Деревня вне времени

— Не хочу я больше оставаться в этом мире, — вырвалось у Кости сквозь слезы. Он сел на стоящую у ворот полуразваленную лавочку и зарыдал.

— Костя, — кто-то позвал его. Он обернулся. Вокруг никого не было. — Костя, — вновь услышал он.

— Кто здесь? — закричал Костя.

— Баба Аглая. Ты меня не увидишь, я в твоей голове.

— Как Вы там оказались?

— Это не важно. Костя, принеси мне фиолетовый цветок, и я отправлю тебя домой.

— Домой я тоже не хочу!

— Почему?

Костя молчал.

— Знаешь, как умерла твоя мама?

— Она пошла в туман! Мне запрещала, а сама пошла!

— А зачем пошла?

Костя молчал.

— Она хотела принести мне цветок, что бы я оправила тебя домой!

— Не правда! Вы врете! Она не хотела этого! Она хотела, что бы я был с ней! Всегда!

— Она хотела вернуть тебя и других детей в родной вам мир. Она хотела, что бы вы жили! А обряд убил бы вас. Вас принесли бы в жертву богу времени. Поэтому она пошла за цветком.

— Не правда! Вы врете! — вновь заревев, закричал Костя. Вдалеке послышался шум. Костя повернул голову. К нему приближался Сергей.

— Это ты во всём виноват! Ты! — кричал мужчина. — Если бы мы не взяли тебя, она не пошла бы к ручью! Она была бы жива!

Он набросился на Костю, повалил с лавочки на землю и начал душить. Костя не сопротивлялся. Горячие слезы падали ему на лицо. Костя закрыл глаза. Мужчина отпустил его. Сел рядом.

— Да кого я обманываю. Это я виноват. Во всём виноват только я! Не ты, так кто-то другой. Она ведь так хотела детей. А я, дурак, был упертый как осел.

Мужчина лег на бок. Спиной к Косте.

— Хочу умереть, — едва слышно проговорил Сергей.

— Я тоже, — прошептал Костя.

Мужчина лег на спину, затем повернулся к нему. Резкий запах ударил в нос. В этот момент Костя понял, что отец пьян. Мужчина рассмеялся.

— Она так хотела, что бы ты жил. Если бы она услышала твои слова, дала бы подзатыльник.

Не сдержавшись, рассмеялся и Костя.

— Мне нет места в этом мире без Светы, а тебе нужно вернуться в свой. Да и остальным тоже. Мы слишком долго живем. Как же я устал воровать детей. Пришло время всё прекратить. Нужно разрушить магию времени.

Сергей встал и, шатающийся из стороны в сторону, направился к туману. Костя за ним.

— Нет! Я сам должен всё исправить. Это я украл внучку бабы Аглаи из мира людей. Из-за меня её принесли в жертву, а старуху заперли. Если бы не я, баба Аглая давно разрушили бы магию, что бы спасти свою девчонку. Представляю, как каждый год она нервничает, опасаясь, что снова кого-то из её рода принесут в жертву. Старуха нас ненавидит.

— 20-

Будучи наказанными из-за позднего возвращения домой, Костя и Анжелика остались без ужина. Тайком пробравшись на кухню, Костя узнал и о смерти отца и подробности обряда. Родители злились, что помимо присмотра за детьми и проведением жертвоприношения, им придется ещё и воровать проказников. Обязанности Сергея достались семье Снегирёвых по жребию.

Костя почти всю ночь не спал, а днем, когда дети пошли играть, помчался к запретному месту. Полный решимости, он быстро шёл по окутанному туманом лесу. Высокие деревья густыми рядами стояли друг возле друга. Они, словно арка, нависли над петляющей тропинкой. Чем глубже Костя входил в туман, тем холоднее становилось. Тропинка снова свернула в сторону, и Костя увидел покрытые снегом деревья, кусты и траву. Едва Костя ступил на заснеженную землю, как ощутил ледяные порывы ветра. Они развивали шорты и футболку, пронизывая обжигающим холодом. Съежившись, Костя шёл дальше. Сорвавшиеся с ветвей снежинки врезались в него, ослепляли. Завивал ветер, трещали ветви деревьев. Но Костя упрямо продолжал идти. Тропинка вновь свернула, и Костя увидел покрытую цветами поляну. А за ней укутанное затянутое озеро, светящееся слабым желтым светом. Костя вспомнил о закате на речке, где он отдыхал с родителями, вспомнил друзей, школу. Тоска о родном мире защемила в душе. Он осмотрелся. Вдалеке, у огромного многовекового дуба бился ручеек, возле которого рос фиолетовый цветок. Костя спешно подошел к нему, присел. Тонкие пальца коснулись острых лепестков. Сорвав цветок, Костя услышал рычание. Он обернулся. Огромный, подобно медведю, черный пес смотрел на него сверкающими алым цветом глазами. Если присмотреться — в них можно рассмотреть адское пламя.

