Закрытый клуб

Глава 7

Она ушла в комнату. Как ребенок повела себя, но и я хорош!

– Даш! Я не был там ни с кем! Не нужно опускаться до ревности! Ты ведешь себя, как девочка! Послушай…

Я шел за ней, а она вышла из комнаты и выдала мне все мои вещи в руки.

– Уходи, – окатила меня льдом Даша.

– Мы взрослые люди! Ну, что за херня?

– Я не помойка, чтобы ты приходил и пользовался мной после своих “эксклюзивных” утех! И мне жаль этих девушек. Они просто товар! Товар без имени и души!

Ее речь заставила меня принимать решительные действия. Вещи я просто опустил тут же, бесформенной кучей, на полу в дверях ее спальни.

Милые губы, которые сейчас выдавали тонны нравоучений и ненужной морали, заткнул резко поцелуем. Языком проник внутрь, и она поддалась, несмотря на то, что уже почти прогнала меня.

Французский поцелуй я сорвал с ее губ, и только теперь она посмотрела на меня.

– Я ни с кем там не был, и приехал к тебе. К одной тебе, – твердо и решительно отбил все ее атаки.

Она расслабилась, наконец-то. Обмякла в моих руках, опустила голову на мою грудь.

– Мне просто не хочется быть игрушкой. Ты пользуешься мной, и я это уже понимаю, Никита.

– Я ценю тебя. Как девушку и умного и незаменимого напарника. Дашуля, ну помоги и сейчас! Я обещаю наши лавры мы будем носить вместе. И в отпуск я заберу тебя куда-нибудь на острова. И буду там ласкать тебя. Ну, а сейчас…

Она вздыхает. Закатывает глаза и улыбается снисходительно.

И мы идем снова в кровать, но теперь говорить, а не заниматься любовью.

И наш разговор, как и все разговоры с Дашей, заканчиваются продуктивно. Но не настолько, чтобы сразу утверждать, что убийца – садовник.

– Я начал искать связь между ними. И нашел еще одного потерявшегося. Это адвокат Рябушев, представь? – проговорил ей, прижимая к себе хрупкую девушку.

– И он тоже состоял в этом клубе? – спрашивает она.

– Не знаю, но помощница адвоката, Анна, сказала, что он устраивал оргии дома. И все знали о его любви к острым ощущениям. Эта фраза не идет у меня из головы. Я теперь думаю, что мало пробил его контакты и что-то вообще упустил из вида.

– Но он тоже пропал. На ровном месте, выехал куда-то и исчез. А машину бросил, – вторит моим мыслям она.

– Ты понимаешь, в чем вся соль. В клуб нельзя прийти с облавой. Хозяйку или работников невозможно взять и допросить. Там крутятся серьезные шишки. Я даже одного генерала встретил в холле, представь себе!

Мы лежим с ней и продолжаем говорить о Веронике, Захарове и прочих фигурантах. Даша считает, что нужно снова ехать к ювелиру, пробить тачку клинерши, ведь на ней есть такой же номер. А вот с клубом выходит загвоздка – он недоступен для простых смертных.

Скоро рассвет, и мы просто нежимся, без сна, на простынях, похожих чем-то на белые облака. Мой мобильник, который вел себя спокойно весь вечер, истошно орет где-то в кармане брюк на полу, между комнатами.

– Сейчас, кого там черти несут в такой час?! – ругаюсь я и оставляю Дашку.

На проводе мой друг и сторожевой пес Толя. Его голос гудит в ушах и речь невнятная от волнения.

– Никит, еще одно дельце! – его восторгу нет предела, а мне все эти “дельца” как серпом!

– Что там еще? – спрашиваю его без охоты куда-то двигаться.

И понимаю сразу, что без меня никак. Мое дежурство и вся сегодняшняя гадость обрушится на мои плечи в виде новых дел и расследований!

– Мне Жека звонил, я уже в центре. Сейчас буду на месте… Возле кафешки, за мусорным баком нашли одну красотку. Такую молоденькую, говорят.

– Наркоманка передоз себе организовала? – цежу, уходя от Дашки в кухню, и закуриваю еще одну сигарету.

– Нет, что ты! Она приличная с виду! И кошелек с ней, парни говорят, и украшения, – обрывает меня Толик. – Ты бы приехал, Никит. Чего тянуть? Все равно до утра будем там возиться!

