Хозяйка вредной горы 2. Горный блокбастер

Глава 4 Романтизму нету, побить спокойно не дают…

Больницы чемеров были, действительно, самыми лучшими. И я в этом очередной раз имела удовольствие убедиться.

Отдельные палаты с душевыми и уборными, «летающие кровати» на магических силовых подушках. Гигантский экран кольпа: хочешь новости смотри, хочешь фильмы. Пульт позволял перемещать его по помещению вместе с кроватью. За окном – пышный садик. Пальмы с листьями-веерами перемежались там с пушистыми хвойными. Плодовые деревья, словно невесты в фате, были усыпаны розовыми и белыми соцветьями.

Это навевало приятные мысли.

Медицинская и диагностическая аппаратура реяла в воздухе вместе с кроватью и кольпом. Она напоминала нескольких осьминогов – эдаких прирученных Кракенов. Овалы с длинными нитями-сканерами, что тянулись то к одному месту пациента, а то к другому. А еще здесь были летающие кресла, которые по кнопке на пульте приносили тебя хоть под потолок.

Эльриха обследовал местный светила. Даже я о нем слышала. Чемер Се Ло Инг. Маг стихии жизни или живой природы, как их еще называли в здешних пенатах. Такие могли и сами ощущать пациентов, как и любых других живых существ.

Медсестры, в синих футболках и брюках, кружили вокруг Се Ло Инга подобно рою трудолюбивых пчел. Подавали какие-то датчики, которые врач прикреплял к сканерам дополнительно, беспрерывно фиксировали все на кольпы.

Я нервничала. Ждала в кресле возле окна и нервничала.

Давненько я ничего подобного не переживала.

Время тянулось словно резиновое. И мне оставалось лишь прикусывать губы. Задействовать последние остатки терпения, которые таяли от минуты к минуте… Вообще выглядело крайне удивительным, что после стольких лет работы на Каре мое терпение еще не закончилось. Видимо, при рождении мне ошибочно выдали несколько порций.

Наконец, врач закончил, и мы получили вердикт. Его Се Ло Инг сообщил, крутя головой – от Эльриха ко мне.

– Все неплохо. Даже лучше, чем я ожидал. Мы вас немного подлечим, и выпустим на волю через несколько дней.

– Немного это сколько? – уточнил айн.

Да уж! Этому варвару только бы до работы дорваться. Хлебом не корми, на войну не води.

– Ваши подчиненные не успеют соскучиться, – усмехнулся медик. – Дня два.

– А если я полечусь амбулаторно? Уж раз «все неплохо, даже лучше, чем вы ожидали»?

– Вы хоть понимаете, как вам повезло? – вскинул густую черную бровь Се Ло Инг. – Мы тут уже несколько лет боремся за жизнь замороженного энергетически в момент гибели ррохца. Он попал в такую же катастрофу, как вы. Сдвиги материи, Веркрестово. И пока добились только того, чтобы «загрузить» пациента, как кольп с энергоблока на пару лет. Не больше. Дальше, по сути, он остановится. Настолько повредилась его аура, магическая оболочка вообще рассеялась, а тело получило множественные травмы. Вы должны успокоиться и пролечиться…

– Я ж и не нервничаю. Просто хочу лечиться параллельно с работой…

– С той самой, которая привела вас сюда?

В чем-то медик был прав. Но разве варвара удержишь в больнице? Особенно, если он уже может ходить и даже бегать?

– Повлияйте хоть вы на него! – обратился ко мне Се Ло Инг, видимо, приходя к схожему выводу.

Эльрих тоже остановил на мне взгляд.

– Если обещаешь потом свидание… я подумаю…

Се Ло Инг и его медсестры выглядели так, словно уже готовы как Чирлидеры прыгать с помпонами и кричать «Свид-дание! Свид-дание!» Прямо страшно становилось, что сейчас они начнут прыгать, делать сальто и скандировать.

Я не выдержала такого напора.

