Искорка для ледяного дракона

Глава 3

Всю дорогу классная дама читала нам нудные нотации и настоятельно рекомендовала не нарушать этикет. Но как только мы подъехали к воротам, девочки перестали её слушать и воодушевлённо зашептались:

— Приехали! Приехали!

Мы сгрудились у окон, из которых нещадно дуло, и прильнули к заиндевевшему стеклу.

Да, полюбоваться в самом деле было чем.

Фигурные кусты, усыпанные снегом и оттенённые светом уличных фонарей, горевшими вдоль аллеи, несмотря на то, что на улице уже светло, выглядели сказочно.

Помпезные башенки и барельефы, украшавшие фасад, покрывал иней и придавал особняку воздушность, таинственность. В ярких окнах сверкали зажжённые хрустальные люстры. Пожалуй, дом мэра — самое красивое и роскошное здание в Лардуме.

— Восхитительно! — зашептались девочки. — Чудо как красиво!

Лакей внезапно открыл дверь, и мы едва не выпали из кареты.

— Юные леди, — в тоне слуги, облачённого в парадную синюю ливрею, отчётливо сквозили уничижительные нотки. Он небрежно подал руку, как будто мы не воспитанницы пансиона, а нищенки. Хотя чего ожидать, если мы в старомодных нарядах. Хоть они и перешиты, но бедность не скрыть. А у него ливрея с позолоченными пуговицами стоит дороже, чем моя форма и платья подруг.

По правилам этикета, гостей должны встречать хозяин и хозяйка дома, однако к нам вышел лишь дворецкий, статный и седоусый месье Апетен.

— Следуйте за мной, юные леди, — кивнул он с каменным лицом. — Я провожу вас в комнату, где вы сможете отдохнуть перед встречей с благородными гостями этого дома.

— Благородными гостями? — девочки стали взволнованно переглядываться.

Меня задевало отвратительное отношение четы Шеро к нам. Если нас не желают видеть, зачем пригласили? В конце концов, есть приличия.

Поймав мой взгляд, дворецкий недовольно свёл кустистые брови. Кажется, он прочитал мои мысли. Если пожалуется мэру, Орлица потом от меня не отстанет. Я отвернулась.

В гостевой комнате стояли софа, пара стульев, столик с большой цветочной вазой.

Как только мы остались одни, девочки сгрудились около букета и с наслаждением стали вдыхать цветочный аромат, ведь зимой цветы редкость.

— Из оранжереи госпожи Шеро, — снисходительно оповестила нас горничная, которая вошла почти бесшумно и принесла поднос с крохотными чашечками.

— А нам покажут оранжерею? — спросила робко Сабина. Она обожает цветы и надеется, что супруга мэра захочет похвастаться своим зимним садом.

— Возможно, — расставляя посуду, женщина повернулась к столу и закатила глаза. Её неприязнь осталась бы не замеченной, если бы не отражение в зеркале.

— Девочки, тише, — шикнула классная дама.

Я всё больше убеждалась, что мы в особняке мэра нежеланные гости. Но тогда зачем нас пригласили? До сих пор Шеро и его супруга не отличались снисходительным отношением к сиротам.

В целом, мне без разницы. Сделаю пару реверансов, произнесу благодарственно-восторженные речи и, откланявшись, уеду обратно в пансион.

— Что-то мадам Орельи опаздывает, — пропищала Нилья, подходя к окну.

Мне тоже показалось странным, что директриса не поехала с нами. Ведь визит в роскошный особняк мэра она ни за что не пропустит. Но ответ я получила чуть позже, когда подлиза Нилья радостно воскликнула:

— Мадам приехала!

Я подошла к соседнему окну, из которого как на ладони виднелся парадный въезд, и, чтобы не ахнуть от удивления, зажала рот ладонью. Мадам Орельи выпорхнула из кареты, которая не в пример добротнее и новее тех, что наняли для нас. Облачена она в накидку, отороченную по краям пушистым мехом. Из-под неё виднеется подол зелёного платья с широким кружевом. И наряд её, я уверена, не перешит из старья, а новый и очень дорого́й.

«Вот тебе и чопорная ворона», — хмыкнула я, оценивая причёску директрисы, которую явно делал мастер.

Хозяйка особняка вышла на крыльцо, чтобы встретить Орлицу.

Они поприветствовали друг друга и вошли в дом. Однако время шло, а директриса так и не пришла к нам, затерявшись где-то в особняке.