Он пыхтит в трубку, и по шагам я понимаю, что мой друг уже около места преступления.

– Привет! Привет, привет! Да, уже здесь! – здоровается с парнями Толик.

Он молчит, а я почему-то напряженно вслушиваюсь в тишину.

– Брюнетка, – говорит он задумчиво, видимо, рассматривая жертву на земле. – Ух, ты! Какой прикольный кролик!

На этом слове у меня пропадает дар речи. Я сразу вспоминаю спину Лики и завороженно бормочу в трубку.

– Какой кролик, Толя?!

– Татуировка на лопатке у этой девчонки, – безэмоционально объясняет мне Толян. – Белый кролик, как в сказке. Читал сказку об Алисе в Стране чудес, Никита?

Я просто раздавлен. Мой мозг разрывает на тысячи кусочков, а сердце непривычно сжимается.

– Она ведь все мне рассказала и за это поплатилась жизнью, бедняжка, – говорю себе под нос, закрывая глаза.

– Никита, – тут же преследует меня Даша. – Что ты говоришь? Кто это “она”?

О, женская ревность! Бессмысленная и беспощадная…

– Даш, убили девушку из закрытого клуба. Сейчас Толя на месте. Он описал внешность, и я узнал ее.

– Она же была в маске?! – восклицает Даша. – Ланской! Ты кабель… Просто немыслимо!

Я кидаюсь к ней. Обнимаю и мну ее в руках, как куклу.

– Даш, мне сейчас не до концертов и сцен ревности! – прошу, а она стихает постепенно и гладит мою голову своими тонкими пальцами. – Пойми, эту тварь нужно остановить. Она убила ни в чем неповинную девушку просто так!

– Она проститутка, Никита! – качает головой Даша.

– Да, такая же, как Шумская и еще сотня других, что работают в ее проклятой мышеловке! Эта Лилит просто демон в юбке! Откуда она узнала?!

Даша уводит меня в комнату. Мы одеваемся в полной тишине, лишь шум вещей, замков и застежек слышен в полумраке комнаты.

Я подхожу к ней и рукой схватываю ее влажные после душа волосы.

– Простудишься ведь, – шепчу ласково. – Останься дома, а я сам быстро поеду.

– Я хочу посмотреть на нее, – выдает Даша дрожащим голосом.

– Хорошо, – отвечаю.

Опять наша ночь любви переходит в какие-то бессмысленные гонки по вертикали!

Я предельно собран и уже знаю, кому нанесу визит утром, ну а пока думаю о Лике. Такая молодая, совсем девчонка… И так попала.

– Толя, – набираю своего верного бульдога с вечным пончиком в зубах. – Пробей ее. Мне нужно знать все!

– Уже, Никита. Пока ты нежился в постельке, дядя Толя все сделал, – улыбается он.

– Спасибо, дружище, – говорю ему устало.

Даша сопит и думает о чем-то. Просит сигарету. Закуривает и кашляет, видно, для нее это не часто.

– Там есть система подслушивающих устройств, Никит, – коротко отрезает она. – Я думаю, Лилит имеет весомый компромат на всех посетителей клуба. И Захаров с Санниковым знали об этом.

Я снова вспомнил адвоката Рябушева. Он тоже числился в этом клубе, тут даже к бабке не ходи и не гадай на кофейной гуще!

– Эта девушка сказала, что члены клуба пропадают. Значит, был кто-то еще.

– Никита! – снова психует Дашка. – Ну, мало ли куда уходят эти мужчины? А может им приелась вся эта порнография? Или их не стало по естественным причинам!

– Нам нужны данные по всем пропавшим мужчинам за последние пару месяцев. Что примечательно, Рябушев, Санников и Захаров исчезли почти в один период. Может, они еще живы?

Я всерьез думал, следуя по пустому, мокрому шоссе, что мои потеряшки могут быть еще живы. Хотя, судя по почерку Лилит, она не щадит тех, кто встает у нее на пути.

– А ты не думал, что их может связывать нечто еще? Кроме закрытого клуба? – вдруг выдает Даша.

Но автомобиль упирается в нашего сотрудника. Егор машет руками, улыбается и подает моему авто сигналы, будто работник аэропорта на взлетной полосе.

