Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

Кристиан

Настоящее

– Подумай еще, мистер Красавчик, – с придыханием захихикала Клэр, выхватывая мой телефон из руки. Мы только что вышли из зала суда. Я попрощался с Амандой Гиспен и другими истцами, игнорируя журналистов и фотографов, которые умоляли о комментариях, и собирался поймать такси до офиса Арьи. Первым делом мне нужно было убедиться, что она в порядке, несмотря на все происходящее. Настолько в порядке, насколько возможно в данной ситуации. Во-вторых, мне необходимо было признаться ей во всем.

Она должна была узнать, кто я.

Больше нельзя было откладывать.

У Клэр, очевидно, были другие мысли на этот счет.

– Верни мне мой телефон, – я почти оскалился на нее, вытягивая руку с раскрытой ладонью. Клэр прикусила губу, сверкая от гордости. Сегодня она оделась с иголочки, в новое двубортное платье от Alexander McQueen. Наверное, этот костюм стоил ей руки, ноги и месячную аренду.

– Ничего не могу сделать, – она подмигнула, убирая телефон в карман. – Это приказ с верхов. Трауриг сказал, никаких отвлечений. У него для тебя сюрприз.

– Отдай мой телефон, Клэр, – многозначительно сказал я. – Мне нужно кое-кому позвонить.

– Этот кто-то может подождать десять минут. Мы работаем в двух кварталах отсюда, – Клэр взяла меня под руку, таща за собой. – Боже, не будь занудой. Просто поздравь всех, поблагодари Траурига и Кромвеля, а потом пойдешь по своим делам. Ты так далеко зашел, неужели не пойдешь на собственную вечеринку по поводу становления партнером в компании? – Клэр подняла тщательно выщипанную бровь. Я не был из тех, кого легко переубедить, ведь на собственном опыте знал цену искушения. Я собирался ответить ей, что да, в самом деле, собирался пропустить собственную вечеринку, потому что веселиться сейчас не было даже близко настолько же важным, как проверить, что женщина, с которой я встречался, все еще встречалась со мной. Но именно тогда я почувствовал две крепкие руки, хлопнувшие меня по спине.

Вот черт.

– Герой дня, – протянул Кромвель, гладя свои усы, как злодей четвертого класса.

– Королева бала. – Трауриг подтолкнул Клэр в сторону. – У меня есть кубинская сигара с твоим именем на ней, а еще несколько золотых букв, которые нужно добавить к названию фирмы. Мастер уже ждет нас на месте. Поторапливайтесь.

Техник был на месте, ожидающий, чтобы прикрепить мое имя над входом. Все было по высшему разряду. Клэр посмотрела на меня, как бы говоря: «Даже не думай». И была полностью права. Если я сейчас сбегу, то буду выглядеть как ненормальный идиот, а это не лучший вид. К тому же Арья и не ожидала другого результата. Мы обсуждали это неделями.

Каким-то образом десять минут превратились в бесконечность. Мастеру понадобился час, чтобы прикрепить золотые буквы на вход, возможно, потому что Кромвель и Трауриг не переставая кричали ему, что моя фамилия висит неровно. После чего меня утянули в зал переговоров, где все работники ждали меня с тортом, сигарами, выпивкой и огромным подарком, завернутым в красный атласный бант.

– Я так горжусь вами. Даже не могу передать насколько, – моя помощница плакала. Потом чуть ли не каждый обязательно считал своим долгом поздравить меня и пожать руку, один за другим.

Я продолжал говорить себе, что если Арья очень захотела бы поговорить со мной, то всегда могла позвонить прямо в офис.

Когда вечеринка, которая могла составить конкуренцию церемонии вручения Оскара, закончилась спустя чертовых два часа, Трауриг попросил меня открыть мой огромный подарок. Выяснилось, что это были новые визитки с новым названием компании на них: «Кромвель, Трауриг & Миллер». Яркие золотые буквы на черной карточке. Я ждал, когда меня охватит эйфория. Но все, что я чувствовал, смотря на визитки, это необходимость увидеть Арью. Не вечером. Не через час. А сейчас.