– Это что-то новенькое в ухаживаниях. Еще никогда меня не убеждали сходить на свидание при помощи врачей и медсестер! – усмехнулась я. – Надеюсь, до морга все-таки не дойдет…

– Я вообще новатор и креатор! Ты просто не сразу заметила! И я бы не был так уверен на счет морга и прочего… так что соглашайся.

Я развела руками.

– Ладно! Ладно! Но ты два дня пролежишь тут! Смиренно делая все процедуры и выполняя предписания врачей.

– Чего только не сделаешь ради любимой женщины! Вот оцени уровень моей страсти! За последние тысячу лет я ни разу не ложился в больницу! При этом я много сотен лет воевал, а теперь работаю начальником спасателей…

– Это скорее говорит об уровне твоего профессионализма. Если во время войн ты повреждался меньше, чем в МЧС!

– Мое самолюбие все равно уже все в твоих иголках и шпильках. Эту оно даже не заметит. Ибо находится в глубокой коме!

– Ну что ж, думаю, вы можете пообщаться и без нас! – подытожил Се Ло Инг. – Смотрю, вам всегда есть что сказать, и не только друг другу. В общем, я назначу полный курс лечения и медсестры будут его выполнять. А пока откланиваюсь.

Едва толпа медиков покинула палату, как кровать Эльриха подъехала ко мне. Айн сгреб меня в охапку и затащил к себе. А потом… поцеловал. Просто завалил на постель и, прежде чем я вообще сообразила – что происходит, впился губами в мой рот. А я… я растеклась розовой лужицей. Глупой, счастливой розовой лужицей.

Как-то проблемы, неприятности, заботы на Каре куда-то улетучились. Мягкие, нежные, напористые губы варвара – вот что стало центром моей вселенной. Его язык, что раздвинул мои губы, вторгся и ласкал… Знойный воздух из его губ, который растекался по телу и в венах забурлили пузырьки удовольствия. Наверное, столько эндорфинов, дофаминов, серотонина и чего там еще я не получала за всю жизнь! Да еще и одновременно! Я! Которая ощущала себя бесконечно счастливой и упоительно-довольной при встрече с Камилем… Я! Которая испытывала какой-то задиристый, искристый детский восторг, когда удавалось решить все проблемы на Каре! Когда ненадолго, на какие-то часы наступал момент «все хорошо».

Но это было нечто иное…

Наверное, все дело в этом обрыве… В моменте, когда думала, что могу потерять айна. И сейчас внутри меня все взрывалось, закипало и фонтанировало радостью. Одновременно чистой, ребяческой от мысли, что он вернулся! Он мой, и он со мной! И совершенно взрослой, что немного тяжелит грудь, заставляет быстро хватать воздух, но настолько пряно-сладкой, что никакие чизкейки рядом не лежали.

Эльрих не останавливался… Откуда только силы взялись? Но он не врал, на счет лежаче-стоячего в момент нашей отправки в больницу. Все оказалось правдой, даже не бравадой. Мне хотелось пошутить на эту тему, но желание быстро отошло на второй план. Я прижалась к Эльриху и подумала: «Боже! Какое счастье, что он жив! Что он цел! Что мы его мне вернули!»

И это ощущение безграничного облегчения, неги, жаркой волны блаженства в руках айна затмило все. На какие-то мгновения мы стали целым. Чем-то одним, большим чем каждый из нас. На какие-то секунды я была только женщиной. Ни хозяйкой вредной горы, ни вредной стервой, ни феминисткой всеЯ семимирья.

И мне это нравилось, как ни странно…

Вот так разлагающе, но и приятно действовал на меня Эльрих.

Я прикрыла глаза, ощущала, как его руки ласкают, как его сбивчивое дыхание пробегается по коже, вызывая целые сонмы мурашек. Как его губы продолжают терзать мои. Словно айн годы не целовал женщин. Словно он реально вернулся из военного похода, изголодавшись по женской ласке. Кажется, он мог меня просто съесть. Буквально – проглотить, не жуя.

Вернулись те самые моменты, которые влюбленные вспоминают как некие реперные точки, ступени на пути к их близости и слиянию.

