Кистепёрые
- Автор: Юрий Никитин
- Жанр: Альтернативная история / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Кистепёрые"
Он с подчёркнутым почтением положил обеими руками передо мной крохотную флешку. Я насторожился, так передаём особо важные файлы и части программ, которые бережём от перехвата.
– Что, порнуха? – спросил я. – Что-то особенное?
Он молча смотрел, как я вставил в разъём, на экране появился его рабочий кабинет, всё то же самое, что и вчера, да и вообще ничего примечательного, стол, кресло и три широкоформатных дисплея.
Он посмотрел на экран, потом впился взглядом в моё лицо:
– Ты уже заметил?
Я спросил с настороженным неудовольствием:
– Что заметил?
Он указал пальцем на стол на экране.
– Это вот!.. Женщина бы сразу.
Я всмотрелся в его стол и дисплеи повнимательнее. Все вроде так же, как и было, хотя спинным мозгом, что никогда не спит, чувствуются какие-то изменения. Вроде бы чуть крупнее, хотя вряд ли Грандэ стал бы менять стол, если рубашку не меняет с той поры, как в ней родился, а носки бы носил вечно, если бы его сменяющиеся женщины не подсовывали новые.
– А что в нём? – спросил я.
Он покачал головой.
– А вот Блондинка сразу спросила, не заменил ли я на стол из чёрной берёзы! Я сказал, что нет, зачем мне чёрная берёза?
– Ну-ну, – сказал я в нетерпении. – Быстрее!
– Потому что теперь он из чёрного кедра, – выпалил он жарким шёпотом и опасливо посмотрел по сторонам. – Ты представляешь, что это значит?
Я буркнул:
– А разве чёрный кедр бывает?
– В том-то и дело, – ответил он свистящим шёпотом. – В том-то и дело!.. Что мы натворили, что натворили!..
Я снова окинул взглядом стол от столешницы до ножек. Да, есть что-то в нём эдакое, хотя цвет и все пропорции прежние. Но нечто неандертальское в нас говорит пугливо, что изменения есть, и очень тревожные.
– Пока не представляю, – ответил я и сам ощутил, что в голосе позвучала тревожная нотка. – Что с ним?
Он снова посмотрел по сторонам и почти прошептал:
– Я вчера засиделся над новыми возможностями, что дают нам мощности «Алкомы», пытался понять, как можно использовать ещё, а когда уже совсем одурел под утро, вдруг вспомнил, как ты сказал, что раз сама набирает себе кубиты, то, в конце концов, вберёт в себя всю Вселенную!
Я отмахнулся.
– Была просто игра ума. Триллионы триллионов лет понадобятся… даже если такое вообще возможно.
Он снова огляделся, сгорбился и прошептал пугливо:
– Оказывается, возможно. Ты, шеф, гений!.. Брякнул, не подумав, а идея-то гениальная. Наверное, спьяну?.. Или ты аутист какой-то особенный?
Я насторожился, взглянул исподлобья.
– Говори.
Он пояснил торопливо, словно ворующая зерно из колхозного амбара худая мышь:
– Возможности «Алкомы» теперь ваще не охватить нашим разумом, хотя сами и сотворили. Впрочем, когда люди делают иначе? Потом привыкаем, говорим, что так и задумано. Вот я, когда уже засыпал за столом, а в голове вообще тьма и египетские будни, вспомнил тебя, не к ночи будь сказано, и как-то вот вдруг увидел, как изменить код этого вот… ну, из чего стол. Мысленно, шеф, мысленно! Если в одном только месте подправить алгоритм всего на два знака…
Я охнул.
– Рехнулся?
