Дамасский жасмин

– Ой…– слышат вскрик Амаль, переводят взгляд на девушку…

Она держится за живот и бледнеет. Поднимает глаза на мужа и дрожащими губами шепчет,– По- моему я рожаю…

[1] История Мармар и Шерифа частично раскрывается в дилогии «Сто дней с пиратом»

[2] В ряде мусульманских монархий, прежде всего, во времена Османской империи, действительно существовал такой закон. В настоящее время он, естественно, не действует.

***

Фахд

– Фахд, сядь уже и перестань метаться, как тигр в клетке. Тебя позовут, когда будет пора…

Неодобрительно качает головой, нервно, порывисто дергает рукой.

– Надо было мне настоять и пойти с ней… Как она там, одна… Вечно Амаль храбрится…– не унимается, не может места себе найти, руки заламывает.

Шериф закатывает глаза.

– Она не храбрится. Это естественное желание женщины. Нечего тебе там видеть… Извини, но будут сотни других, приятных для обоих поводов, заглянуть ей между ног… Уважай мнение жены. Амаль королева по натуре. Она не хочет, чтобы ты видел ее в состоянии агонии…

– Она так кричит…– продолжает он, словно не слыша отца…– сердце разрывается…

– Женщина всегда кричит, когда рожает… Дети появляются в муках, Фахд, ты что, не в курсе? Пора бы изучить такие вопросы, раз так активно занимаешься тем, что обычно выступает первопричиной, подобного рода криков…

– Отец,– несколько смущенно и уязвленно отвечает Фахд, отводя глаза,– хватит уже, а? Вечно ты со своими фразками… Я просто волнуюсь…

– Я тоже волнуюсь. Речь о моем внуке… Ты хоть понимаешь, что это означает? Успокойся, с ней Эмма. Все будет хорошо… Она молодая, физически здоровая женщина. Нет никаких осложнений. Доктор же все сказал… Лучше ответь мне, вы согласовали с Анваром и Маду последние детали по материалу Жасмина? Время выхода совпадает с запуском сюжетов на телеканалах?

– Все хорошо, отец, там все уже десять раз обговорено и проработано. Маду знает свою работу… Слава Богу, Анвар рассказал мне все, во время нашей последней встречи, а то сестренки бы устроили, ту еще самодеятельность, с Эммой… Три женщины… Звучит, как приговор…

Шериф подходит к Фахду. Кладет руку на плечо.

– Ты так и не называешь ее мамой, да?

Сын сглатывает, молча кивает головой.

– Нет… Пока никак…

Опускает глаза в пол.

Слова застревают у него в горле комом… Сейчас не хочется об этом говорить.. Все слишком быстро, все слишком сложно… Не было времени свыкнуться и осознать… Тяжело впустить в свою закрытую жизнь человека, которого не было рядом тридцать пять лет…

В дверь стучит медсестра. Фахд вскакивает, как оглашенный.

– Новоиспеченный папа, можете пройти с нами. Мама с сыном Вас ждут…

Фахд бежит за женщиной, не помня себя. Кажется, сердце вот- вот вырвется из груди…

Когда заходит в комнату, застает жену кормящей их сына. На Амаль красивый белый пеньюар, аккуратно уложенные волосы, которые, как раз поправляли в тот момент, как он зашел. А в руках… В руках его продолжение, который жадно, с таким непосредственным, природным причмокиванием, присасывается к ее налитой груди, что одновременно хочется смеяться и плакать, от счастья… Вот она, жизнь… Он и она теперь и есть его жизнь… Навсегда…

– Люльти,– шепчет хрипло… Голос пропал от волнения и захлестывающих через край эмоций… Он так сильно любит, что сейчас с ума сойдет… Готовил себя к этому моменту. Знал, что будет удивительно, по- новому, нежно, но… Вот этот вид его Амаль, кормящей ребенка, ударил под дых… Мадонна с младенцем. Только сейчас Фахд, с детства пичкаемый лучшими педагогами по истории искусства, информацией о смысле и философии живописи, смог понять весь сакральный смысл этого инспирационного сюжета художников…

Подходит к ней на дрожащих ногах, целует в лоб, даже не решаясь посмотреть на красный комочек, укутанный в лаваш пеленок.

– Смотри, как смешно морщится малыш Шериф… Такой красивый… Весь в папу…

Фахд опускает глаза на сына – и скупая мужская слеза скатывается по смуглой щеке.

– Спасибо, любимая… Спасибо…– шепчут его губы…

Откуда- то сбоку подходит Эмма. Она тоже тихо плачет. Осторожно, стесняясь, кладет руку на плечо Фахду.

– Посмотри, Шерифи (араб. Мой Шериф),– это твоя бабушка Эмма. Она теперь будет с нами. Всегда.

Та не выдерживает, всхлипывает теперь в полный голос.

Фахд порывисто прижимает и Эмму, и Амаль к себе. Глубоко дышит. Через рот.

– Мама, Люльти… Сын… Аллах, неужели я не сплю… Неужели это все со мной…