Попасть в сказку и не выйти замуж?

Глава 3

Очнулась я как от толчка. Еще даже не открыв глаза, сознание твердило как мантру: «Пусть это будет просто сон. Просто сон». А нет, дудки! Не сон, а самая натуральная явь. Лежала я на кровати с высокой периной, глазоньками упиралась в расписной потолок с дивными птичками. Убранство комнаты напоминало горницу в историческом музее, куда я любила ходить в детстве. Вдруг голову прошила только одна мысль: «ВАНЯ!» Меня подкинуло над периной. Вскочив с кровати, заметалась по комнате, его нигде не было. Открыла дверь, выскочила в коридор. Попыталась спокойно позвать:

- Ваня!

Ответа не было. Пошла по коридору, открывая все встречающиеся двери и постепенно повышая громкость голоса:

- Ваня!

Никто не откликался. Встречающиеся на пути люди женского и мужского пола шарахались от меня, как от чумной, и на вопросы о сыне не отвечали. Когда я нашла лестницу на первый этаж и спустилась по ней, то уже орала во все горло, зовя сына, а людей, пытающихся меня остановить, отгоняла какой-то палкой, напоминающей то ли копье, то ли пику.

- Ты чего разоралась, оглашенная?

Меня остановил какой-то мужик средних лет, с бородой в ярко-синем кафтане.

- Где мой сын?

- Какой сын?

- Мальчик четырех лет. В белой рубахе и штанишках с красным кушаком. Я очнулась, а его нет. Он еще маленький, никого здесь не знает. Он может напугаться.

Мужик пренебрежительно на меня посмотрел и ответил.

- Ну и чего ты разоралась? Ничего с твоим мальцом не случится, набегается - сам вернется.

Во мне закипела кровь.

- Ах ты, аспид небритый!

Глаза бородача увеличились в размерах и налились недобрыми намерениями. Но мне было все равно, накрывала паника. Неизвестность местонахождения сына толкала к действиям. Я при помощи острой палки прижала мужика к стене и злым скрипучим голосом спросила:

- Кто тут главный?

- Я.

- Фамилия, имя, отчество, звание? – как бывалый прапорщик проорала я.

- Ждан Годиныч, царь, – удивленно ответил мужик.

- Вот ты-то мне и нужен. У тебя вчера во дворе куча стрельцов да всадников была. Пусть они моего ребенка сейчас же отыщут и сюда приведут.

- А иначе что? – с высокомерной усмешкой спросил мужик.

- А иначе я в тебе столько лишних дырок вот этой острой палкой понаделаю, что швеи твои замучаются царскую шкурку штопать.

Нас стали окружать стрельцы с саблями, ожидая команды бородатого царя.

- А ты наказания за порчу царской шкурки не боишься?

- А чего мне бояться, если сама баба Яга мне клятву дала, что ни мне, ни сыну моему, ни на, ни ее родственники зла не сделают, а наоборот царь-батюшка будет блюсти нашу сохранность! Так вот я тебе скажу: хреново ты блюдешь мою и моего ребенка сохранность.

И тут этот заносчивый самодержец выбил из моих рук палку и начал внимательно меня осматривать.

- Ты, что ли и есть Марья, которая царевича должна расколдовать?

Я вытерла вспотевшие ладошки о подол сарафана и приосанилась. Скопировала взгляд царской особы и тоже прошлась по фигуре представленного индивида. Мужествененн, крепок, опасен. И все это на меня одну!

- Звать меня Мария Васильевна. И я вам ничего не должна. Так сказать, не вижу своей заинтересованности в оказании вам помощи в отношении вашего младшего отпрыска.

Разъяренный царь навис надо мной, загоняя в угол, давя своей мощью, авторитетом и начал орать:

- Да я тебя и твоего отпрыска и весь род твой до седьмого колена…

Я выглянула из-за его плеча и увидела бабу Ягу в ступоре, которая держала за руку моего Ванечку. Оттолкнув орущего мужика, со всех ног побежала к сыну. А он, умилительно дожевывая пирожок, потянул ко мне ручки и подставил щечку для поцелуя. Я взяла ребёнка на руки, паника наконец-то начала меня отпускать. Осмотрела сынишку, вроде все в порядке: умыт, причесан, накормлен.

