Личные дела

Глава 4

.

Я сидела на пассажирском кресле чёрной «Тойоты-Королла», тихо похрустывая Читос, мои глаза были приклеены к парадной рабочей двери моего мужа. Только потом поняла, что Читос плохой выбор для перекуса, когда одет во все чёрное, и я изо всех сил старалась не оставить следы от неоново-оранжевой сырной приправы на моей новой водолазке. Услышав смешок, посмотрела на Сэм, которая сидела в кресле водителя.

— Что смешного?

Она откусила от лакричной палочки, которую держал в руке, и махнула ей между нами.

— Мы могли бы быть одними из худших сталкеров когда-либо.

Она не ошибалась, хотя по большей части мы и подготовились. Чёрный автомобиль? Галочка. Тёмное время суток? Галочка. Чёрная одежда, чтобы слиться с темнотой? Галочка и галочка. Но, возможно, мы немного увлеклись и превратили наш прокатный автомобиль в фургон закусок, используя наше место засады как возможность и повод, чтобы поесть товары с автозаправки, так как у нас никогда не было уважительной причины, чтобы это покупать. Но под маской сталкера, казалось уместным нарушить пару правил, даже если они были наложены нами самостоятельно.

Потребовалось две недели с нашего первоначального разговора о моем муже, чтобы согласиться на безумную идею Сэм. На самом деле, сначала, хоть было и заманчиво узнать, что происходит, я была не готова это узнать. Я пошла домой после нашей встречи в кофейне и рассмотрела идею о его романе у себя в голове. И вернулась к плану А. Если я попытаюсь быть идеальной женой, то, возможно, когда вернётся, он снова захочет быть моим мужем.

Поэтому я пекла, убирала и ждала, когда он придёт домой с работы, чтобы быть безумно любящей женой. Только иногда он не возвращался домой с работы, а если и приходил, то в большинстве случаев было уже так поздно, что я была либо разбитая на диване в гостиной, либо уже опустила руки и спала в нашей кровати наверху. Вдобавок, он часто уходил на работу до того, как всходило солнце, и я просыпалась в таком же пустом доме, как и до сна.

Я насчитала восемь дней подряд, за которые ни разу не увидела своего мужа.

Я видела доказательства его присутствия в доме: кофейная кружка в раковине, мокрые полотенца в прачечной, открытая почта на столе. Но никогда не видела его, и я не встречалась с ним после нашей годовщины. Он не отвечал, когда я звонила ему на работу, а если звонила на сотовый, то меня сразу переправляли на голосовую почту. Примерно после первых пяти дней молчания от него я вообще перестала пытаться с ним связаться.

Наконец я решила пойти на какие-нибудь действия, поэтому позвонила Сэм и сказала, что даю зелёный свет её плану. Три ночи спустя мы сидели в чёрном автомобиле, наблюдая за рабочей дверью моего мужа, ожидая, когда он выйдет, чтобы последовать за ним. Это не должно было быть игрой и не должно было быть похоже на приключение, но было. Невозможно не смеяться, когда сидишь в засаде в машине со своей лучшей подругой, особенно когда она старается не падать духом и пытается развлечь меня. Я знала, что она делала — пробовала отвлечь от мысли, что мы, по сути, стремимся поймать моего мужа на измене — и я позволяла ей делать это. Благодаря ей я смеялась до слез. Я позволила ей включить рэп-станцию по радио, хотя она не знала всех слов и из неё вышел ужасный рэпер. И слушала страшные истории о её самых последних путешествиях в двадцатидевятилетний мир свиданий.

Вдруг весь юмор улетучился, когда я увидела, как Дерек вышел из здания. И Сэм, и я притихли, наблюдая и ожидая. Когда его автомобиль вырулил на дорогу, Сэм посмотрела на меня, молча спрашивая, хочу ли я ещё довести наш план до конца. Я кивнула. Она завела машину и последовала за ним через несколько автомобилей.

