Инженер и Принцесса

* * *

На квартиру к тёте мы с Ингой, как и условились с ней ещё ранее, вернулись через три дня. Сами, одни. Но наши вещи почти все остались в общежитии. Вроде, и близкие родственники, но больше и Светлана Никитична в квартиру мужа, и сёстры в квартиру матери нас не пригласили. Холодок, конечно, остался, и больше у Инги:

— Слава, что-то не особо хотят привечать тебя твои сёстры. Ладно бы меня, но я же видела, что они и тебя сторонятся.

Пришлось с грустным вздохом сознаться:

— К сожалению, так, Инга. Семья тёти всегда являлась для нас отрезанным ломтем. Это в Кириши у меня с родственниками всё просто, а здесь дядя Борис никогда не любил нашу семью и смог передать свою неприязнь и дочерям. Моей вины, как мне думается, тут всё-таки нет, всё сложилось уже давно. Но ты же не перестанешь любить меня за это?

— Э, Слава, почему всё переводишь на меня? Я же тут не причём!

Жаль, я ожидал немного другого ответа… Ну, сказала бы хоть раз, что любит… Даже в порывах страсти ни слова о своей любви ко мне! «Хорошо!», «Ещё!» сколько угодно, а вот «Люблю!» ещё ни разу!

— Но, вообще-то, Слава, хорошая свадьба получилась. С нашей не сравнить! — грустно выдохнула жена. — И такие интересные люди собрались! Даже у нас дома я их никогда столько не видела.

Тут, конечно, моя точка зрения сильно отличалась. Но вступать в спор с женой не особо хотелось. Пока стерпел. Уж она могла бы догадаться, что эти её флирты, как бы и невинные, с «творческими работниками» мне были неприятны. Тем более, и не пристало ей таким заниматься. Я же видел, как они раздевали её глазами на ходу. Хотя, может, Инга хотела меня и позлить? Кто её знает? Может, она и не заметила, но я так и не отпустил её от себя за всё время застолья. И в общежитие отправился с большим облегчением.

А так, нам даже понравилось, что мы в квартире тёти никого не застали. У нас в общежитии получалось проявлять внимание друг к другу только днём, когда соседи уходили на работу и забирали дочку в садик. Они тоже явно отводили время выполнению супружеских обязанностей, но у них по вечерам и ночам всё было тихо. Хотя, и у нас тоже. Может, и мы стали постепенно успокаиваться?

Пара дней пролетела у нас мгновенно. Никто нас не беспокоил. Мы всё продолжили сочинение нашего совместного рассказа или малой повести о космическом путешествии группы советских космонавтов на Марс, конечно, по мотивам знаменитой повести «Аэлита» Алексея Толстого. Раз на Марсе безжизненная пустыня, то марсиан мы без раздумий поселили в глубокие ущелья, на дне которых сохранилась вода. Тут я, конечно, вплёл в текст и многие данные о планете, ещё неизвестные. И, само собой, включили как бы счастливую любовную историю. Хоть дружественная экспедиция, понятно, что по разным техническим причинам, оказалась короткой, но с одним нашим космонавтом всё-таки сбежала настоящая марсианская принцесса. Кстати, похожая на Ингу! На этом мы и собирались заканчивать рассказ. Но его можно было продолжить и далее.

А вечером нам стало уже не до работы. Мы с Ингой сразу же уткнулись в телевизор. Ведь рассказывали об открытии в Мюнхене ХХ Летних Олимпийских игр. Мне-то, честно говоря, было всё равно, а вот жене — очень интересно! А ещё мы немного отвлеклись на Международный фестиваль эстрадной песни в польском Сопоте. Первое место отдали какому-то поляку Домбровскому и нашему Лещенко, хотя, за песню «За того парня». Мне она понравилась. И Николаю когда-то тоже нравилась.

Само собой, мы легли спать довольно поздно. Хотя, нам, раз были одни, никто не мешал сполна насладиться друг другом.

Но нам всё-таки помешали. В воскресенье ближе к обеду кто-то сильно постучал в дверь. Оказался, явился участковый, и вместе с ним и пара товарищей в гражданском, но в строгих костюмах. И тут нам стало ясно, что они пожаловали по наши души. Хотя, «гости» тут же махнули перед нами своими удостоверениями и быстро убрали, но я попросил их поддержать хоть какое-то время, чтобы можно было прочесть. И положено, и надо запомнить, кто есть кто…

— А Вы, молодой человек, что-то проявляете излишнее усердие! — заметил из них, вроде, капитан Денис Пронин.

— Нет, товарищ капитан. Я порядки знаю. Проходил срочную службу в пограничных войсках, на китайской границе. Награждён медалью «За отвагу». Был ранен. Старший сержант, а после военной кафедры и лейтенант запаса.