- Доброе утро, маленький. И что ты без мамы делал?

- Мы с бабушкой кушали и гуляли. Там лошадки.

Я даже в страшном сне не могла предположить, что мой ребёнок будет называть бабушкой бабу Ягу.

- А что же ты меня с собой не взял?

- А ты спала.

Я подняла укоризненный взгляд на бабу Ягу. Оказывается, что пока я вела беседу со своим ребёнком, вокруг кипели нешуточные страсти. Царь орал на бабу Ягу, та брызгая слюной, отвечала узурпатору власти, стрельцы жались к стенам, сливаясь с интерьером, а по правую руку от царя стоял кривенький, косенький, худенький паренек и внимательно рассматривал нас с Ванькой.

- Ты кто? – спросил Ваня у кривенького.

- Ванечка, нужно же сначала поздороваться, - включила я воспитательный процесс.

- Здрасте, ты кто?

- Цалевись, - гнусаво проговорил парнишка.

- А я Ваня, пошли к лошадкам!

Царевич кивнул и пошел по коридору на выход из здания. Я спустила Ванятку на пол, и мы поплелись за парнишкой. Когда мы подошли к конюшне, царевич посмотрел на меня и представился.

- Зофут меня Елисей, я тлетий сын цаля-батюфки. А вы Малия Фасильефна?

Я кивнула и он продолжил:

- Плибыли, чтобы избафить меня от плоклятия?

Я отрицательно помотала головой.

Глаза Елисея округлились и он возмущенно засопел:

- Да батуфка тебя за самоуплафстфо на конюфне выполет!

Я остановилась, посмотрела внимательно на царёнка от кончиков сафьяновых сапог до вихрастой макушки.

Что-то мне стала грустно. Царь – деспот, царевич – избалованный оболтус, а я домой хочу, к маме. Вот зачем мне чужие оболтусы, у меня есть свой собственный, самолично рожденный. На кой мне престарелые кукушки чужих подкидывают!?

- А скажи-ка мне, любезный друг, это я тебя с Марфой за огороды гнала на звездочки любоваться?

Елисей растерянно отвел глаза и прогундел: - Нет.

- Тогда почему я должна исправлять последствия твоих неудачных любовных похождений?

- Ну я же цалефич!

- Могу только посочувствовать.

Царевич растерянно остановился, а мы с Ваней бодро пошли к лошадкам. Лошадки были хороши, вычищены, накормлены и благодушны. Нагладились и насмотрелись мы на животинок всласть, пока не пришел к нам стрелец и не сказал, что нас ожидает царь-батюшка. Все, перерыв кончился, пошли блюсти свои интересы в сказочном пространстве.

Нас привели в зал с накрытым столом, который ломился от разносолов. Я усадила Ванятку на стул с высокими подушками и положила в тарелку долгожданный творожок, добавив меда.

Мелкий ковырялся в тарелке неохотно, я же уплетала на стрессе пережитых утром событий все подряд. На меня укоризненно косились, но после угроз здоровью самому царю-батюшке, моей репутации уже ничем не поможешь, так хоть голодной не останусь. Царственные особы с родственниками в виде сына Елисея и тещи, то бишь бабы Яги и, как я поняла, ближайших советников в количестве пяти штук не спешили начать переговоры и старательно ко мне присматривались. Я решила прикинуться ветошью и не отсвечивать, ворковала над сыном, глаз не поднимала, старательно работала челюстями. По мере заполнения желудка вкусняшками нервы успокаивались, настроение переходило в благожелательное состояние. Так, главное не расслабляться.

- Итак, Мария Васильевна, - медленно и пренебрежительно проговорил царь, - Вы изволили насытиться?

