Статский советник (Горчаков-5)

Глава 30

– Слава герцогине! Слава императору Жозефу! Свобода! Свобода!

Никогда бы не подумал, что в таком месте, как Сен-Жорж – я даже каким-то чудом запомнил название – может жить столько людей. То ли коммуна в полусотне с небольшим километров к востоку от Нанси на самом деле оказалась не такой уж крохотной, то ли на центральную улицу, ведущую к ратуше, вышли все его обитатели до единого… А может, кто-то не поленился приехать из соседних Аттиньи или Ладанжа. Я насчитал уж точно не меньше тысячи человек, хотя дома по обеим сторонам дороги и чуть дальше вместили бы от силы три сотни.

– Похоже, здесь нам рады, князь.

Герцогиня улыбнулась и помахала кому-то сквозь наполовину опущенное стекло автомобиля. Толпа снаружи тут же взорвалась радостными воплями, а какая-то женщина рванулась вперед, поднимая на вытянутых руках завернутого в простыню младенца. И я уже всерьез начал опасаться, что бедняжка закончит свою жизнь под колесами машины, но какой-то мужчина – то ли отец семейства, то ли и вовсе кстати оказавшийся рядом незнакомец – ловко подхватил восторженную дамочку и утянул обратно на тротуар. Впрочем, та ничуть не расстроилась: тут же сорвала с волос светло голубую ленточку и швырнула на дорогу.

Я поморщился. Нет, конечно, к моей семье в Елизаветино тоже относились с немалым почтением, а появление кого-то из императорской семьи в дни народных гуляний в Петербурге тем более вызывало немалый восторг, но здесь… Здесь это казалось чем-то чуть ли не языческим: Изабель де Водемон, ее светлость герцогиню Лотарингскую встречали как спустившееся с небес божество. Вся дорога от въезда в коммуну была усыпана цветами, и я ничуть не сомневался: у ратуши их станет только больше.

Впрочем, стоило ли удивляться? Наверняка чего-то подобного здесь ждали сотню лет – и, наконец, дождались.

– Да, вашей светлости здесь определенно рады, – усмехнулся я. – Но вряд ли кому-то есть дело до российского князя… Остается только утешать себя мыслью, что я здесь не за славой, а только лишь для того, чтобы способствовать скорейшему союзу между нашими державами.

– Вы слишком скромны, князь. – Герцогиня откинулась на спинку сиденья. – Все эти люди обязаны вам за сегодняшний день – я же обязана куда больше.

Я молча покачал головой. Спорить не хотелось – но и героем вспыхнувшего в Лотарингии мятежа я себя уж точно не чувствовал. Хотя бы потому, что с самого нашего выступления из оставшегося Манома возможности проявить свои военные или хотя бы магические таланты мне так и не представилось. Герцогиня появилась в Меце и прошла до Нанси хозяйкой: в каждой деревне ее крохотную армию встречали цветами – точно так же, как и здесь, в Сен-Жорже. И только по дороге на восток, к Страсбургу нам пришлось вступить в бой… если это вообще можно так назвать.

Две крохотные стычки, каждая из которых длилась немногим больше перестрелки под стенами шато де ла Гранж. То ли правитель Люневиля имел какие-то личные счеты с герцогиней, то ли сам был родом из немцев – городок сопротивлялся, пока я не разнес Свечкой крышу ратуши. И уже на следующий день в деревеньках по соседству остатки солдат разбегались и сдавались в плен раньше, чем мне приходилось использовать родовой Дар.

Если я и ошибся в своих прогнозах, то не так уж и сильно: тем, кто в Лотарингии еще оставался верен Каприви, воевать было попросту нечем. Города и деревни один за одним поднимали французский флаг, и даже стычки на границах, где стояли регулярные части Рейха, оказывались незначительными и всякий раз заканчивались победой. Не знаю, успели ли такие новости дойти до двора императора Жозефа, но в соседних с Лотарингией и Эльзасом областях слухи уже гуляли вовсю. Добровольцы прибывали под знамена герцогини аж из самого Реймса, и за полторы недели победного марша от Меца наша армия выросла до нескольких тысяч штыков.

Впрочем, я не слишком-то обнадеживал ее светлость – да и сам не спешил раскатывать губу. Воинство, состоявшее из крестьян, горожан и местной мелкой знати буквально искрилось энтузиазмом, любовью к родной земле, императорскому роду Бонапартов и герцогине лично. Парни были готовы идти с боем хоть в Страсбург, хоть в Штутгарт, хоть в саму Вену – но нам пока еще не приходилось встречаться с настоящей силой.

Если Каприви перебросит сюда отборные части германской военной машины: пехоту, аэропланы и панцеры – хотя бы десятую часть от той мощи, что сейчас застряла под Варшавой… Об этом я старался не думать. Может, отважным французам и хватит мужества не разбежаться даже под прицелом пушек – но что они, в сущности, смогут сделать против обученных солдат и полусотни опытных боевых магов?

– Ваша светлость ведь понимает, что вот так, – Я указал рукой на ликующую толпу снаружи, – не будет вечно? Любое везение рано или поздно заканчивается. И если наместник канцлера не вступал в настоящее сражение – это вполне может значить, что он лишь копит силы под Страсбургом.

– Разве теперь это имеет значение, князь? – отмахнулась герцогиня. – Когда мы туда придем, моя армия станет еще вдвое больше. Видит Бог, нам хватит и оружия, и людей, и отваги чтобы занять Страсбург.

