до сих пор есть в моей голове.

- Что-то случилось? - сонно спрашивает мама, которая появляется на пороге кухни. Я смотрю на нее.

- Кто убил папу? - спрашиваю я. Она явно бледнеет.

- Ты же знаешь, это был скинхед, - отвечает она, и теперь я явно вижу, что она врет. Но зачем маме врать? Стоит это выяснить, - а в чем дело? Ты что-то слышал?

- Ничего не слышал, - медленно говорю я, раздумывая, кто остался в живых, когда папа был в братстве, - просто сон плохой.

Мама обеспокоено смотрит на меня, затем подходит ко мне и прижимает мою голову к своему животу.

- Бедный мой сын, - грустно говорит она, - тебе многое выпало, ты быстро повзрослел, и в этом есть и моя вина...я не уберегла тебя, а ведь я мать...

- Ма,- я мягко отстраняюсь от нее, - иди спать, все в порядке.

- А ты? - спрашивает она.

- И я следом, - обещаю ей. Она глубоко вдыхает и уходит обратно в комнату.

Я действительно иду в свою кровать. Но так за эту ночь и не могу уснуть. Никак не могу взять в голову, почему, если я видел убийцу, я не могу его вспомнить. Ничего. И почему моя мама мне врет? Естественно чтобы уберечь, но от чего или от кого? Теперь у меня взрослого появились вопросы, и я найду ответы. Так или иначе.

Маргарита.

Наш учитель по литературе заболел, и наш класс сажают вместе с 11 'А', тем самым классом, где учится Артем, тот самый, который бросил меня по средствам смс. Прошло две недели скучных школьных будней, и он ни разу не сделал даже маленькой попытки поговорить со мной. И это было мучительно. Как все могло так измениться?

- Хватит жевать губу, - говорит мне Кира, пока мы устраиваемся на задней парте. В кабинете полный хаос. Те, кто вошли, непременно должны поговорить с теми, кто в классе. Гул стоит такой, словно рой пчел спустился в поисках меда. Учительница по литературе хрупкая блондинка с идеальным макияжем, легонько стучит ладонью по столу.

- Ребята, рассаживайтесь быстрее, иначе мы никогда не начнем!

- Большая потеря, - скептически замечает Кира и смотрит на меня, - Милая, если бы от взглядов возникали дырки, то Красавчик давно бы превратился в бублик.

- Я что пялюсь? - спрашиваю я.

- Не то слово...и, кажется, не думаешь останавливаться.

В этот момент Артем поворачивается, и наши взгляды пересекаются, и я заслуживаю легкий кивок головы и едва заметную улыбку. Здорово!

- Я просто идиотка, - выдыхаю я и стараюсь смотреть куда угодно, только не на спортивные плечи капитана баскетбольной команды.

- Это точно, - утешает меня моя подруга. Я смотрю в окно, как гнутся деревья от силы ветра, и снова возвращаются в прежнее положение. Вот бы и мне так, вернуться в привычное русло жизни, как было двенадцать лет моей жизни.

- Ну ладно, я шучу. Забей, - Кира берет мою руку и хочет сказать ещё что-то, но учительница, наконец, добивается относительной тишины и начинает урок про повесть ' Гранатовый браслет' Куприна.

Во время большого перерыва, все как всегда располагаются по своим местам, гул в столовой превышает, тот, что был в кабинете в десять раз.

- Где Максим? - спрашиваю я, когда мы с Кирой садимся за стол.

- У него трехдневные соревнования в Москве.

- В начале года - удивляюсь я.

- Время идет, жизнь движется - говорит Кира. Тут к нашему столику подлетает Аня Звончеко из Школьного Совета, и сует в мои руки листовку.

- Что это? - спрашивает Кира.

- Вечеринка в честь Хелуина - читаю я - школа организует вечеринку для старшеклассников...Великолепно! И это когда у меня нет парня!

- Так до Хелуина еще знаешь сколько времени? Так что еще не вечер!

Я лишь выдыхаю, даже на долю секунды тяжело себе представить, что у меня может кто-то появится.