Я проигнорировала высказывания супостата, медленно с достоинством повернулась к Яге и елейным голосом проговорила:

- Многоуважаемая и достопочтенная бабушка Яга. При первичном ведении переговоров, Вы заверили меня, что в тридесятом царстве-государстве мне и моему сыну Ивану ничего не угрожает, имели совесть утверждать что Вы и Ваш государь имеете чаяния разрешить беду бедовую в лице царевича Елисея. И что я вижу? Халатное отношение к безопасности моего сына и состоянию моей нервной системы. Честно говоря, Вы активно демонстрируете слабую заинтересованность в моем участии.

Яга насупилась, сказывался предыдущий опыт общения со мной, а вот у царя, царевича и советников банально отвисли жевательные аппараты. Сказочная старушка попыталась исправить положение:

- Ну что ты, просто в утренней суматохе не разобрались: кто есть кто.

Я приподняла бровь и перевела взгляд на царя. Он подобрал челюсть, и ласково так улыбнулся, как кот мышке.

- Да, произошло досадное недоразумение. Предлагаю пройти в кабинет и обсудить дальнейшие наши действия.

- Дальнейшие действия – это хорошо, но я бы вначале предложила обсудить гарантии.

- Гарантии? – начал подниматься над столом царь и повышать голос.

Я старательно держала лицо и улыбалась. Ваня начал кукситься, к глазенкам подступали слезы.

- Да, да именно к гарантиям. И не надо кричать, вы мне ребенка напугаете, а еще многодетный отец.

Государь немного опешил и продолжил наступление, но гораздо тише, косясь на Ванюшку.

- И какие гарантии тебя интересуют?

- Гарантии безопасности для моего сына Вани и меня, полное содействие при проведении мероприятий, касаемых дела царевича Елисея, ну и полное довольствие.

Царь внимательно меня осмотрел, видимо мой ранг «беспрекословного исполнителя» повысился.

- Хорошо, будут тебе гарантии, – высокомерно проговорил Царь.

Угу, проговорил он! Так я тебе и поверила на слово. А потом вы меня всем высокостатусным хором будете убеждать, что я вас неправильно поняла.

- Ну, а если Вы многоуважаемый царь-батюшка, согласны с гарантиями, прошу оформить наши договоренности письменно.

- Ты, что же слову моему царскому не веришь? - прошипел злой царь.

- Как не верить, верю, - старательно хлопаю глазами, на лице конструирую выражение беззаветной преданности: – А что, согласно нашим договоренностям, относится к моей сфере ответственности?

Царь зло сверкнул глазками.

- А ты, красавица, не боишься, что я осерчаю и казню тебя на базарной площади, а ребетенка твово отправлю на конюшню служить?

Блефовал он хорошо, я прониклась. Но загнанная в угол мышь применяет второй вариант действия: шантаж.

- А, подскажите, мне царь-государь, Ждан Годинович, правда ли, что баба Яга самая сильная волшебница в Вашем царстве?

- Правда, – величественно ответил изверг. Яга начала на меня подозрительно коситься.

- И клятва, данная этой сильнейшей волшебницей, нерушима?

- И это верно, - царь подозрительно прищурился и переводил взгляд с меня на Ягу. Яга же начала втягивать голову в плечи.

- А, правда, что многоуважаемая волшебница баба Яга - прямая родственница ваших трех сыновей?

- Бабка она им, а мне - теща.

Теперь узурпатор власти не сводил глаз с погрустневшей старушки.

- Ну, являются ли зять и теща родственниками – вопрос спорный. Так вот, намедни, буквально вчера утром, бабушка ваших сыновей поклялась мне, что все злое, что произойдет со мной и моим ребенком, случиться и с её родственниками, то бишь твоими сыновьями, и ее внуками, а она этому противодействовать не сможет.

Закончила я говорить в гробовой тишине. На лице у царя от злости ходили желваки, Елисей сидел белее снега, советники напряженно думали. Я решила скушать еще один пирожок.

- Мама, я гулять хочу.

- Я тоже. Пошли на базар, батюшка-царь заинтриговал меня одной достопримечательностью в своей столице.

- А что там? - загорелся интересом Ванятка.