Мы выползаем с Дашкой, а тут уже полно народу. Эксперты, катафалк и медики. Я быстро подбегаю к ним, и на носилках вижу тело красивой девушки.

– Это она, – шепчу, даже не глядя на того самого кролика.

Подбородок и пухлые губы. Я не забыл бы их, так пристально смотрел на Лику в клубе, что они врезались в память.

– Смотри, Никита! – подлетает ко мне Толик. – Какая татуировка у нашей самоубийцы.

– Самоубийцы? – спрашиваю я.

– Ну, да, – хмыкает Толя и показывает мне снимок тату на лопатке Лики, который теперь содержит его телефон. – Снял для тебя, чтобы ты увидел своими глазами этого зайца. А ты… Как всегда!

К нам спешит Даша. Она недовольно морщится и одергивает за руку кого-то из медиков. Просит показать ей труп.

– Не положено, – огрызается один из мужчин.

– Это со мной, – машинально достаю удостоверение я. – Покажите ей все, что захочет…

Я переспрашиваю, почему Толик назвал Лику самоубийцей.

– Никита, я понимаю, что ты спец! Но здесь все просто, как дважды два! Она написалась снотворного, в сумке нашли конвалюту от препаратов. Ты хочешь расследовать – расследуй! Только ее искать не станут!

– Что это значит? – натягивая воротник от мерзкой сырости, прячусь я.

– Она из детского дома, – говорит Толик. – Ей двадцать два, жила одна. Мужа нет и семьи тоже. Безработная. Кравцова Вера Васильевна. Вот и все.

– Вера, – повторяю за ним.

Мне жаль ее, настолько, насколько может быть, жаль хорошего знакомого, хоть и виделись мы однажды всего.

– Красивая, – цедит Толик мой любимый комплимент жертве, пока машина увозит Лику в ее последний приют. – Жаль, что она свела счеты с жизнью.

Я знаю, что это не так. И насколько мерзко мне делает от этого, что я готов на стену лезть, лишь бы за волосы притащить сюда эту коварную Лилит.

Даша подходит ко мне, а вижу, как наши оперативники шепчутся в стороне, явно подозревая нас в неуставных отношениях со стажеркой.

– Ты слышала? – спрашиваю у нее и беру за плечо, притягивая к себе.

Мне нет дела до того, что подумают сейчас о нас парни. Неуставные, ну и что? Мне нравится Даша все больше и больше.

– Я поговорила с медиками, – сказала она, кутаясь в мою куртку. – Заключение будет скоро, она наглоталась снотворного.

– Она не могла, – твердо обрываю поток речи из ее красивых губ. – Я говорил с ней всего несколько часов назад.

– Но клуб очень далеко отсюда.

– Ее привезли и выбросили здесь уже мертвую, – констатирую факт. – И я не удивлюсь, если здесь была та самая машина с нашей клинершей.

– Это и есть Лилит, ты считаешь?

– Посмотрим, малыш, – говорю ей и увожу с собой в машину.

Пока Толик остается оформлять протокольные мероприятия, мы уезжаем к Даше домой. Я хочу просто выспаться в ее постели. Ощущать ее утром рядом с собой.

Мне так спокойнее. И я не сентиментален, повторюсь, но гибель Лики больно дала по нервам.

– Никит, думаешь, она под видом клинера приезжает к жертвам? – лаская меня губами, шепотом по коже проносится Дашкин голос.

Она снова мучает меня вопросом. Пока у меня только мысли, а фактов – ничтожно мало!

– У меня есть очень большое желание набить морду моему дорогому ювелиру Вероники. Но сначала он расскажет мне все о хозяйке закрытого клуба. И я почти уверен, что Серебряков передал мне телефон специально, чтобы я тоже попал на крючок к Лилит.

– Закрытый клуб работает как секта, и так девушки откупаются от нее, приведя кого-то другого?

– Ты думаешь, они работают как секта и так откупаются от нее, приведя кого-то другого?

– Не знаю, но теперь понимаю, от кого Захаров откупал Веронику. Он передал Лилит почти все украшения Серебрякова. Спи, Дашка, уже утро. Я тоже подремлю, часок и отправлюсь в мастерскую.