— Вам не кажется, девочки, что всё это странно? — обратилась я к подругам, прихорашивающимся перед огромным зеркалом в позолоченной резной раме.

— Главное, Элла, что нас пригласили и наградят подарками, — улыбнулась Роделия, поправляя светлую прядку, выбившуюся из косы.

— Ага. Ради этого сто́ит потерпеть, — поддержали Каррина и Амелина.

— Главное, не опозорь нас, — скривилась Нильда, подслушивавшая наш разговор. — А то ты всем недовольна. Мы, может быть, тоже не рады, что ты поехала с нами.

Ох, как мне хотелось ответить и поставить на место ябеду, но мадам Унина шикнула:

— Тише. Или хотите, чтобы вас застали за перебранкой? Как же добрая репутация пансиона?

Я не стала устраивать ссору, однако потом злючке Нилье не поздоровится.

— Здесь так красиво, роскошно, что я чувствую себя дикаркой, — тихо шепнула Верния.

— Я тоже, — поддержала сестру миниатюрная Клара.

— Как бы то ни было, мы должны вести себя с достоинством, — предложила я и покосилась на Нильду, которая… О, ужас, склонившись над угощениями, с жадностью поедала печенье. Вот уж кто позорит нас.

Заметив, куда я смотрю, девочки тоже бросились к вазочке.

— Оставь мне!

— Ты не одна!

— Хватит! Перестаньте! — Пока классная дама убеждала девочек проявить выдержку, я заметила, что у Каррины сла́бо держится одна из розочек.

— Смотри, — указала подруге на лиф. — Как бы ни отпала.

— Ах! Что же делать? — заволновалась она.

— У меня с собой есть иголка с ниткой, — успокоила Роделия.

— А у меня маленькие ножницы, — Амелина похлопала себя по карману. — Выбирай: режем или пришиваем?

— Если отрезать, на лифе останутся дырочки, — напомнила я и протянула руку, чтобы получить от Роделии иголку. — Пара минут, и пришьём намертво…

Мы как раз справились, когда в комнату вошла директриса.

Пребывала она в самом радужном настроении, поэтому обратилась к нам снисходительно, даже покровительственно:

— Бояться вам нечего. Вы представитесь мэру, его супруге и гостями, споёте рождественский гимн, поучаствуете в несложных конкурсах, затем вас угостят чаем и вручат призы. После благодарственных речей мы уедем. На всё уйдёт часа полтора — два, не более.

Директриса выглядела довольной. Но когда повернулась ко мне, по её цепкому взгляду и поджатым губам я поняла: она что-то не договаривает.

Не думаю, что нам угрожает опасность. Нас всё-таки привезли в особняк днём, не таясь. Так что, возможно, мэр и его знакомые хотят отобрать себе из воспитанниц пансиона будущих служанок. Уж, что ни говори, но учат нас хорошо. И знания дают такие, что в будущем мы сможем претендовать на место домоправительницы.

Посмотрев на миниатюрные серебряные часики, Орлица кивнула.

— Пора.

Входя в яркую, просторную гостиную, мы с трудом сдержали возгласы восхищения.

Однако особенно поразил нас не высокий потолок с лепниной, не стены обтянутые шёлком и не просторные окна с пышными бархатными шторами, сквозь которые пробивался мягкий свет зимнего дня, а невероятно мягкий, светлый ковёр. Мы боялись на него ступать, чтобы не испачкать.

От каждой мелочи в особняке веяло роскошью. Блики каминного огня отражались на полированном резном мраморе, в золочёных подсвечниках, расставленных по всей гостиной, рамах картин, на дорого́й мебели с виньетками и придавали залу особенное очарование.

Мы растерялись, но совершенно нас смутили молчаливые господа, восседавшие за овальным столом и неспешно попивавшие ароматный кофе.

Мало что нас встретили отнюдь не любезно, так ещё выстроили перед господами как овечек на продаже.

По наставлению директрисы девочки поочерёдно представились, произнесли благодарственные речи за приглашение, однако сесть нам так и не предложили.

Всматриваясь в надменные лица гостей, вальяжно поедающих закуски, я поймала себя на том, что, кроме четы Шеро, никого не знаю. Кажется, господа не из нашего города. Если судить по фасонам костюмов и нарядов, быть может, они из столицы. Тогда тем более не понимаю, зачем мы сюда приехали и что здесь делаем.