…Вот он явился на Кару! Весь такой начальник разначальник! Я смотрю в его глаза, в его мужественное лицо, на его крепкую фигуру и… теряю мысли. Одна за другой они улетучиваются. А мне хочется и дальше ловить взгляд Эльриха… Будто нет сейчас ничего более важного! Ничего более потрясающего!..

…Вот мы пикируемся с ним в лагере альпинистов. И внутри меня восторженно бурлит детский задор. Хочется смеяться, хотя это совершенно не к месту…

«Выходи за меня… Я без тебя больше не могу…» Его сиплый, с песком голос будто оголяет каждое нервное окончание: касается, будоражит… И я – всего лишь гитара под страстными пальцами несносного, настырного, но такого родного мне музыканта. Музыканта, который хочет, стремится мной овладеть…

…И вот в самый горячий, нежный момент, я вдруг отпрянула от Эльриха с криком:

– Я поняла! Вернее, догадываюсь!

Айн покачал головой. Весь такой дурной, возбужденный, взволнованный.

Боже! Как он мне таким нравился! Глаза синие-синие… глубокие… сверкающие, как драгоценные камни. Тело – сплошной литой мускул. Естественный доспех. Натур продукт! Губы яркие, чуть, по-моему, даже припухшие, приоткрытые…

Хорош, зараза! Как же он был хорош!

– Спорим, ты сейчас о работе? – хитро прищурился айн. – А не о бедном влюбленном в тебя варваре?

– Ну что поделать? – развела я руками. – Даже во время приятного горизонтального общения женщины иной раз подсчитывают месячный бюджет или составляют список покупок.

– Женщины… имя вам вероломство! – возмутился Эльрих. – Мне хоть расскажешь, о чем подумала? Или догадалась?

– Потом. Тут слишком много ушей и глаз. А устройства для телепатии с тебя медики сняли. Подожди меня, скоро вернусь.

Я спрыгнула с кровати на пол и рванула вон из палаты.

Мысль ввинчивалась в мозг и свербела. И я просто обязана была все проверить. Даже поразительно, как же я сразу, в ту же минуту не подумала об этом! Не иначе, как нервозность из-за Эльриха попутала мне все карты!

А я-то ведь гадала-гадала…

Медсестры, завидев как я несусь по коридору с видом ядра, что нацелилось на врага, стремительно отскакивали в стороны. Я притормозила возле кабинета, который отметила еще когда мы с Олтом сопровождали Эльриха до палаты. Там на двери значилось «Се Ло Инг. Ведущий врач шестой клинической больницы Хасатры». То есть города, где мы находились.

Я распахнула дверь и влетела в кабинет, запоздало подумав, что лечащий врач Эльриха мог пойти и к другим пациентам. По счастью, Се Ло Инг оказался «дома».

– Смотрю, хозяйка вредной горы в своем репертуаре, – усмехнулся чемер. – Шасть в портал – и уже у тебя в гостях. Забыли, что иной раз не грех и постучаться?

Он был прав! Совершенно и полностью. Я находилась в его больнице, в его вотчине! А вела себя как… как привыкла. Поэтому я выдохнула и извинилась.

– Простите. Меня вела мысль. И я ее так сильно думала, крутила в голове, что не смогла отвлечься ни на какие другие. Даже на те, что рассказывают о вежливости и культуре общения.

– Ну что ж. Извинения приняты. Для меня честь принимать у себя такую высокую гостью!

– Ну я не сильно высокая, – усмехнулась я. – Почти как чемерка.

– Так чем обязан?

– Вы говорили, что у вас лежал ррохец. Он почти умер, или умер, но его типа законсервировали. А потом будто «запустили» заново…

– Да. Это наша экспериментальная технология. Но она дает всего два-три года жизни. В зависимости от степени повреждений.

– Ррохец был мертв?

– Заморожен. Он умер и подвергся магической заморозке.

– А еще кого-то вы подвергали такой методике «запуска» на пару лет?

– Нет. Это был первый и пока единственный пациент. Мы следим за его состоянием, обследуем. На данный момент побочных эффектов лечения нет. Но об его успешности пока судить рано.