Наследник от Тирана

Глава 4

Я не видела своего жениха несколько дней. И хорошо, поскольку хоть немного, но я расслабилась. Синяк на руке стал почти незаметным.

Этот кретин впервые поднял на меня руку, причём так сильно. Даже следы остались… Дал мне пощёчину и чуть не вывернул мне руку.

Сейчас всё в норме, и я даже вижусь с Камой. Багрова нет, никто не препятствует общению с дочерью.

Только вот…

Каждый раз, выезжая из дома, я спрашиваю у него разрешения. А мне сегодня с Камиллой нужно в клинику. У нас плановое обследования.

У неё небольшие проблемы со здоровьем, поэтому… Я с ней часто посещаю врачей, чтобы случайно не упустить момент, когда ей нужна будет помощь.

Но Тимура в доме нет.

Пока Кама спит, я выхожу из комнаты, осматриваюсь по сторонам. Думаю пойти к охраннику, который всегда сопровождает меня в клинику. Он обычно зависает на кухне, с поварихами, поэтому я и иду туда в первую очередь.

Захожу в жаркое помещение, где готовится обед.

– Саш, – зову девушку, делающую котлеты. Не понимаю, зачем Тимуру аж три повара, если вполне хватит и одного.

Саша оборачивается, приветствует меня кивком головы и вежливым обращением.

– Ты не видела Гуцула? – спрашиваю про своего тюремщика.

– Он сегодня не заходил, – информирует. – На постах стоит.

Хм, на него не похоже.

– Странно.

– Да нет ничего странного, – вдруг выпаливает.

– Почему?

Она неосознанно осматривается, вытирает руки о полотенце и подходит ко мне. Хватает за руку и сажает на стул чуть поодаль от остальных.

Девушка приветлива, очень мила, и мы с ней быстро нашли общий язык.

Многое я узнаю от неё.

– У босса большие проблемы.

Сдохший давно огонёк надежды снова загорается.

Только не это…

Я столько раз представляла, как у Багрова всё не получается. И все мои фантазии так и остались фантазией.

– Какие? – мне резко становится на всё плевать.

– Ну… В общем. У него три склада основных с товарами подчистую ограбили. А там как раз поставка новая, денег вбухано было немерено.

– Разве это проблема? – хмурюсь. – У Багрова много денег.

Я не стесняюсь называть его по фамилии. Эта девушка знает всё. Я как-то рассказала ей, попросила о помощи, но… Она отказала. Я понимаю, почему. Ей слишком дорога её жизнь.

Не осуждаю.

– Да, но… Налоговая неожиданно нагрянула. Потом полиция к нему приходила, с собаками. Искали все.

– И что? – не могу дождаться ответа.

– Нашли, – кивает как-то опечаленно. – Ему срок грозит, но он, думаю, откупится. У него, всё же, брат губернатор.

Если так… То не откупится. Я помню их разговор, и Самир настроен решительно. Скорее всего, понял, что здесь что-то не так?

– Но это ещё не всё, – наклоняется. – Поговаривают… У него в бизнесе что-то неладное. Огромные потери. Кому-то ещё задолжал дико, товар-то не доставили. И это всё за несколько дней, представляете?

Если у него ничего не будет, я ведь буду ему не нужна?..

Ведь моя задача – злить губернатора.

Я знаю, зачем я ему. Насолить мужчине.

Потому что он ко мне неравнодушен.

И Тимур наверняка воспользуется мной и моим ребёнком против него.

Но если у него не будет денег… Ничего у Багрова не выйдет.

И почему так внезапно?

Прямо после… Прихода Хаджиева в этот дом.

Неужели он?

Машу головой. Нет. Он – чудовище.

Даже не шевельнулся, когда я попросила его о помощи.

Разве по мне непонятно, что он нужен мне?

Какой же Самир…

– Нехорошо у него всё сейчас, но, думаю, выплывет. Не хочется мне новую работу искать. Но если вкратце. Именно поэтому Гуцул теперь на охране стоит. Вдруг чего. Нападение там. Все дела. А я тут… Тушусь, вон, в сковородке.

Она вздыхает.

А я встаю. На посту, значит…

Порадуюсь за неудачи Багрова потом. У меня приём в клинике.

Нахожу Гуцула, информирую, что мне надо выехать. Он кивает, согласовывает это, кажется, с вышестоящими (но точно не с Багровым). И говорит быть готовой через пять минут.