- Почему этот козел так ведет себя! - не выдерживает Кира, - надо было тогда не останавливать Макса.

- Это бы не решило проблему, ты знаешь я против любых форм насилия - хотя признаться честно мне пару раз хотелось врезать, по этому идеальному лицу. Но папа с детства меня учил все конфликты нужно решать словами.

- О, - говорит Кира и смотрит через мое плечо на вход в столовую, я быстро обвожу взглядом притихшие столики, многие смотрят в то же направление. Я оборачиваюсь. В проеме стоит и улыбается Власова Марина. О.Боже. Мой. Марина Власова была моим кошмаром с младших классов. Когда в первом классе она испустила газы во время перетягивание каната, а это услышала только я. ' Фууу! - заорал тогда Петров - Кто навонял - то!?' ' Это Марина', - любезно ответила я. Смеху тогда было столько, что бедная Марина убежала вся в слезах. История забылась, а эта девочка выросла в настоящую стерву и устраивала мне подлянки в течение всех моих школьных лет. В десятом классе она уехала учиться в Англию и здесь в ближайшее время ее никто не ждал. Во всяком случае, я точно не ждала. И сейчас она, не ее призрак, а она сама стоит в проеме двери и ещё такая красивая, что хоть глаз выколи. У нее прямые длинные по пояс черные волосы с прямой челкой до бровей, ее большие подведенные глаза сверкают, словно небо перед грозой. Длинноногая, с идеальными формами и узкой талией, в общем, год в Англии ничего не изменил. И мои школьные будни теперь станут увлекательнее. В кавычках. Марина в старшей школе стала своеобразным лидером, и, как известно, таким людям нужно какого- то унижать, и этим кем-то была я. Последнее, что она сделала со мной, это вылила какую-то гадость мне в сумку, что пришлось выкидывать вещь, хотя она мне очень нравилась.

- Маринка!

- Вернулась!

- Боже ты такая...

- Не чаяли тебя увидеть, - возле нее оказывается Артем, она смотрит ему в глаза и улыбается.

- Уж ты точно.

И в следующее мгновенье их губы сливаются в поцелуи, и поскольку я сижу довольно близко, то вижу, что это поцелуй с языком. Вилка падает из моих рук.

- Снимите номер! - кричат со всех сторон и хохочут. А у меня темнеет перед глазами. Мне кажется, что я сплю и вижу совсем плохой сон. Ужасный. Артем и Марина. Марина и Артем.

- Вот черт, - смотрит на меня Кира, а я не в силах больше это терпеть выбегаю из столовой, мимо счастливой пары.

Слезы просто душат меня. Мне нужно такое место, где никто не сможет меня видеть. Я бегу к выходу, где сталкиваюсь с завучем по воспитательной работе, она хмурит брови.

- Лапушка, через десять минут факультатив! - ее слова уже за моей спиной. Я нахожу на парковке свой горный велосипед, сажусь, давлю на педали и еду, в одно самое спокойное место на планете Земля. Я еду к маме. Сегодня я должна переступить свою фобию кладбища. Когда умерла мама, естественно я поехала на это кладбище. И когда я увидела, как маму поместили в яму и комья земли закапывали ее, я истошно закричала и убежала, а потом с неделю не могла говорить с тех пор я не могла пересилить себя и переступить границу. И вот я стою у черных кованых ворот, а за ними поле сеяных смертей. Я по-прежнему не могу преодолеть черту ворот. Я понимаю, что это глупо, но ничего не могу поделать с собой. Я сжимаю до боли прутья и из-за слез ничего больше не вижу. Артем целовал Марину, так словно у них отношения уже давно. Где-то с две недели, например. И от этого ещё больней. Правда оказалась, та, что я полюбила труса. Он ее целовал, так, как совсем недавно целовал меня. Это было слишком рано. Слишком больно. Я больше не хочу отношений. Больше ни один парень не заставит чувствовать себя такой униженной. Я больше никогда и никому не дам сделать мне больно. Я встаю с земли, когда слез уже не остается и отряхиваю джинсы на коленках.