Само собой, я достал удостоверение, а медаль даже повесил на грудь. Пусть видят. Тут и наш участковый, собравшийся уходить, конечно, по просьбе важных товарищей, с любопытством глянул на меня. Хотя, он, пусть в прежние разы и не интересовался, должен был знать это. Правда, и Инга до сих пор о службе Вячеслава в Советской Армии, тем более, о медали, ничего не знала, оттого тоже удивлённо воззрилась на меня. Да, нельзя быть скромным…

Участковый, как назло, ушёл. Тут я, уже на всякий случай, мало ли что, сразу же звякнул знакомому адвокату тёти, так и ей самой.

— Э, а это зачем, товарищ Репнин? — поинтересовался капитан. — Мы Вас об этом не просили.

— Так, товарищ капитан, одно дело, если вы пришли к нам в гости, скажем, чай пить, и другое, если с чем-то иным.

— Хорошо, Вячеслав. Скажем, мы к вам чай пить пришли.

— А это уже другое дело, товарищ капитан. Мы с женой гостям всегда рады. Конечно, мы тут на птичьих правах, но, думаю, тётя не будет возражать. Жаль, что и у неё теперь «медовый» месяц. Она бы встретила вас лучше. Хотя, скоро приедет.

Само собой, мы действительно сели пить чай. От свадьбы, да и сестёр много вкусностей осталось, поэтому нам было чем угощать сотрудников наших славных органов.

— Вот, Вячеслав, а не расскажете Вы нам за чаем, о чём Вы там договаривались с немецкими шпионами?

Понятно, явно следили и звонки прослушивали. Или ещё что-то?

И видно было, что и Инга сильно волновалась.

— Если это не допрос, товарищ капитан, то можно и рассказать. Но если допрос, то, пожалуйста, предъявите нужные документы. И придётся обязательно дождаться товарища адвоката. Пусть уже он оценивает, что могут рассказать вам сообщники немецких шпионов. А если хотите узнать просто о немецких господах, очарованных моей супругой и решивших наговорить ей комплиментов, то это другое.

— Ну, тогда, Вячеслав, лучше о комплиментах.

— Если о комплиментах, товарищ капитан, то немцы были очарованы моей женой. Но я, как ревнивый муж, поспешил отвадить их и заявил, что знакомство с нами лишь через официальные органы. И лучше, если они придут к нам с контрактом!

— Даже с контрактом? — не преминул спросить капитан.

— Ну, конечно, хотя бы о наших гастролях у них. Разумеется, за валюту. Разве нашей стране не нужна валюта? А то мы уж давно сдали в Союз композиторов полтора десятка произведений, а нам так ничего и не ответили. Наверное, плохие вещи написали? А вот немцам понравилось. Но, может, им больше моя жена приглянулась?

Тут примчалась и тётя, похоже, на такси. Слишком быстро приехала. Может, и подумала, что нас арестовать пришли. Увидев нежданных гостей, так и моего их представления, она всё же слегка растерялась, но потом пришла в себя.

— Э, товарищи, Вячеслав и Инга ничего такого не совершили.

Некоторое время мы опять предались чаепитию.

Тут приехал и адвокат. Соломон Юрьевич предпочитал больше вести бракоразводные дела, но знакомство с нежданными гостями он воспринял спокойно. Всё равно клиентов надо защищать. Явно тётя когда-то у него консультировалась. А теперь, вдруг, придётся и мне? Не хотелось бы, но, на всякий случай, иметь связь стоит…

Тут и капитан больше тянуть не стал и сразу перешёл к сути дела, по которому они к нам как бы пришли. Хотя, правильно. Они же на работе. И запасной вариант всегда имеется.

— В общем, товарищи Репнины, наше руководство просит вас перед первым сентября дать концерт семьям наших сотрудников. Ваше творчество нам понравилось. Само собой, там будет и часть сотрудников, поэтому, сами понимаете, придётся соблюдать тайну. Нас послали узнать насчёт вашего согласия.

Инга тут же вопросительно повернулась в мою сторону.

— Конечно, товарищи, мы согласны! — поспешил ответить я. — Только, пожалуйста, если можно, без государственных тайн и разных подписок. Мы всё же не ваши сотрудники и стать ими не стремимся. — Это я сказал, хоть и опасно было, как бы в предупреждение, что вербоваться в агенты КГБ мы не будем. — И, да, хватит ли наших возможностей? У нас нет и нужных инструментов, и возможностей для репетиции. Так мы и не артисты, и стать ими не собираемся.

Лицо капитана слегка нахмурилось, но он сдержался.

— Не беспокойтесь, Вячеслав. Вам будет придан и ансамбль с нужной аппаратурой. Репертуар тот, что у вас уже представлен в Союз композиторов и исполнялся в ресторане. Новых мелодий и песен пока не надо. Главное, ваше участие.

В общем-то, и Соломон Юрьевич был рад, что так хорошо закончилось. Он уж не думал, что сотрудники «кровавой гебни» приехали согласовывать с нами концерт перед семьями своих сотрудников. Мне тоже было ясно, что намечалось в отношении нас и что-то нехорошее, но пока прокатило. Скорее, просто хотели нас завербовать. Но и сам не буду, и Инге не дам…