– Не сомневаюсь, ваша светлость. Но какой ценой? – Я покачал головой. – Если придется, я сам поведу людей на штурм… И все же куда лучше будет заручиться поддержкой императора Жозефа и заключить союз до того, как мы столкнемся с германской армией.

– Это так, князь. – Герцогиня устало вздохнула. – Хотела бы и я, чтобы в день решающего сражения мой народ стоял бок о бок с французскими солдатами. Не сомневаюсь, что вести о нашем выступлении уже дошли до парижского двора… Но Жозеф слишком осторожен.

– Он не сможет вечно делать вид, что все это его не касается. – Я пожал плечами. – И если до этого времени мы успеем выиграть…

– Значит, мы должны выиграть! – Глаза герцогини зажглись в полумраке салона тусклыми огоньками. – Чего бы это ни стоило. А сейчас – Бога ради, князь! – улыбайтесь. Если даже у вас есть сомнения – нельзя показывать его людям.

Возразить было особо нечего – так что я просто взялся за ручку и приоткрыл дверь. Еще до того, как машина успела полностью остановиться у ратуши. И тут же едва не захлопнул обратно, едва не оглохнув от раздавшегося со всех сторон радостного рева. Конечно же, местные жители приветствовали ее светлость герцогиню, а какому-то юнцу в мятом сером костюме доставались лишь крохи всеобщего восторга – но и их оказалось достаточно, чтобы я на мгновение почувствовал желание нырнуть обратно в авто и если не убраться подальше, то хотя бы отсидеться там, пока шум не стихнет.

Но свою роль полагалось играть до конца. Я приветливо помахал столпившимся вокруг жителям и обошел машину, чтобы помочь выбраться герцогине. Когда туфелька ее светлости ступила на мостовую, уши снова чуть не заложило от радостных криков. В народной любви можно было буквально захлебнуться, и все же я не забывал поглядывать по сторонам.

Конечно, герцогиню еще с утра увешали защитными плетениями, как рождественскую елку, но даже надежная и могучая магия могла подвести в самый неподходящий момент – и уж я-то знал это, как никто другой. Поэтому и на всякий случай просвечивал толпу Даром. Оружия вокруг наверняка было даже больше, чем получалось разглядеть обычным человеческим зрением, так что я и не пытался выискивать спрятанный где-нибудь за поясом револьвер или обрез ружья или винтовки.

А вот недобрый умысел я наверняка почувствую… должен почувствовать – конечно же, если враг не отправил по наши с герцогиней души мага высокого класса, да еще и с развитыми навыками менталиста.

Впрочем, такой едва ли стал бы стрелять в упор – скорее врезал бы Свечкой, пока мы были еще в машине.

– Ваша светлость… Прошу… Нет, это неслыханно! Возмутительно!

Невысокий похожий на шарик мужчина с тоненькими усиками появился невесть откуда – и тут же принялся скакать вокруг нас. Он явно порывался сказать что-то важное – но от нахлынувшего волнения так и не смог.

– Что вас так встревожило? – улыбнулась герцогиня. – И доброго вам дня, мсье…

– Делорм! – Шарообразный тряхнул лысой головой, едва не уронив очки. – Андре Делорм. Я глава местной…

– Не стоит так волноваться, мсье Делорм, в вашем возрасте это вредно для сердца. – Я взял разбушевавшегося мужчину под локоть и осторожно оттянул чуть в сторону от ее светлости. – И что же вы находите возмутительным?

– Вот это!

Делорм вырвался из моей хватки, отскочил назад и вытянул руку, указывая куда-то вверх. Видимо, на Жан-Поля, который уже успел сбросить с ратуши флаг Рейха и теперь под радостные вопли толпы натягивал на веревке французский.

– Вы хоть понимаете, чего вам… чего всем нам это может стоить?! – Делорм побоялся обратиться к герцогине или ругаться во всеуслышание – поэтому шипел мне в лицо, сердито брызгая слюной. – Если до императора Жозефа дойдет слухи, что его флаг…

– Это и наш флаг тоже, мсье. – Герцогиня положила руку на плечо Делорму. – Знамя, которое выбрала не я, а сам народ Лотарингии и Эльзаса. И мне кажется, на ратуше ему самое место.

– Я… вы прекрасно знаете, что я не посмею спорить с вашей светлостью. – Делорм опустил голову и съежился, будто в одно мгновение сдувшись чуть ли не вдвое. – Люди в Сен-Жорже не меньше остальных желают оказаться под защитой французской короны. Но император Жозеф далеко, а Страсбург куда ближе. Не поймите меня неправильно – но я должен думать о последствиях и…

– В первую очередь следует подумать, на вы стороне, мсье Делорм. – Я чуть склонился, чтобы говорить потише. – Сегодня Сен-Жорж переходит под власть ее светлости герцогини де Водемон. И мне бы очень хотелось рассчитывать на вас.

– Как будто у меня есть выбор, – вздохнул Делорм.

– Разумеется, есть, мсье. – Герцогиня чуть сдвинула брови. – Подданным Рейха будет позволено выехать по дороге на Страсбург в течение суток. Всех прочих же я попрошу до полудня сдать оружие и патроны моим людям. Здоровые мужчины старше семнадцати и моложе пятидесяти лет с настоящего момента поступают в полное распоряжение его сиятельства князя Горчакова… – Герцогиня развернулась ко мне. – Думаю, нам хватит нескольких дней, чтобы укрепить Сен-Жорж на случай появления войск наместника.

– Горчаков?.. – пробормотал Делорм. – Тот самый русский князь Горчаков?

– К вашим услугам. – Я легонько хлопнул обалдевшего главу коммуны по плечу. – И добро пожаловать домой, мсье.