– Спасибо, – проговорил я спокойным голосом, обхватывая пальцами руку Клэр и выводя ее из зала заседаний. По дороге в кабинет я снова посмотрел на часы. Казалось, прошли столетия с тех пор, как мы вышли из зала суда. Тот факт, что я до сих пор не позвонил Арье, при лучшем раскладе был невоспитанным, а при худшем – мерзким.

Когда мы зашли в мой кабинет, я закрыл дверь за нами. Мое паучье чутье подсказывало, что в ближайшее время меня ждет большое количество криков.

– Отдай мне мой телефон, Клэр.

– Так скоро? Мы даже не обедали. Я думала угостить тебя выпивкой. У нас есть много, что нужно обсудить, и я… – Она вздрогнула.

– Телефон! – Я хлопнул рукой по стене рядом с ней, и она взвизгнула, подпрыгнув. Я не был жестоким человеком, но начинал терять терпение и не хотел, чтобы первым делом, как стал партнером в фирме, уволил коллегу, которая только что помогла выиграть крупное дело. – Или уйдешь отсюда с помощью охраны на своих чертовых каблуках, Лесавой.

С недовольной гримасой Клэр достала из своего кармана мой телефон. Я взглянул на него, чувствуя, как учащается пульс, прижатый воротом моей рубашки. У меня было чуть ли не пятьдесят пропущенных от Арьи. И несколько сообщений. Как только распознавание лица разблокировало телефон, сообщения начали появляться в хронологическом порядке на экране.

Арья:

Как ты мог поступить так со мной?

Арья:

Ты РАЗРУШИЛ мою карьеру. Я больше никогда не смогу показаться на людях. Мои и так несуществующие отношения с мамой закончены. Уже не говоря про отца (который для меня мертв, но я была бы рада решить это сама).

Разрушил ее карьеру? Ее отношения? О чем она, черт возьми, писала?

Арья:

Чего я не могу понять, так это как ты можешь быть таким бесчувственным? Как ты мог сделать это в ту же ночь, когда пообещал, что не предашь меня?

Арья:

Скажу так, это был гениальный ход. Наверное, ты от души посмеялся над этим в суде. Теперь можешь возвращаться к Клэр. Я знаю, что у вас не было ничего серьезного, но, черт, вы заслуживаете друг друга.

– Все в порядке? – видимо, Клэр видела, как непонимание все больше накрывало меня, потому что я краем глаза заметил, как она облизнула губы и топталась на месте.

– Я… – я остановился, пытаясь понять, что сейчас происходило, пока до меня не дошло. Лимузин. Клэр, говорящая с Даррином. Знающая о моих отношениях с Арьей. То, как она неустанно преследовала меня.

Пресса. Это было единственное, во что мы с Арьей договорились не вмешиваться. Мы не хотели, чтобы нас видели и поймали.

– Что ты сделала? – Мои глаза оторвались от телефона. Я чувствовал, как мой взгляд становился тверже, бессердечнее, пока смотрел на Клэр.

– Я… Я… – Она попыталась отойти, но была прижата к стене без путей отхода. Я никогда не думал о себе как о ком-то, кто мог причинить боль женщине, но в этот момент знал, что мог сделать больно Клэр. Не физически, нет. Но я мог уволить ее, изгнать. Сделать так, чтобы в кругах Манхэттена она стала нежелательной персоной.

– Говори, – приказал я. Она опустила голову, тряся ею и закрывая руками лицо.

– Прости. Я просто рассказала моему другу, который работает в журнале Manhattan Times. Это все. Просто вырвалось, – она вздрогнула. Но она знала, что не могла никого обмануть подобным образом. Я сделал шаг назад, прекрасно зная, что сейчас не контролировал себя. Арья, должно быть, сейчас думала обо мне самые ужасные вещи.

– Уходи. – Я дышал через нос, держа большой палец и указательный на переносице.

– В… мой кабинет?

– В… чертову адскую дыру, из которой ты вылезла, – я насмешливо передразнил ее тон, снова открывая глаза. – И не возвращайся. Никогда.

– Мы только что выиграли дело.

