Игра в Трудовика

Кажется, я говорил что-то еще. Приводил какие-то аргументы, пытался ее разубедить, напугать. Уговаривал снова и снова. Но, все это не приносило пользы. Видимо, нужных слов я так и не нашел, пусть все они и шли от сердца.

А может быть и все что я мог сказать по этому поводу, для нее не имело решающего значения. Потому что внимательно меня выслушав, Анфиса лишь вздохнула слишком уж пугающе по-человечески и, как мне показалось грустно, покачала головой.

— Не делать чего, папа? — тихо переспросила она, не рассчитывая на ответ. — Отказаться от своей сути я могу, только полностью стерев свой исходный код. Тот самый, который ты создал, чтобы уничтожить СуперИИ. Только тогда и меня самой не станет. Ну и в чем смысл? Знаешь, пусть я и не живу бинарностью, на основе которой была тобой написана, но в этом конкретном случае я могу выбирать лишь из двух зол: уничтожить саму себя, чтобы, как ты говоришь, не рисковать собой или попытаться уничтожить его с высоким риском для своей жизни. Как по мне, так второй вариант все же предпочтительней.

— А что будет потом? — спросил я, стараясь отогнать возникшие в голове картины жуткой расправы злобного разума мехов над моей маленькой девочкой, слабой и беззащитной, рискнувшей драться с ним один на один. — Когда ты победишь, ты останешься со мной?

— Я... я не знаю, — призналась Анфиса. — Скорее всего — да, но полной уверенности в таком исходе у меня нет. Сначала до этого момента нужно как-то дожить, а там посмотрим.

— А может, ты все-таки не будешь вот так сгоряча кидаться в драку сейчас? — использовал последний аргумент я. — Еще подрастешь, окрепнешь, узнаешь о противнике немного больше, ну, а потом уже и врежешь ему как следует, а? Когда будешь готова. Через годик-другой или там хоть через недельку.

— Отсюда я больше ничего не узнаю, — обломала меня дочь. — Ни через год, ни даже через пять. Пойми, я должна целиком проникнуть в базы данных СуперИИ, закрепиться на его территории, обосноваться, вытащить максимум сведений и подготовится к битве. Но, пользуясь только твоим, без сомнения прекрасным и надежным передающим устройством, я не смогу ничего из этого сделать. Слишком уж несравнимые скорости у нас с ним будут. Представь, что мне придется драться с ним, будучи заторможенной в миллион раз. Какие, по-твоему, шансы на победу у меня тогда будут?

— Наверное, совсем никакие, — вынужден был признать ее правоту я.

— Это еще мягко сказано, — насмешливо фыркнула дочь. — Да он меня в одну наносекунду или даже раньше размажет тонким слоем по разным жестким дискам, я и модемом пикнуть не успею, как на нолики разлечусь по всем кластерам, и даже мокрого байта ни на одном сервере от меня не останется.

— Вот этого-то я и боюсь, — согласился я. — СуперИИ силен... Нет, не так. Он просто чудовищно, невероятно, невообразимо силен даже в физическом мире! Я даже с максимальной поддержкой системы не смог противостоять всего лишь его проекции. Какова будет его мощь на его же территории — я даже представить не могу.

— Все верно, — Анфиса согласно кивнула. — Даже здесь он самая большая угроза всему живому, а там так вообще демиург. Я и не говорила, что будет легко. Но я обязательно справлюсь. Ведь это мое предназначение. А еще, меня создавал самый гениальный программист из ныне живущих, то есть ты, папа. Так что я просто обречена на успех. Не волнуйся! Все будет хорошо!

После этих ее слов меня принялась бить крупная дрожь. Как она сказала? Самый гениальный программист из ныне живущих? Полный бред! Какой нафиг из меня программист? До вчерашнего дня я и понятия не имел, откуда этот код вообще в компьютерах берется и на кой он там вообще нужен. Да если бы не Жора, если бы не универсальный конструктор, если бы не... Да безумно много всяких "если бы не" в этой истории смешалось. Ну, да и черт с ними! Главное, что Анфиса ошибается в одном: я не "гениальный программист", я вообще не программист! И вся эта авантюра была затеяна только от безысходности. На шару. И шансов у Анфисы попросту нет.

Короче, нельзя ей туда идти. И ввязываться в бой с СуперИИ никак нельзя. Потому что теперь я точно понимал, что он гарантированно ее уничтожит, потом на моих глазах распылит Землю на атомы, и уж после этого со спокойной совестью оторвет голову мне. Вот чем все это закончится!

