Оглядываюсь и не сожалею

Школьные годы

Школа № 1 или, как мы ее называли «Школьный дворец», в которой я учился, начиная с третьего класса, была лучшей школой города и помещалась в здании бывшей женской гимназии. К ней примыкал большой двор и сад. Преподаватели были, в основном, пожилые и опытные, умевшие так вести дело, что в школе не было конфликтов ни среди учеников, ни среди преподавателей. При этом, дисциплина была не принудительная, а как само собой разумеющееся условие учебы. В старших классах я помню только двух курящих ребят, но и те курили тайком, не попадаясь на глаза не только учителям, но и просто взрослым. Об алкоголе и говорить нечего. Об учебе я ничего особенного сказать не могу, за исключением двух моментов: первое – я не помню случая, чтобы пришел в школу, не выучив урок. Как этого удавалось добиться – не знаю, но важность этого момента очевидна. Не скажу, что это давалось легко. Иногда приходилось сидеть до глубокой ночи, но не сделать урок было невозможно – настолько было развито чувство ответственности. Второе: было время, когда обществоведение мы изучали бригадным методом. То есть, собирались группами человек пять, читали учебник, а потом один из нас за всю бригаду отвечал урок учителю, а оценку ставили всем. Однако этот эксперимент просуществовал недолго, к нашему сожалению. В классе была хорошая, товарищеская обстановка, никаких группировок или ссор. На переменах, в старших классах, обычно играли в мяч. А зимой, прямо в классе, прыгали через длинный стол (с опорой на руки), делали стойки, резались в пинг-понг. Интересны были школьные вечера самодеятельности и маскарады. Иногда выступал симфонический оркестр, а однажды даже приехал на гастроли настоящий джаз, исполнявший негритянские песенки. Это было совершенно ново для меня и произвело большое впечатление.

Наша школа дала во время войны девять Героев Советского Союза. Среди них Виктор Талалихин и Виктор Хализов. Талалихин жил недалеко от нас (мы его звали Талала), но встречался с ним только на горе, точнее на улице с крутым уклоном, которую старожилы почему-то называли «Шеварихой», – там мы гоняли на ледянках.