– Ты потеряла все мое доверие в тот момент, когда слила журналистам информацию обо мне.

– Ты не можешь этого сделать! – Клэр вскинула руки в воздух. – Ты не можешь решать такое без Траурига и Кромвеля. Ты стал партнером всего пять минут назад!

– Ладно, – я холодно улыбнулся. – Пойдем прямо сейчас в кабинет Кромвеля и расскажем ему, что ты сделала. Посмотрим, чем это обернется для тебя.

Ее лицо побледнело. О чем вообще она думала, черт возьми? Что я не узнаю? Клэр обняла себя руками, смотря на пол.

– О чем ты думала? – выплюнул я, интересуясь подоплекой этого злодеяния.

– Я думала, что после окончания суда ты бросишь ее. Но я не была уверена и не хотела рисковать. И я точно не думала, что тебе настолько не все равно. Уже не говоря… – она выдохнула, ее глаза заблестели от непролитых слез. – Я просто не думала. В этом дело. Это то, что случается, когда влюбляешься. Ты когда-нибудь в жизни влюблялся, Кристиан?

Я уже собирался сказать, что нет, не влюблялся, и что этот факт ни на что не влияет, когда понял… Я не мог ответить с уверенностью.

– Удачи самой найти выход, мисс Лесавой. – Я прошел мимо Клэр, направляясь к выходу из офиса.

Я никому ничего не сказал. Моя секретарша вскочила, спрашивая, куда я направляюсь. Она не получила от меня никакого ответа. Моей целью был офис Арьи. Я позвонил по внутренней связи здания, пытаясь дозвониться до Уитни или Уитли, каким бы ни было ее имя. Администратор не проронила ни слова. Она перегнулась через окошко и вылила мне на голову свой остывший кофе, после чего захлопнула затворку.

Хотя я знал, что стал врагом народа номер один в окружении Арьи, я все еще думал, что мог спасти ситуацию. Только если она даст мне возможность объясниться и я расскажу ей все про Клэр, она поймет. Арья была очень прагматичным человеком с чертовски точным счетчиком чуши. Она поймет, что я говорю правду.

Моей следующей остановкой была ее квартира. В этот раз я пробрался дальше гудка. Вообще-то до самой двери ее квартиры. Я бешено постучал. Джиллиан распахнула дверь, прислонившись бедром к косяку, ее лицо было намазано какой-то зеленой маской или чем-то подобным.

– Да?

– Я хочу увидеть Арью.

– Амбициозно. – Она наигранно внимательно осмотрела свои ногти. – Знаешь, особенно учитывая обстоятельства.

– Она не здесь? – Я сузил глаза. Я не мог представить ее в такой день где-нибудь помимо дома. Может, она была в квартире ее матери. Но вряд ли.

– О, она здесь. Она просто не может видеть тебя.

– Почему?

– Потому что ты для нее мертв.

– Я могу объяснить. – Я сжал челюсти.

– Уверена, что можешь, Николай. Можешь объяснить все двери, пока я звоню в полицию. А это именно то, что я сделаю, если ты сам не эвакуируешь себя с периметра в следующие три секунды, – проговорила она и захлопнула дверь прямо перед моим лицом.

Николай.

Николай.

Николай.

Джиллиан назвала меня Николаем. Пока я ехал на такси домой, то пытался оценить, с чем именно я столкнулся. Похоже, Арья знала о чем-то намного большем, чем несколько наших небрежных поцелуев, которые попали на некоторые новостные сайты.

Похоже, она знала всю правду.

И эта правда была невыносимой для нас двоих.

Когда я добрался до квартиры, то сомнений в этом не было. Арья совершила набег на это место, пока меня не было, видимо, сразу после того, как я не ответил на ее звонки, и она поняла, что нас разоблачили СМИ. Квартира была настоящим пожаром в мусорном баке, и пламя не было привлекательным. Самое грустное заключалось в том, что я знал, она искала не правду. Она искала свою книгу, искала просто везде. В том числе в мусорном ведре. Или перевернуть его было ее финальным штрихом под названием «Пошел ты». Прямо как экзотический цветок на красивом десерте в ресторане.