Алые Евангелия

6

На сколько мог судить жрец Ада, небесный камень раскололся на три массивные части. От них разлетелись как булыжники размером с ладонь, так и крупные обломки, достаточно большие, чтобы сойти за небольшие луны.

Весь Ад был практически сровнен с землей обрушившимся небом, в результате чего Сенобиту оставалось только догадываться о своем местоположении по ходу движения. Он ощутил, что наконец-то обнаружил развалины города, и его предположение подтвердилось, когда он наткнулся на раскол в скале, представлявший собой едва заметную трещину на одном конце и зиявший разломом, возможно, с четверть мили на другом. Он подошел к узкому концу расщелины и заглянул в ее глубины. Чтобы разглядеть что-нибудь внизу, света не хватало даже для таких чувствительных глаз, как у него, по крайней мере, до тех пор, пока несколько всполохов желтого пламени не вырвались из расщелины и не осветили обломки на дне.

Он разглядел здесь дома самых богатых демонов: Полумесяц семейства Кроули с его идеальными беломраморными домами, возведенными по серповидной кривой, которые некогда были обращены к древней роще деревьев Триасакат — как гласила легенда: если они когда-нибудь заболеют, не поздоровится и городу. А если они погибнут, то погибнет и город. Вот оно — доказательство, лежащее в руинах на дне расщелины и подсвечиваемое огнем, освещавшим ранее только адские глубины. Он увидел несколько ветвей Триасаката, расщепленных и лишенных листвы, а в воздухе висел сладковатый запах их живицы.

Жрец Ада по большей части был несуеверен, но несколько случаев преодолели границы его недоверия и легли в основу его понимания мироздания. Легенда о деревьях Триасакат нашло свое подтверждение. Странно сказать — учитывая, что он был свидетелем падения каменного свода и знал, что ничто под ним не могло уцелеть, — он сохранял надежду, что деревья Триасаката каким-то чудом смогут избежать всеобщей участи. Но нет. Небо погубило все.

И он сыграл во всем этом не последнюю роль. Если бы не его амбиции, не пришлось бы подниматься на борьбу супротив Люцифера. А не очнись Люцифер от смертного сна, и небо было бы по-прежнему на месте. Так что эта тишина, эта смерть — его рук дело. Именно то, чего, по его размышлениям, он хотел с самого начала.