Тристания

Марта

Эдинбург семи морей, Тристан-да-Кунья

Марта спускается со смотровой площадки и возвращается в дом, где остальные уже не спят.

Дочка выбегает ей навстречу.

— Мама! — радостно восклицает дочка и смотрит на Марту разинув рот. Это собственное выражение ее личика, какого нет у самой Марты, какого не было у отца девочки.

— Привет, золотко. Мама ходила смотреть на корабли.

— Какие корабли? — спрашивает дочка, которая уже хорошо знает, что корабли приходят редко.

— Воображаемые. Но я видела их совершенно четко.

— Потому что у тебя корабельные глаза?

— Да. А еще птичьи глаза, и тюленьи глаза, и глаза, которые видят, что ты сегодня не чистила зубы.

Марта заглядывает в глаза дочери, которым тоже предстоит стать корабельными. Чужой человек мог бы испугаться их темноты.

— Хорошая девочка, — говорит Марта. — Иди.

Но дочка не двигается с места.

— А потом мы с тобой что-нибудь испечем? — спрашивает она.

— Ну, посмотрим.

— Или сходим к ягнятам?

— Можем и к ягнятам сходить.

Довольная ее ответом, дочка выбегает из кухни, покачивая гривой волос. Длинные и растрепанные, они напоминают черную лаву, накрывшую берег.