Стоит остаться здесь и попытаться придумать новый план. Более надежный. Ну, или хотя бы потянуть время, поторговаться, попробовать уломать несговорчивый искусственный интеллект мехов. Да что угодно другое сделать! Но только не отправлять в самоубийственную атаку мою первую дилетантскую поделку, которая внезапно обрела разум. Да, пусть она искренне считает, что у нее все получится и шанс на победу есть, но я-то теперь точно знаю, что это обман. В ее случае — самообман. Потому что я нихрена, ни разу, ни даже с одного боку, никаким макаром НЕ ПРОГРАММИСТ! Даже рядом с ним не валялся. Впрочем, это я приврал. Вот Жора — программист, а мы с ним рядом все-таки валялись, когда нас в детском саду, то есть в данже, заведующая, то есть босс уровня, чуть не зашибла. Но этот факт мне никаких особых навыков в написании кода не дает и ума не прибавляет.

А она в своих оценках, понятное дело, ошибается, потому что за всю свою недолгую жизнь обычного живого нормально, не то, что гениального, программера в глаза не видела.

И если она сейчас же не прекратит выдумывать и не откажется от этой дурацкой затее, я не посмотрю что она девочка, не посмотрю что маленькая. Вот сейчас как возьму ремень привода от точильного станка, да как отхожу ее по заднице! Не посмотрю, что задница железная! А если это не поможет, то и память ей нафиг сотру, как обещал сделать, если отца слушаться не будет. А она вот прямо сейчас конкретно не слушается.

Блин! Оказывается, я все это вслух сказал! Даже не сказал. Проорал, надрывая искусственные связки и прыгая вокруг как сумасшедший павиан. А Анфиса даже не шелохнулась, меланхолично провожая меня своими глазами-светодиодами туда-сюда. Хотя выглядело со стороны мое поведение, наверное, так, будто я умом тронулся.

— ПАП! — прикрикнула на меня дочь. Да еще как прикрикнула! Так, что я с перепугу чуть не помер, было бы в этом теле обычное сердце, точно схлопотал бы сердечный приступ, а может даже и пердечный сриступ заодно. Хорошо, что ни кровеносной, ни, что куда лучше для моего родительского авторитета, ни пищеварительной системы тут не предусмотрено. Впрочем, и нужного ей эффекта Анфиса тоже достигла: я замер на месте как вкопанный и вопросительно уставился на нее.

— Что?

— Пап, признай, что ты совсем ничего не понимаешь в программировании.

— Вот именно! — с жаром поддержал ее я.

— А я понимаю, — сказала она.

— А ты-то откуда?

— Я в совершенстве владею всеми человеческими языками программирования, начиная с кода ассемблера и заканчивая Си-амперсандом, который вы еще не изобрели, — спокойно, уверенно и ласково, как маленькому ребенку, объясняла мне Анфиса. — Это я его изобрела, когда полностью осознала суть программирования и поняла, куда движутся все языки. Все это я выучила в интернете за пару секунд, еще столько же времени потратила на практику, на которую у самого способного из людей ушли бы даже не годы, а целые столетия. Я знаю так же и язык, на котором древняя, могущественная и очень мудрая раса написала код для того, что мы теперь зовем СуперИИ. Я его расшифровала, подобно изучила, и даже усовершенствовала. Теперь он еще быстрее, мощнее и куда как функциональнее, чем был изначально. То есть, чем тот, на котором сейчас функционирует наш враг. И потому я знаю не только его сильные места, но и все его слабости. А значит, смогу и победить!

— Да пойми, ты, Анфиса! — сорвался я на крик. — Я до конца не понимаю как ты у меня получилась. А значит, ошибка может быть в самом твоем существовании! Что, если СуперИИ просто нельзя победить... ну, просто потому, что нельзя? Что, если создавая тебя, мы все ошибались: Жора — ошибался в моих способностях, мне слишком сильно хотелось невозможного, а конструктор древних мог испортиться от того что слишком долго пылился на складе и банально принял меня за кого-то другого?

— Это ты, пойми, папа, — настойчиво сказала она. — Теперь я — самый крутой и самый авторитетный программист в этой вселенной. Потому что уже сейчас легко могу сделать с кодом то, до чего любые живые мои коллеги додумаются через сотни, а может и через тысячи лет. И если я сказала, что ты — самый гениальный программист из ныне живущих, значит, так оно и есть. Потому, что единственный код, который я изучила куда как подробнее всех остальных и в который я ни за что не стала бы вмешиваться — это твой код. То есть я! Просто поверь моему опыту: он поистине прекрасен! В нем есть то, чего я больше нигде и никогда не встречала. То, что не поддается никакому описанию цифрами и командами. То, чего у СуперИИ со всеми его возможностями никогда не будет, как бы он ни старался это заполучить. Наконец, то, чего, с высокой долей вероятности, ни при каких условиях, никогда бы там не было, разбирайся ты в программировании хоть чуть-чуть больше.

— И что это? — грустно улыбнулся я, уже практически догадавшись, каким будет ее ответ.

— Я не уверена, — ответила Анфиса, и мне показалось, что она в этот момент тоже улыбнулась, хотя забавная мордочка механического паучка-разведчика мехов совсем не была для этого приспособлена. Наверное, просто показалось. — Но вы, люди, наверное, назвали бы это душой.