В клинику мы подъезжаем за десять минут до моей записи. Я, как всегда, под конвоем из трёх охранников. Двое остаются в машине, один идёт со мной.

Хотя будь их воля, они бы пошли все, но больше трёх в клинику сейчас нельзя. У них что-то случилось, поэтому мы идём скромной компанией.

Доходим до кабинета. Гуцул остаётся возле него, а я захожу внутрь. Медсестра привычно забирает у меня малышку, а я сажусь рядом.

Когда у неё берут кровь, меня трясти начинает.

В последнее время я боюсь крови. Хоть ничего страшного в моей жизни не случилось, в мыслях накрутила.

Представляла тысячи картинок, как мы с моей дочерью…

Машу головой. Чёрт. Не могу. Страшно, что все мои опасения сбудутся. Багров убьёт её, только бы насолить Хаджиеву.

Опять мутит, как только вижу красную жидкость на её маленьком пальчике.

Резко встаю, выхожу из кабинета. Пытаюсь поймать свежий воздух ртом, только бы этот запах медикаментов не чувствовать. Ага, как же… Тут всё ими пропитано.

– Вы куда? – слышится за моей спиной. – Вам нельзя.

– За водой, – отмахиваюсь.

– Одной нельзя, – говорит, вставая. Слышу по звукам.

– Не нужно, – осекаю его. – Я не сбегу. Моя дочь здесь. Я буду за углом и просто возьму воды. Минуту, Гуцул.

Мне всего лишь нужно побыть одну минуту в тишине. Нервы не выдерживают. Живу в вечном страхе за дочку. Кровь вообще не перевариваю. Обычно я отворачивалась, но сегодня…

– Одна минута, – чеканит охранник. Я быстрее иду по коридору и сворачиваю прямо к автомату с водой. Запихиваю в неё сто рублей и жду бутылку. Сама дотрагиваюсь лбом до холодного стекла. Знаю, что тут заразы немерено, но…

Хочу покоя.

Вот так немного постоять, пока моя бутылка двигается ко мне.

– А вот тут, господин губернатор, у нас педиатрическое отделение.

Как молнией бьёт. Все тело простреливает, и даже оторваться от стекла не могу. Но делаю это. Смотрю ошарашенно в отражение.

Мне послышалось, или?..

Нет.

И не привиделось.

Мой кошмар стоит за моей спиной. Замечает меня краем глаза и переводит взгляд на меня.

И тут же тёмные и чёрные глаза искрятся, словно в них костёр разожгли.

– Мы уже были здесь, – цедит сквозь зубы. – На этом закончим.

– Да-да, – лепечет рядом с ним заведующая этой клиники. – Мы тогда пойдём.

Я вижу в отражении, как все уходят. А ОН вместе со своей охраной направляется ко мне. Многого не надо – сделать пару шагов.

Быстрее беру бутылку, чтобы защититься. Разговаривать с Хаджиевым нет никакого настроения. Он не помог мне. И не поможет.

Только оборачиваюсь, как рядом с лицом проносится его ладонь. Ударяется о стекло прямо возле моей щеки.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – усмехается, наклоняясь так близко, что мне становится дурно. Чуть не касается меня. – Что? В горле пересохло?

– Ты… – выдыхаю. – Я здесь с дочерью.

Губы превращаются в одну тонкую линию. Ноздри от злости раздуваются, вот-вот являя этот неконтролируемый гнев.

– С тво…

– Значит, с малявкой. Одна? Не верю. Ты с кем-то. Багрова здесь нет. А вот охранник… Подпортим ему нервы?

– Что?

Хаджиев неожиданно убирает свою руку. Присаживается, утыкается плечом в мой живот. И одним лёгким движением закидывает меня на плечо.

Он нормальный? Тут же люди! Тут же…

Стойте!

– Отпусти меня на пол! – бью его по спине кулаками. Варвар! Разве так можно? Хоть бы постеснялся! К тому же…

Это ненормально!

– И не подумаю.

– Плебей! – опять бью. Не шучу, когда вкладываю в удары силу. – Отпусти! Меня будут искать!

– Я этого и добиваюсь.

– Моя дочь здесь! – пытаюсь его вразумить. – Я её не оставлю!