Я никогда не преследовала машину прежде и обнаружила, что это неустойчивое равновесие между состояниями: оставаться достаточно близко, чтобы следовать, но достаточно далеко, чтобы слиться с фоном. После нескольких минут стало ясно, что он направлялся не к нашему дому. Меня ни капли не удивил этот факт, но, признаюсь, немного опечалил. Я поехала вместе с Сэм, чтобы узнать, изменяет ли он, но теперь, когда мы практически нашли доказательства, поняла, что, наверное, ещё не готова иметь дело с последствиями, которое это доказательство принесёт с собой.

— Ты в порядке, Лена?

— Да, — ответила. Я взяла на себя роль навигатора и, не сводя глаз с его машины, говорила Сэм, в какую сторону повернуть или в каком ряду двигаться, чтобы она могла сосредоточиться только на вождении. Мы ехали за автомобилем более сорока пяти минут от его работы. И оказались на приличном расстоянии от города, далеко от нашего дома и в незнакомой местности.

— Куда он едет? — спросила, зная, что у Сэм не было ответа. Я не ожидала, что придётся покинуть город. Предполагала, что он дойдёт до угла и снимет проститутку, или направится в захудалый мотель, чтобы встретиться со случайной женщиной. Даже не представляла никогда, что он приведёт нас в пригород. Чем дальше мы отъезжали от города и приближались к жилым домам, тем более нервной я становилась. Моё тело было хорошо осведомлено, что происходит, и посылало мне всякие сигналы для побега. Инстинкты борьбы и бегства бушевали, а тело подсказывало бежать.

Но его автомобиль продолжал ехать, а мы следовали за ним. Через час после того, как он покинул своё здание, мы увидели, как он заехал на подъездную дорожку к дому. Мы остановились в соседнем квартале и выключили фары, наблюдая с убийственным увлечением. Я хотела отвернуться, на подсознательном уровне знала, что сейчас будет больно. Независимо от того, что мы увидим, это открытие разорвёт меня в клочья, но я не могла отвести взгляд.

Он открыл дверь машины и вылез, потягиваясь к небу, очевидно, разминаясь после долгой езды. Он схватил кейс с заднего сиденья и направился к типичному двухэтажному дому. Когда он был на полпути к дому, открылась дверь, и я открыла рот, когда маленький ребёнок побежал к нему. Дерек уронил портфель и присел, открыв объятия. Когда девочка — об этом говорили её длинные волосы — подбежала к нему, он взял её на руки, крепко обнимая. Затем, как будто мой мир не мог развалиться ещё больше, из дома вышла женщина, придерживая на бедре маленького ребёнка. Она остановилась на крыльце и наблюдала за Дереком и маленькой девочкой с тёплой улыбкой на лице.

Дерек поднял портфель, так и не опустив маленькую девочку вниз, и направился к двери и женщине. Когда они встретились, он наклонился к ней и прижался к её рту, их поцелуй явно был глубокий и страстный. Затем он немного наклонился и поцеловал в лоб маленького ребёнка, которого она держала. Они все повернулись и пошли в идеальный дом.

— Святое дерьмо, — голос Сэм был тихий и печальный. — Святое, — сказала она громче и повернулась ко мне. — Дерьмо.

— Сэм, пожалуйста, поехали уже, — пробормотала я.

— Святое дерьмо! — сказала она, заводя машину и разворачиваясь, выезжая из этого района, не проезжая мимо дома. — Какого черта мы только что видели, Лена?

— Думаю, мы просто нашли ответ на наш вопрос, Сэм. Дерек определённо мне изменяет.

— Да какого хрена, — она посмотрела на меня с беспокойством в глазах. — Прости, Лена, что так вышло. Ты в порядке?

Нет. Нет, я не была. В тот момент я жаждала смеяться так же, как и час назад до того, как узнала, что мой муж мне изменяет. Только он не просто изменял. Нет, он сделал гораздо больше, чем изменил. У него была совсем другая жизнь — семья — в часе езды от города.

Внезапно я засомневалась в своём здравомыслии. Возник вопрос: был ли у меня точный или жёсткий контроль над реальностью. Я провела последние семь лет своей жизни в браке с Дереком, не так ли? Мы делили дом, быт и историю, верно? Тогда, если то, что я видела минуту назад, правда и у него на самом деле была другая жизнь, почему я не заметила этого? Как могла не осознавать, что происходит вокруг меня? Как ему удалось держать всю семью в секрете?