– Шеф, – сказал он виновато, – когда устаёшь, как гетман Сирко на галере, в голову чего только не прёт!.. Безумно, сам знаю, но в минуту помутнения подставил вместо формулы пластмассы уравнение кедра, там почти совпадающие цифры, только разные, остальные параметры насчёт формы, веса и цвета не трогал. А когда и как изменилось, даже не заметил. Пахал до утра, а когда в коридоре затопали Лысенко и Невдалый, эти качки что брабанские кони Пржевальского, скоро пол придётся менять, вдруг понял, что структура стола уже какая-то не совсем, столешница не протёрта моими натруженными локтями.
Я не двигался, похолодевший и застывший, наконец с трудом проговорил дёргающимся голосом:
– Кусочек на анализ… Если в самом деле древесина заменила пластмассу…
Он вздохнул, переступил с ноги на ногу.
– Но вдруг?
Я ответил тем же шёпотом:
– Никому ни слова. Господи, за что столько всего?.. Нельзя обезьянам гранаты!.. А нам целый арсенал!
– А гранаты ядерные, – сказал он и сильно вздрогнул, словно оказался на морозе под сильным ветром. – И без предохранителей от дураков и гениев. Шеф, куда нас занесло?
Я стиснул себя в кулак, помолчал, тяжело и страшно, смотрит с ожиданием, проговорил с усилием, шеф должен излучать оптимизм:
– Несёт нас необязательно к большому и страшному водопаду, как сами себя пугаем. Не для того Вселенная проклюнулась из Праатома… или что там было. Не может всё вот так, как кричат алармисты, раздрызгнуться вщент.
– А вдруг?
Я сказал с усилием:
– Будем верить, что это не конец, а начало, как сказал всегда злой и растрёпанный Тертуллиан.
– Начало, – пробормотал он тоскливо и загнанно, как те, которых пристреливают, – чего, шеф, начало?.. Ты ж футуролог?
Я перевёл дыхание, сердце колотится часто, но без боли, что удивительно, а страх вообще-то хорошо, адреналинит, полезно, как говорят всякие коучи, неграмотные, зато их много.
– Увидим, – ответил я с усилием. – Хорошо бы в самом деле узреть… а то и поучаствовать.
– Если допустят.
– Если допустят, – согласился я. – Мы такие, всё умеем. Можем копать, можем не копать.
Он пробормотал:
– Уже началось, шеф. Только к добру ли… Ты заметил, что смотришься… ну, как бы моложе?.. И стал злее?
Я ответил нехотя:
– Насчёт злее не знаю, но вчера перед сном сотку выжал. С ума сойти, никогда такой вес не брал, только мечтал с детства!.. Но молчи, молчи!.. Боюсь, можем изменять не только себя, что и страшно.
Он указал взглядом на стол.
– Уже. Человеки чем не столы?.. Только чуть сложнее. Но не так уж, чтобы намного. Я уже боюсь шевельнуться. Мы как слоны в посудной, только теперь весь мир лавка с тонким фарфором.
– Вот и застынь, – велел я. – Даже не думай!.. Или думай о бабах, «Алкоме» это неинтересно.
– И чем буду отличаться от таксиста?
– Для неё мы все таксисты, – сказал я. – А то и хламидомонады. С чего ты решил заменить чёрный пластик?
Он дёрнулся.
– Да так просто, от усталости!.. Не надо гадостных намёков, не галактический Госдеп! Когда совсем уж, чего только в голову не лезет. Хорошо, Навуходоносором себя не вообразил!
Я пробормотал:
– А было бы здорово… Тебя тоже жалко, зато для науки материал… Гм, больше ни ангстрема из установленного партией и правительством коридора. А мы ещё и заузим по мудрому совету Фёдора Михайловича.
Он зябко передёрнул плечами.
– Да уж… Раньше ходил и боялся, а теперь будто на американских горках играю в русскую рулетку.
– Вошли, – пояснил я, – в постцивилизацию. Вернее, вбежали, но ещё не поняли, куда и зачем. Выживут самые тупые, а ещё самые занятые делом, что ничего не увидят, кроме работы.
– Намёк понял, – пробормотал он. – Пошёл выживать.