– Ничего, побудет часик без тебя. Багров заменит. Он мало похож на мужика. Думаю, твоя мелочь вряд ли заметит подмены. А будешь орать, я…

Уже знаю, что он скажет.

Рот захлопывается сам.

Он этого не сделает. Я знаю. Нет, он никогда не тронет детей. Хотя не знаю насчёт потомства Тимура…

Хоть Кама и не его дочь, а я всего лишь заложница в его доме… Самир считает её чужой. Явно грязной и омерзительной.

Но чтобы не играть со смертью, молчу. Хотя сердце не на месте. Мой ребёнок где-то там, один, в кабинете. Рядом с ней Гуцул, и он в любом случае привезёт её домой. Ведь она – хороший манипулятор для Хаджиева.

Но я всё равно боюсь за неё.

А пока как мешок с картошкой под тихие смешки охраны терплю, как меня несут по коридору клиники.

И самое отвратительное – всем плевать.

Абсолютно.

Никто не смотрит. Делает вид, что ничего не происходит. А когда мы проходим мимо – отворачиваются.

Не по себе становится.

Но я пытаюсь найти в этом что-то хорошее.

Я поговорю с Самиром наедине и попытаюсь всё объяснить.

Другой возможности у меня уже не будет.

***

Меня бесцеремонно кидают на заднее сиденье автомобиля. Выпрямляюсь, сажусь. Волосы электризуются, прилипают к коже салона. Хаджиев приземляется рядом, и я уже вижу, что он хочет сделать. Не успеваю сказать и слова, как он целует меня. Порывисто, быстро.

– Маленькая зараза, – отрывается, давая нам буквально секунду. Один миллиметр, разъединяющий нас. – Я тебя просто ненавижу. Прибить готов.

Сердце ножом словно прокалывает.

– Но ты ведь не убьёшь, – выдыхаю, снова касаясь горячего плеча. Настоящей. Чёрт возьми, настоящей.

– Хуже, – шипит прямо в лицо.

– Самир, пожалуйста, помоги мне и нашей дочери.

– Нашей дочери? – вдруг выпаливает. Глаза словно кровью наливаются. Я слышу скрип его зубов. Как сердце звучно грохочет в горле. Чувствую напряжение его тела. Напряжение между нами.

Я дура. Какая дочь? Она ему не нужна!

Поэтому я тогда не стала писать об этом в записке.

Ему плевать на неё.

Если он вообще поверит мне.

Пятерня жёстко сжимает запястье, и я постанываю от боли. Бью коленом в его живот, но неосознанно.

– Ты жутко завралась, Милана, – цедит сквозь зубы. – Думаешь, сказав, что та мелкая — моя дочь, будешь спасена мной? Что же пошло не так, а? Ты спелась с моим врагом, получила за это оплеуху от жизни и…

Больно.

– И поняв, что совершила ошибку, думаешь, я спасу тебя? Ну, так, по старой дружбе. Переспали там. Но не думай, что всё так просто. Багров тебя не оставит. У него теперь потомство.

– Это не его дочь…

– А чья же? Кого-то другого? Может, Вахи, предавшего меня? Он, кстати, стал кормом для крокодилов. Милые существа. Если ты не перестанешь врать, отправишься за ним. Моего ребёнка ты убила. Я проверил.

– Ты… – злоба берёт от каждого его слова.

Всё внутри кипит.

Бесит!

– Тише, Милана, – ликует, улыбаясь. – Я единственный, кто может вытащить тебя из этого всего. Единственный. Твоё спасение и твоя погибель. Я предпочитаю второй вариант.

– Если ты не собираешься помогать мне, верни меня к дочери, – слёзы на глаза наворачиваются. Игнорирую его слова, хотя скажу честно, они делают больно, как и всегда. – Я боюсь за неё.

– Нет, – жёстко чеканит. – С моей племянницей вряд ли что-то случится.

Племянница.

Ну ты и кретин, Хаджиев!

– А сейчас мы поедем и пообедаем. Уж чересчур я по тебе соскучился, мелкая.

***

– Как тебе здесь? – сжимая меня за предплечье, спрашивает Самир. Я чисто для галочки обвожу помещение взглядом. Вместо стен – аквариумы. В них плавают рыбки. Увидь Кама их сейчас, пищала бы от радости. Но сейчас я не испытываю никакого восторга. Ничего.