Красный рассвет

Глава 2

Багаж еще задерживался, так что я приметил укромный уголок, куда и отошел с книгой. Магазин «Союзпечати» во Флориде – это конечно удивительно, но когда видишь полную картину такого удивительного знакомого и в то же время столь чужого мира, поражаешься гораздо больше: впервые в этом мире я наконец увидел полную картину настоящего (и будущего) военно-политического противостояния.

Местная политическая картина сильно отличалась от той, к которой я привык в прошлой жизни. Но особенно сильно отличалась картина противостояния военно-политических блоков, которых в этом мире на две тысяча двадцать третий годы было три: Советский Союз, Трансатлантический альянс и Британское содружество.

Закусив губу от неожиданности столь полных знаний, я смотрел на карту. Все полученные ранее знания об истории и географии сейчас складывались в цельный образ. Я сейчас чувствовал себя человеком, который искал в темной комнате кошку, а нашел выключатель, и комната перестала быть темной.

Этот мир отдельными картинками был неуловимо похож на привычный мне, но в тоже время отличался до крайности. Неудивительно: Третья мировая война здесь случилась в августе сорок девятого года. Окончательным поводом, как понимаю, послужили сведения об успешных испытаниях советской атомной бомбы.

В четыре часа утра, как водится, бомбардировщики Военно-воздушных сил Соединенных Штатов Америки пересекли границу Советского Союза и подвергли Москву ядерной бомбардировке.

Я был в Кремле, около месяца назад – сгонял посмотреть Москву на знаменитой Красной стреле. Выглядит Кремль также, как я его и помню. Вернее, почти как я его помню – Кремлевский проезд, Собор Василия Блаженного, памятник Минину и Пожарскому, здание ГУМа, Васильевский спуск, башни Кремля со звездами – все прежнее, глаз не находит никаких отличий. Кроме одного, самого главного: Мавзолея больше нет.

Какая ирония – в Российской Федерации моего мира Мавзолей есть, а в Российской Федерации этого века, которая является стержнеобразующим государством Советского Союза образца двадцать первого века – нет. Но за этой иронией скрывалась страшная трагедия: район Красной площади восстанавливали даже не так как Петродворец после ухода немцев и американцев, а восстанавливали практически с нуля, из состояния выжженной и покрытой радиоактивным пеплом поляны.

Но если крепостные стены и башни, соборы и дворцы можно поставить заново, то вот тело Ленина, которое испарилось во вспышке ядерного взрыва, восстановить оказалось затруднительно. Полагаю, советские ученые генетики, которые к двадцать третьему году третьего тысячелетия достигли самых настоящих чудес в освоении науки, могли бы создать клона если бы правительство поставило задачу. Но такую задачу, к сожалению, или к счастью, им не ставили.

Глядя на красные территории по всей карте мира, я смотрел на карту через ретроспективу Третьей мировой: после ядерной бомбардировки Москвы Советский Союз был атакован сразу с нескольких сторон – как плацдармы для нападения использовались территории Западной Германии, Финляндии, Швеции и Японии.

Ленинград снова оказался в блокаде – только теперь вокруг города вместе с финнами стояли не немцы, а американский Корпус морской пехоты. С территории Швеции и Финляндии, через Литву в Союз вторгся британский экспедиционный корпус, вместе с Армией Крайовой молниеносным броском захватив Варшаву – отрезая от путей снабжения Группу советских войск в Германии, на которую одновременно было начато наступление с американской и британской зон оккупаций. Одновременно с этим Япония объявила войну Советскому Союзу, после ядерных бомбардировок американцами Дальнего Востока высадив десанты на Сахалине, во Владивостоке и Хабаровске.

В общем ситуация сложилась, очень мягко сказать, крайне непростая. В многочисленных официальных источниках, с которыми мне удалось ознакомиться, максимально широко озвучивалась точка зрения, что только немецкий солдат мог хорошо – в плане стойкости, воевать с советской армией. Судя по дальнейшим событиям, точка зрения эта оказалась недалека от истины – наземное вторжение в СССР, несмотря на тяжелый удар с потерей столицы, откровенно не удалось.

Через год блокады Корпус Морской пехоты США вокруг Ленинграда там и остался, навсегда. Прорыв блокады случился в августе, и Петроград теперь по традиции два раза в год меняет название на Ленинград – летом на три дня, и зимой в январе – в память о первом прорыве блокады во время Второй мировой.

Группа Советских войск в Германии, вместо того чтобы капитулировать, выдержала удар и перешла в наступление – действуя вместе с созданной в этом мире намного раньше германской армией. Только в этом мире называлась она не Фольксарме, Народная армия, а Volksbefreiungsarmee, Народно-освободительная армия. НОАГ, если по-русски.

Объединившиеся с советами восточные немцы, еще не успевшие научиться безропотно сглатывать унизительный позор поражения, захватили западные зоны оккупации, объединяя Германию на сорок лет раньше. Сразу после этого Великобритания получила неиллюзорную опасность ядерной бомбардировки Лондона – в Токио советские летчики к пятидесятому году уже прилетали, превратив в выжженную ядерную пустошь самую населенную часть страны, токийскую городскую агломерацию.

Советский Союз не сломался после внезапно сокрушительного удара, и умывшись кровью, с трудом поднимался, готовясь размахнуться для удара ответного. Но через год начавшейся Третьей мировой войны перспективы победы все равно были довольно туманными – истощенные Второй мировой Союз и побежденная Германия (тогда больше территория, а не страна), на которую теперь опирались Советы, не обладали бесконечным запасом прочности. Особенно учитывая превращенные в выжженные пустоши столицы и многие индустриальные центры.