— Я так запуталась, — прошептала я.

— Ни хуя себе, Лена. Что, черт возьми, происходит? — голос Сэм звучал неистово, она также задавалась этим вопросом.

— Дерек, по-видимому, ведёт двойную жизнь, — сказала я, прозвучав на удивление спокойнее, чем чувствовала себя. — Хотя, по правде говоря, для того, чтобы вести двойную жизнь, обе жизни должны быть реальными. Очевидно, он больше сосредоточен на своей другой жизни, чем той, которую ведёт со мной.

— Ты думаешь, что это были его дети? — размышляла Сэм.

— Какие ещё выводы мы должны сделать? Какое ещё правдоподобное объяснение тут может быть?

— У него есть сестра? Может быть, это его племянницы или ещё кто?

— Я предпочту думать, что он ведёт двойную жизнь, чем о том, что он целуется со своей сестрой. Плюс, нет, у него нет ни братьев, ни сестёр, — сделала глубокий вдох. Я знала, что он изменяет, не было никакого другого объяснения. И знала, почему измена достигла такого уровня. Почувствовала, как скрутило желудок, а слюна начала собираться у меня во рту, — Сэм, остановись, — закричала я, рукой прикрывая рот. К счастью, мы были все ещё в пригороде, поэтому она быстро повернула машину к обочине. Я открыла дверь, выскочила, и меня вывернуло на тротуар. Я блевала до тех пор, пока в моем желудке ничего не осталось, и тут же пожалела о неоново-оранжевом «Читос».

— Вот, — сказала Сэм, когда я забралась обратно в машину, вручая мне бутылку с водой, которая осталась после нашего перекуса ранее.

— Спасибо, — я сделала большой глоток.

— С тобой все в порядке? — тихо спросила она.

— Сэм, сделай одолжение, не задавай мне глупых вопросов. Я не в порядке. В этом нет ничего хорошего.

— Хорошо, что мы собираемся делать теперь?

— Ты можешь просто отвезти меня домой?

Когда мы наконец добрались до моего дома, Сэм не хотела оставлять меня одну, но я заставила её уехать, потому что мне было необходимо побыть одной.

— Если он вернётся сегодня вечером и тебе будет нужен кто-то, позвони мне, Лена. Ладно?

— Несомненно, — сказала я неубедительно. Сэм потянулась через консоль и закинула руки мне на плечи, крепко обнимая.

— Прости меня, Лена. Если бы я знала, что нам придётся увидеть, то не заставляла бы тебя это делать, — её голос был тихим шёпотом, и я слышала раскаяние и чувство вины в словах.

— Это не твоя вина, Сэм, — она не ответила, просто сжала меня чуть сильнее. — Я позвоню тебе завтра.

Когда вошла в дом, закрыла за собой дверь и стояла в холле, вслушиваясь в тишину. Тьма окутала меня, тихо заполняя чёрное пространство. Я жила в этом доме уже шесть лет, но никогда ещё он не ощущался таким огромным, пустым и холодным.

Я глубоко вздохнула и направилась к себе в спальню, идя в темноте. Мне не нужен был свет. Я знала коридоры достаточно хорошо, и каждый раз, когда проходила мимо комнат с окнами, лунный свет давал немного видимости. Но я не хотела видеть дом. Не хотела видеть фотографии, висящие на стенах. Не хотела видеть диван в гостиной, на котором мы с Дереком многократно занимались любовью. Я не хотела видеть его одежду, все ещё висящую в шкафу.

Вернулась в нашу спальню и подошла к своей стороне кровати, стараясь не блуждать глазами по его половине. Я сняла туфли с ног, оставив их лежать на полу возле моего прикроватного столика, потом сняла нелепую чёрную одежду и заползла в кровать. Прохладные простыни хорошо ощущались на коже, которая разгорячилась из-за событий вечера, потому что моя кровь кипела от того, что я видела. Я отвернулась к окну, чтобы не видеть сторону Дерека, и положила руки под щеку, уставившись в темноту.