К чему снится Император?

— Только это и дали, Ваше Величество. Спору нет, но когда вы даёте одной рукой, то другой сразу же отбираете.

— Слушайте, мы идём по кругу. Давайте обозначим наши итоговые позиции. Вы намерены договариваться?

— Церковь нуждается в православном образовании, — без него нам будет нанесён страшный удар. Неграмотный священник может нанести больше вреда, чем какой-то атеист или схизматик, — раздражённо сказал Филарет.

— Хорошо. Ваш запрос нам понятен. Что государство получит взамен?

— Церковь не готова поддержать вас, но мы согласны не критиковать ваши начинания, — теперь уже зло высказался патриарх.

— Этого мало. Правительство в ответ на это готово согласиться лишь на специальное православное образование вне государственных учреждений и официально признать его, но без финансирования. Можете создавать свои начальные, средние, высшие учебные заведения, но на собственные средства.

— Да будет так, Ваше Величество. Скажу как на духу, этот разговор для меня был неприятен. Вы буквально выкручивали мне руки.

— Зато теперь лучше понимаете мою жизнь. Со мной такое происходит постоянно. Я, надеюсь, вами будет донесена до каждого священника необходимость невмешательства церкви в государственные дела. Занимайтесь духовной жизнью, а государство будет ведать мирской, раз вы уж сами выбрали такое решение. Односторонний пересмотр данной позиции видится мне весьма болезненным для обеих сторон.

Беседа с патриархом буквально вытрясла из меня последние силы. Чёртов фанатик! Как же тяжело с ними иметь дело! Филарет уверен, видите ли, что он прав, и даже пытаться переубедить его, оказалось делом совершенно бесперспективным. Самое поганое, что российское общество словно разделилось на «прогрессивное» и консервативное. С обеих сторон мною недовольны, и приходится постоянно лавировать между ними. Как ни странно, но именно эта сложная ситуация пока меня выручает от прямого заговора. По словам Шувалова, контролирующего государственную безопасность, сейчас консерваторы безумно боятся либералов и социалистов, а те, в свою очередь, опасаются консерваторов. В таких обстоятельствах главной угрозой становится не возможность гвардейского заговора (так как до сих пор отсутствует единая политическая позиция у высшего сословия), а попытка организовать покушение на меня и отдельных членов семьи обеими политическими сторонами. Устранение же государя, а затем Константина и других неудобных представителей императорской фамилии, позволило бы продавить нужный взгляд на политическое развитие страны. Шеф III Отделения в своих донесениях указывал также на возможность организации специальных провокаций с целью расшатать общественный порядок и под предлогом государственной беспомощности, нанести необходимый удар либо оказать такое воздействие на власть, которое последнее бы не смогло игнорировать.

Тем временем в самом российском обществе продолжала развиваться борьба по всем вопросам социальной жизни. Мечты умеренных либералов о сплочении всех «передовых сил» общества для продолжения реформ европейского образца рухнули после контратаки Александра в образовании. Никитенко в валуевской «Северной пчеле» примерно в это же время подверг сильной критике «наших крайних прогрессистов». Писал он, правда, в смягчённых выражениях, так как боялся слишком гневной реакции. Уже тогда его приятель Иван Александрович Гончаров прямо советовал ему быть «аккуратным», так как многие осуждали писателя за открытую поддержку действий правительства.

Разумеется, общественное затишье было недолгим, и первыми решили нанести удар дворяне. На очередном дворянском собрании Тверской губернии неожиданно были сформулированы требования к правительству: 1. преобразование системы управления финансами, чтобы она не зависела от произвола правительства, 2. учреждение независимого и гласного суда, 3. введение гласности во всех отраслях управления, без которого не может быть доверия к власти, 4. уничтожение антагонизма между сословиями. Самым же главным являлось то, что средством разрешения данных вопросов данное собрание видело не в правительстве якобы «несостоятельном в этом деле», а в специально созванном Земском соборе, которое бы взяло на себя решение текущих проблем.

Эти пункты на самом деле не выражали стремление дворян к улучшению жизни государства, — их скрытой целью являлось желание получить власть. Очевидным было, что всеобщие выборы в пока ещё неграмотной России на то время могли бы привести к власти только дворянское сословие. Так, перед государем назревал новый вызов, не менее опасный прежнего…