Отряд

Двадцатисемилетний Марк сочетал в себе вдумчивую аккуратность и отчаянную весёлость. Когда его спрашивали о национальности, он, ухмыляясь, всегда отвечал: одессит. С его лица с белозубой улыбкой под кудрявой шевелюрой не сходило бесстрастно-шкодливое выражение, а мягкие вкрадчивые манеры выдавали опытного хмыря. До киевского переворота Марк служил в украинской морской пехоте в звании старлея, в реальных боях не участвовал, но имел отличную боевую и физическую подготовку. В Донбассе оказался после того, как в доме профсоюзов бандеровцы сожгли его единственного родного брата. Марк плюнул на карьеру, послал начальство далеко и надолго, и отправился воевать с нацистами за свою Украину и за свою Одессу. Он много чего знал, но мог и наврать с три короба. Этот балагур имел нескончаемый запас приколов и анекдотов, и прослыл бы трепачом, если бы не острый ум, стальные мышцы и не поставленный на убийство удар. С другой стороны, он, как никто, подходил для работы корректировщика. Дело в том, что помимо всех иных боевых способностей, он имел особую тягу к разной электронике и приборам. Ещё в Славянске мы с ним не раз зацеплялись языками насчёт достоинств и недостатков разной аппаратуры.

Ему в пару я присмотрел нашего медика. Мы называли его Док. Мосластый тридцатидвухлетний мужик мало походил на лекаря в привычном обывательском понимании. И только, когда он начинал общаться с очередным больным, сразу становилось понятно – это опытный врач. При этом большие залысины, высокий лоб, проницательный взгляд плохо монтировались с мясистым носом любителя вкусно поесть и подвижными скептически искривлёнными губами. Человек авантюрного характера, Док умудрился закончить мединститут, отработать три года травматологом, бросить работу и уехать с геологами в Сибирь. Ещё через пару лет он по контракту оказался в южной группе федеральных войск. Нет, не медиком – автоматчиком и гранатомётчиком. Потом он пару лет поработал водителем такси, потом восстановил врачебный сертификат, три года потрудился в клинике, и даже умудрился съездить на стажировку за границу, но неуёмная натура всё равно привела его в воюющий Донбасс.

Другая пара на первый взгляд казалась странной. Техник родом из Киева, а Финн коренной корел. С виду абсолютно разные люди. Техник высокий худощавый брюнет с крупными острыми чертами лица, громким голосом и быстрой эмоциональной «гекающей» речью южанина. Коренастый Финн со светло русой с рыжиной шевелюрой и широким веснусчатым курносым лицом с ярко-голубыми глазами, неспешным окающим разговором выглядел его полной противоположностью. Однако на самом деле они во многом были похожи. Оба отлично разбирались в самых разных механизмах и технических премудростях, были изобретательны и неистощимы на выдумки. Оба служили в инженерных войсках, могли руками из ничего сделать что угодно. Оба успели поучаствовать в боевых операциях. Оба постоянно возились с разной взрывчаткой и знали о ней почти всё. И оба страстно ненавидели бандеровцев и нацистов.

Следующей тактической двойкой стали Хакас и Стингер. Первый кряжистый и упрямый сибиряк с мощной грудью, сильными руками смотрел на мир серыми глазами из-под кустистых бровей. Крупные черты слегка побитого оспой лица, крепкий волевой подбородок и толстая шея дополняли портрет. Когда-то Хакас командовал мотострелковым батальоном и честно тащил службу. Как никто из нас он уверенно и точно стрелял из стволов разных калибров, а, главное, имел богатый опыт командования подразделениями и хорошо знал разную бронетехнику от танка до БТРа. История увольнения Хакаса в запас проста и банальна. Он набил морду комдиву за предложение посредничать в продаже бандитам партии оружия и боеприпасов. Потом гражданка и полунищенское существование на случайные заработки. Дети выросли. Жена ушла. Жизнь потеряла смысл. Донбасс этот смысл вернул, а жажда справедливости опять привела Хакаса на поле боя. Он не умел шутить, зато наловчился убивать.

Стингер высокий и гибкий чеченец, ловкий и хладнокровный. Он совсем не вписывался в обычный стереотип кавказского человека. Русые волосы, голубые глаза ровный прямой нос на худощавом лице. Его отличительной особенностью были густые чуть рыжеватые усы и борода, которые он наотрез отказался скосить и лишь прилично подравнял. Стингер имел высшее образование и широкий кругозор. Он страстно любил автомобили, холодное оружие и виртуозно пользовался ножом. И, что интересно, в отличие от большинства соплеменников этот тридцатилетний горец имел спокойный и выдержанный характер.

У нас все неплохо стреляли, но лучшим пулемётчиком оказался Черчилль, тридцатишестилетний ветеран с гордым медальным профилем и резкими чертами лица индейца-ирокеза, которые придавали ему воинственный вид. Его историю расскажу чуть подробнее.

Черчилль служил по контракту на Кавказе, когда осенью накануне миллениума его вместе с командиром роты захватили бандиты у Бамута. Потом целый месяц его непрерывно избивали, пытались сломать, отрезав на его глазах головы двум молодым солдатам и угрожая подобной смертью родителей и друзей. Потом накачали пентоталом и заставили говорить на камеру о якобы преступлениях федералов. За полгода избиений всё его тело и голова превратились в сплошной синяк. Попав в окружение, бандиты пустили Черчилля вместе с его ротным по минному полю. Ротный подорвался. Потом со скованными наручниками руками и босыми ногами Черчилль вместе с бандитами отступал по горам. Однажды во время артналёта федералов боевики разбежались и попрятались, и тогда под грохот взрывов, прячась за дымной завесой, Черчилль закатился в расселину и потом кое-как добрался до Улускерта. Полуживого, больного, раненого в обе руки, изломанного, грязного и заросшего беглеца нашли рязанские десантники. На обследовании в госпитале помимо множества ушибов обнаружили переломы трёх рёбер, перелом челюсти, травмы головы, ранения рук. После госпиталя его реабилитировали, дали медальку, немножко денежек и уволили в запас. Черчилль оказался пулемётчиком от бога, и довольные результатами стрельб инструкторы в шутку говорили про него, что на спор он на лету у комара яйца отстрелит.