— Тише… тише… — говорил Костя, вспомнив случай из детства, когда на него с матерью едва не напали собаки.

Вновь зарычав, пес бросился в направлении Кости. Он схватил стоявшую за ним черную фигуру с длинными ногами и руками. Костя бросился прочь. Крики и стоны слышались за его спиной.

Едва Костя покинул заснеженный участок, как послышался шум. Он обернулся — пёс приближался. От страха сводило живот, тряслись ноги и, не удержавшись, Костя упал. Пёс остановился. Несколько секунд он смотрел на него, и вновь послышалось рычание. Оскалив клыки, пёс бросился к Косте. В этот раз он вцепился в черное существо с клубком ниток. Не теряя ни минуты, Костя подскочил на ноги и помчался прочь. Вскоре показался солнечный просвет.

Воспоминания окончательно вернулись к нему. Костя вспомнил день, когда попал в этот мир.

Покинув опасный лес, Костя направился к дому ведьмы. Пробежав большую часть дороги, остановился. Друзья перегородили путь.

— Сорвал таки… — процедил Пашка, смотря на цветок.

— Да, — с трудом, едва справляясь с отдышкой, поникшим голосом ответил Костя, словно задумал что-то очень плохое.

— Несешь ведьме?

— Ага.

Ребята переглянулись.

— Ладно, неси. Не хотим вечность быть детьми.

Сашка и Пашка уступили дорогу. Промчавшись между ними, Костя услышал крики взрослых. Они призывали ребят остановить его. Но те не шевелились.

Взрослые выскакивали с дворов, что бы не позволить добраться до дома бабы Аглаи, но ноги из-за всех сил сами несли, и чем ближе Костя приближался к дому ведьмы, тем сильнее проходила усталость.

Подбежав к забору и перескочив через него, Костя увидел бабу Аглаю, помешивающей котелок на костре.

— Давай, — сказала она, протягивая руку. Взрослые подбежали к забору и, не в состоянии попасть внутрь заколдованного двора, принялись уговаривать Костю не отдавать цветок.

Тяжело дыша, Костя подошел к ведьме. Отдал цветок. Старуха спешно взяла его и, быстро пробубнев заговор, кинула в котелок.

— Меня чуть не разорвал пес! — отдышавшись, не обращая внимания на крики, начал рассказывать Костя. — Почему не предупредили?

— Тебя он не тронул бы! Ты из мира живых и пес тебя не видит. Он стражник мира мертвых и не позволяет им пересекать границу. Остановив время и прожив больше отмерянного, мы стали частью мира мертвых. Созданный Зерваном туман скрывает от смерти. А этот цветок, что ты принес, из ручья жизни. Он может обмануть смерть и, если его съесть, позволить мертвому вернуться к жизни. Обычно его дают тем, кто находится на грани между жизнью и смертью. Таким как ты. Ты же вспомнил, как попал в этот мир?

— Да. Мы с одноклассниками играли в футбол. Затем мяч покатился на дорогу, я за ним. А дальше папа… точнее он не папа, но… это он схватил меня за руку и… я оказался тут. Я что умер?

— Нет. Он украл тебя с того мира. Это я придумала, — рассмеявшись, с гордостью тараторила старуха, — воровать детей просто так на улице опасно — белые ведьмы и колдуны могут вычислить, а так мы создаем иллюзию смерти. На самом деле машина проехала бы мимо, но мы подкинули иллюзию и все подумали, что тебя сбили. Не будет ни поиска, ни проблем. Все счастливы.

От слов старухи Косте стало не по себе.

— А вы действительно решили разрушить магию времени?

Старуха переменилась в лице. Недавно веселое, оно стало злым.

— Это месть! — отрезала она. Костя побоялся что-то спрашивать.

Больше не обмолвившись ни словом, баба Аглая зачерпнула зелье и, бубня под нос заклятье, принялась чертить на земле языческий символ. Как только все части соприкоснулись, яркий фиолетовый свет появился из земли и направился вверх, к небесам. Небо затянуло фиолетовыми тучами.

— Прощай, Костя. Слушайся папу и маму! — едва расслышал он сквозь шум штормового ветра.

Небо загремело, и зашумели тяжелые капли дождя. Туман растаял, и желтый свет осветил степь, посреди которой стояли Костя, Настя, Максим и Анжела. Ослепленный нарастающим светом, Костя закрыл глаза. Вновь открыв их, он увидел окно и рядом сидящую женщину. Та рыдала, смотря на играющуюся куклой двухлетнюю дочь.

— Мама, — с трудом выдавил Костя. Женщина мгновенно обернулась.

— Сыночек! — закричала она, бросившись к сыну. Она обнимала его, целовала.

Тело Кости постепенно восстанавливало чувствительность. Заменяющая его иллюзия растаяла.