Уроборос

С новоприбывшими братьями я познакомился лишь этим вечером. Гери представил меня им:

— Это мой младший брат, Эгиль, сын Синдри, — при упоминании моего имени глаза Илуги на миг вспыхнули, но я не особо придал этому значение, потому как за моей спиной ярко пылала жаровня, — несмотря на возраст, он опытный хольд и берегитесь, если попросите его обучить вас стрельбе из лука, — усмехнулся Гери. В знак согласия с братом, удручённо покивали понурыми лбами несколько дренгов.

Илуги протянул мне руку, и я пожал её на спартанский манер. Для простых рукопожатий у меня ещё плохо слушалась кисть.

— Откуда вы родом? И почему решили прийти на службу именно к Рауду? — поинтересовался я.

— Мы из… Агдира, сын Синдри. А шли мы изначально к хёвдингу Скалласкальпу, но оказалось, что он уже как полтора года пируют с Богами, — после небольшой задержки начал Илуги.

— Сначала напросились к конунгу Сигфриду, но у него в дружине так много людей, что ему будет сложно выделить среди них даже таких лихих братьев как мы! Поэтому мы направились к не менее известному вождю. Вот мы с братом и здесь, — добавил Флуги, поддёрнув щекой.

— С Раудом все, кто не обделён удачей, удваивает её! — прогудел Вивиль, на голове которого прибавилось седых волос, что лентами лились на его широкие плечи.

После морозного дня хотелось лишь погрузиться в тепло уютного вечера в приятной компании товарищей. Горячей морс, напоминающий по вкусу глинтвейн, слегка обжигал горло. И всё было хорошо, пока Фреки не начал терроризировать ярла своими дебильные вопросами. Шило в заду младшего близнеца просто физически не позволяло ему вести себя адекватно. Но тут предмет их разговора коснулся и меня:

— Подумал ли ты об Эгиле? Давно ли он вернул себе руку?

От вопроса Рауда многие хирдманы невольно взглянули на меня.

— А что с его рукой? — услышал я еле различимый шёпот за дальней лавкой.

— Ярл, позволь Эгилю самому решать! Тем более он и левой уже получше управляется с мечом, чем многие правой. Да и необязательно прыгать в гущу сражения. Вивиль, как кормчий, нечасто покидает драккар!

— Здесь я с Фреки согласен, — стараясь не смотреть на близнеца подтвердил Снорри, — но только сейчас всё равно не время идти в вик!

— Вот моё слово, Лейдольвсон! До весны военных походов не будет. Но если тебе невмоготу помахать мечом, то иди на все четыре стороны и развлекайся. Но не на франкской земле! Иди на север, охладись! — вынес свой вердикт Рауд и опустился на обитое шёлком кресло.

Идея Луны всем понравилась, и хирдманы наперебой стали предлагать Фреки места, в которых ему точно стоит побывать. От предложений друзей, младшему оставалось лишь кисло кривить морду.

В этот момент я и подумать не мог, что слова ярла станут пророческими.

После посиделок в претории я направился домой. С близнецами мы жили втроём в большом доме, но взбалмошные родичи посчитали вечер неоконченным. Фреки продолжил кутить в окружении пойла и девок, а Гери в окружении девок и пойла.

Поэтому, в гордом одиночестве я прошёл эти немыслимые полсотни метров до дома и завалился спать, предвкушая завтрашние истязания над дренгами.

Но не прошло и часа, как мой сон потревожили.

Скрывая свои шаги, две пары ног на пределе слышимости направлялись к дому. Дремоту как ветром сдуло, и я, подхватив меч, приготовился в тенях. Специально на этот случай, несмазанная дверь издала свою скрипучую трель.

— Паскуда! Эти грёбаные ворота над-ыть! Смазать…

Близнецы завалились в проход, поддерживая друг друга под руки.

— Какого рожна вы тут? Ещё и крадётесь как мыши!

— Не ори, Эгил-ыть! — Фреки снова икнул. — Мы бы остались, да только эта тир вместо того, чтобы поиграть в зверя с двумя спинами… взяла и блеванула на меня! — он ошарашенно вытаращил глаза-блюдца.

— … это он на неё, — поправил Гери.

— Не суть, Я спать! — промямлил младший и грохнулся на кровать. Мою кровать!

— Эй, какого?! Иди к себе! — но до Фреки было не дозваться. На расталкивание он отвечал рычанием, а всё остальное время пугал всю округу жутким храпом.

Гери пожал плечами и нетвердой походкой завалился к себе. Ну а я, понимая, что ночь, если не испорчена, то уж точно не даст умиротворения из-за храпа Фреки. Поэтому решил немного подышать свежим воздухом и прогуляться.

Однако, сделав шаг за входную дверь, я подумал, что храп брата не так суров, как колючий зимний холод. Вот только одна деталь заставила меня насторожиться. Следы!

Три вереницы.

Кривые отпечатки ног близнецов петляли ломаной кривой по запорошенной снегом дороге. А вот мои шли ровно, но только их размеры были гораздо больше обычного. Будто кто-то старался наступать на них след в след, и слегка расширил отпечатки.

— Ге!… — в спину упёрся острый предмет.

— Не шуми, дай братьям поспать, — негромко прозвучал вкрадчивый голос.

— Я так и знал, что с вами что-то не так… — к шее приставили топор, лезвие которого слегка оцарапало горло. — Если я всё равно умру, то могу узнать за что?

— Пожалуй. Если того, что ты убил нашего брата, Вигфуса Ормсона — недостаточно, то как насчёт того, что твой отец утопил Торира Длиннолицего, единственного сына нашего деда Кьётви? А?! — сдавленно прорычал Флуги.

— Знаешь как Кьётви горюет? Он только отошёл от смерти дяди, а недавно узнал и о смерти любимого внука! — рядом зашипел Илуги. — Ваша семья принесла нам слишком много горя. Как там говорил тот христианский жрец, Флуги?

— За грехи отцов приходится расплачиваться детям, но и у детей грехов не меньше. Пусть старик хоть чем-то обрадуется на старости лет. Мы принесём ему твою голову!