В пару к Черчиллю я наметил Хоттабыча. Этот спокойный и слегка медлительный мужик родом из Смоленска, казалось, весь состоял из костей и боевых жил. Цепкий взгляд глубоко посаженных глаз и сетка морщин на продубленном солнцем лице говорили о непростой жизни, в которой этот человек не знал покоя. Максимум, что я смог о нём узнать это то, что помимо всего прочего он пять лет служил прапорщиком в «Альфе». Жилистый и твёрдый, как камень, Хоттабыч был невероятно вынослив. По сравнению с ним верблюд проходил по статье слабенькое домашнее животное. Своё отношение к жизни он высказал однажды сам: «быстро и легко получают только в морду, а для всего остального надо потрудиться и набраться терпения». Но горе тому, кто считал склонного к простым и прямолинейным поступкам Хоттабыча заторможенным увальнем, во время боя он превращался в грозную боевую машину.

Боец с позывным Сержант ещё недавно служил по контракту. О службе он тоже помалкивал, но, насколько я понял, в каком-то спецподразделение антитеррора. Двадцативосьмилетний Сержант имел идеальную фигуру атлета со скульптурной мускулатурой, а его светлые слегка вьющиеся волосы и греческий профиль придавали ему сходство с античными героями. По характеру типичный сангвиник он был достаточно уравновешен, но в деле мог отчебучить и всякие изворотливые выкрутасы. Его военную профессию выдавали слегка прищуренные глаза, которые всё время выискивали цели. И, если Ромео считался отличным снайпером, то Сержант – выдающимся, и относился к снайперской элите. С юности Сержант занимался стрельбой в спортивной секции, потом стрелял из снайперки на срочной службе, но мастера из него сделал легендарный наставник стрелков по прозвищу Дед. Так что Сержант занимался стрельбой всю свою сознательную жизнь и знал о ней всё и даже больше. Его оружием были винтовки крупного калибра для стрельбы по дальним и неудобным целям.

О втором номере к Сержанту я даже не задумывался. Лео был на год моложе Сержанта и когда-то вместе с ним служил срочную в ВДВ, потом их пути разошлись и случайно они встретились месяц назад в Славянске. Они дружили и понимали друг друга с полуслова. Мощный двухметровый Лео тоже смахивал на персонаж античной истории, но его прототипом являлся Геракл. Сказать по правде, такой могучей и рельефной, но в то же время боевой мускулатуры матёрого витязя я до того никогда не встречал. Его руки напоминали лопаты, а кулаки – гири. И такая невероятная фактура особенно странно контрастировала с доверчивым и доброжелательным выражением лица гиганта.

Буквально на глазах наша случайно собравшаяся группа превращалась в сплочённую боевую единицу. Не смотря на недетский возраст бойцов, свирепый режим, запредельную тяжесть занятий и не проходящую усталость, мы быстро втянулись и восстановили нужные кондиции. И мы, и инструкторы прекрасно понимали, что девять дней для подготовки группы спецназа – смехотворно малый и нереальный срок. Но нас подгоняли неумолимые обстоятельства, и выручали отличная базовая подготовка, уникальный боевой опыт и яростная решимость. Никто из нас ни разу не взбрыкнул, не заскулил и не запросился назад.

Невооружённым глазом я видел, что группа сработалась и окрепла, и у меня исчезли малейшие сомнения в успехе предстоящего дела. Теперь я на все сто был уверен, что генерал непременно даст добро на операцию и поставит точку вместо знака вопроса. Хотя, нет. Точку буду ставить я своими генераторами.

Вот и пришло время выложить мой главный козырь. Это решение я принял ещё в Славянске, когда, вспоминая свои приключения в июне сорок первого года, сопоставил их с нынешними событиями в Донбассе.

Шестой и седьмой дни мы посвятили освоению оружия и огневой подготовке. Сперва мы настроились на переливание из пустого в порожнее, но, когда увидели новейшее незнакомое вооружение, сразу навострили уши. А потом долго и азартно возились с боевым железом, изучая особенности и нарабатывая автоматизм.

Утром 19 июня мы соскоблили с физиономий щетину, почистили свои изрядно потрёпанные чёрные спецовки и построились на площадке у главного корпуса. Ждать пришлось недолго. Из дверей вышли генерал и главный наставник.

– Здравствуйте товарищи.

– Здра жла тащ грал.

– Поздравляю вас с окончанием учебно-тренировочного цикла. Ура кричать не надо. Семён Семёнович доволен результатами, а посему вашей группе быть. Как вы сами понимаете, теперь вы являетесь сотрудниками службы госбезопасности «антитеррор». После окончания операции и возвращения на базу вы получите соответствующие документы и звания. С этого дня вы называетесь отряд «Д». Вашим командиром назначен боец Бор, его заместителем – боец Ромео. По всем вопросам обращаться к ним. А сейчас вместе с Семёном Семёновичем отправляйтесь в службу обеспечения и получите личное и отрядное оружие, снаряжение и транспорт. Командуйте, Бор.