В этот критический для всех момент, не дожидаясь перелома в войне, каким бы он ни был, совершенно неожиданно выступили британцы. В который раз традиционно подтверждая, что гораздо опаснее иметь Британию в союзниках, чем в противниках: британская корона заключила сепаратный мир с Советским Союзом, объединенной Германией и Коммунистической партией Китая, которая к пятидесятому году наконец вышвырнула Гоминьдан из материковой части страны и была готова вступить в мировую войну.

С восемнадцатого по двадцать первое августа пятидесятого года советские бомбардировщики с ядерными боеголовками на борту вылетали с аэродромов Исландии и Канады, направляясь к Восточному побережью Северной Америки. Бостон, Вашингтон, Нью-Йорк, Филадельфия, Балтимор, Детройт и Чикаго были стерты с лица земли ядерными ударами. После этого части 1-й Краснознаменной армии высадились на Аляске, а британцы аннексировали западное побережье Соединенных Штатов, дойдя до границы с Мексикой в Калифорнии.

Народно-освободительная армия Китая в это время, избавленная от сдерживающего фактора в виде исходящей опасности от США и подготовленных британских (индийских) дивизий в Бирме, захватила Тайвань. Я немного знал историю своего мира и помнил, что именно эти дивизии стали тем фактором, которые в моем мире, одним фактом своего наличия, помогли Индии выйти из-под прямого подчинения британской короне. В этой же реальности они вступили в дело – принимая участие в аннексии Японии. Что больше являлось уже актом не войны с США, а элементом борьбы за саму Индию, в ходе которой Корона трансформировала свою Империю с Содружество. Индийцы, потерпевшие за время Второй мировой несколько чувствительных поражений от Японии, в этой реальности без своей войны не остались и довольно сильно выступили на Тихоокеанском фронте, при этом оставшись в составе нового британского союза.

Осенью пятидесятого года, пока превращенные в ядерный пепел крупные индустриальные города США понемногу остывали, дивизии 20-й гвардейской ударной армии высадились во Флориде, а германский экспедиционный корпус занял все выжженное бомбардировками восточное побережье Соединенных штатов. Немцы в этой реальности отыгрались и вернули долги американцам, которые во время и после Второй мировой вели себя на территории Германии как самые настоящие варвары, беззастенчиво пользуясь статусом победителей.

В общем, Третья мировая война здесь продолжалась чуть более двух лет, но неузнаваемо изменила весь мир. Больше всех выиграла Франция: за десять лет, в которые уместились две мировые войны, умело отсидевшаяся в стороне Четвертая республика получила едва ли не самые большие дивиденды. Французы сохранили собственную колониальную империю и постепенно создали вокруг себя Трансатлантический альянс. Примерно то же самое, что сделали в мое время американцы с НАТО, только в меньшем масштабе.

Кроме того, в отличие от американцев французы вне своих границ не вели себя как слон в посудной лавке, превращая мир в огромную Либерию. Которая что в этом мире, что в моем старом является территорией настоящей свободы и одним из самых темных пятен на карте. Французы, образно говоря, не разрывали в клочья булки, чтобы выковырять из них изюм, как это постоянно делали американцы.

Британцы, как и во время Второй мировой, прошли по самому краю – пусть и трансформировавшись в Содружество, но не только сохранив главную жемчужину короны – Индию, за счет вступления той в войну на Тихоокеанском фронте, но и преумножили зоны влияния за счет раздела США на оккупационные зоны.

Я помню, что в моем мире Рузвельт заявил Черчиллю: «У вас больше никогда не будет империи». Англичане это хорошо запомнили. В моем мире они тоже целенаправленно под американцев копали, но не так активно – опасаясь ядерной войны. В этом же варианте реальности, когда начали подниматься ядерные грибы, британцы отыгрались на полную, в финале пиная упавшего американского кузена до талого. И с полным, так скажем, остервенением.

Но самые, конечно, значимые для меня изменения произошли в России.

Ядерная бомбардировка уничтожила Москву, практически стерев город с лица земли. Вместе со всем партийным руководством – во вспышке ядерного взрыва, погиб и товарищ Сталин. Вот только уничтожение Москвы кардинально изменило политический путь страны: вместо линии партийного соперничества Берия – Маленков – Хрущев, к власти пришел широко известный в узких кругах ленинградский обком.

Моя бабушка по матери – коренная ленинградка. И она рассказывали мне про известные ей обстоятельства Ленинградского дела, которое не прошло и мимо ее семьи. Так что я примерно представлял кто именно взял власть в стране.

После уничтожения Москвы в дело вступили люди из кузницы кадров Кузнецова – первого секретаря Ленинградского обкома, который после Победы сорок пятого года усадил своих ставленников на множество должностей по всей России. И который предложил учредить русскую коммунистическую партию, а Ленинград сделать столицей РСФСР, что его в итоге и сгубило.

В сорок девятом году, когда американские бомбардировщики под покровом ночи летели на Москву, Кузнецов уже сидел. Но основные аресты в моем мире проходили осенью, да и смертную казнь ради ленинградцев еще не вернули. Американцы ударили раньше – и большинство людей Кузнецова, как и он сам после расстрелянных или отправленных за решетку, на тот момент еще оставались на своих местах. И эти люди, уже выигравшие одну Отечественную войну, взяли власть в стране в свои руки и выиграли еще одну.