Любовь – основа брака. По творениям святителя Иоанна Златоуста

* * *

Браки совершаются у нас таким [ненадлежащим. — Сост.] образом оттого, что их портят, между тем как: Брак у всех да будет честен и ложе непорочно (Евр. 13, 4). Что за стыд — дело честное? Зачем краснеть от того, что чисто? Это свойственно только еретикам, да тем еще, которые приводят распутных женщин. Потому-то мне и хочется очистить (брак), возвести его на ту степень благородства, какая ему приличествует, и этим заградить уста еретикам. Осрамлен дар Божий, корень нашего бытия! А все оттого, что около этого корня много навоза и грязи. Вычистим же его своим разумом. Потерпите немного, — ведь и тот, у кого есть грязь, терпит ее зловоние. Мне хочется показать вам, что этого не нужно стыдиться, а нужно стыдиться того, что вы делаете. А ты между тем не думаешь стыдиться последнего, а стыдишься первого, и таким образом осуждаешь Бога, Который так устроил. Скажу и то еще, что это — таинственное изображение Церкви. Христос пришел к Церкви, из нее произошел, и с ней соединился духовным общением. Потому что я обручил, — говорит (апостол), — вас единому мужу чистой девой (2 Кор. 11, 2). А что мы от Него происходим, послушай, как об этом он говорит: мы все от удов Его и от плоти Его (Еф. 5, 30). Подумаем же обо всем этом и не станем стыдиться такого таинства. Брак есть образ того, как Христос присутствует (в Церкви), а ты напиваешься. Скажи мне: если бы ты увидел образ царя, стал ли бы ты его стыдиться? Конечно, нет. То, что делается у нас при совершении брака, кажется делом безразличным, и между тем служит виной больших зол. Тут всё — нарушение закона. Сквернословие, — говорит (апостол), — и пустословие и смехотворство не должны исходить из уст ваших (Еф. 5, 4). А все это (что делается на браках) и есть сквернословие, и буесловие, и кощунство, да еще в высшей степени, потому что оно сделалось искусством и большую славу доставляет тем, кто упражняется в нем. Пороки сделались искусством! Мы не как-нибудь (ненамеренно) впадем в них, а с особенным старанием и умением; тут есть и предводитель — дьявол, управляющий своим воинством. Действительно, где пьянство, где безчинство, где сквернословие, там непременно присутствует дьявол, который присовокупляет нечто и от себя. Скажи же мне: ты пируешь с ними, совершаешь таинство Христово и призываешь дьявола? Вероятно, вы считаете меня человеком тяжелым. Ведь и то бывает от крайнего развращения, что, если кто станет вразумлять (других), он подвергается осмеянию, как человек суровый. Разве не слышите, что говорит Павел: что ни делаете вы, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию (1 Кор. 10, 31)? А вы напротив — (делаете все) к безславию и к посрамлению. Не слышите ли, что говорит пророк: Служите Господу со страхом и радуйтесь [пред Ним] с трепетом (Пс. 2, 11). А вы совершенно забываетесь. Разве нельзя и повеселиться, но без вреда для себя? Ты хочешь послушать приятных песен? Но лучше бы не слушать. Впрочем, если угодно, я уступаю тебе; но слушай не сатанинские, а духовные (песни). Хочешь посмотреть ликующих, — смотри на лик Ангелов. Ты скажешь: как возможно их видеть? Если ты удалишь эти (безпорядки), то придет к тебе на такое брачное торжество и Сам Христос; а если где присутствуем Христос, там, конечно, является и лик Ангелов. Если хочешь, и ныне Он совершит чудо, как тогда (в Кане Галилейской), и ныне претворит воду в вино, а что еще гораздо удивительнее — остановит нескромную веселость, обуздает холодную страсть и обратит ее на предметы духовные: это значит сделать из воды вино. Но где флейтщики, там решительно нет Христа; если же Он и придет, то сначала выгонит их, а потом уже совершит чудо. Что может быть ненавистнее сатанинской роскоши, где все как-то нескладно, все без толку, а если и есть в чем-нибудь стройность, так за то все гнусно, все отвратительно. [6, с. 696–697]