Жребий Флетча

— Что-то пришлось заплатить.

— Ты обиделся?

— Еще как. Так и не простил его. Откровенно говоря, и не прощу. Никогда.

— А он разом сменил тактику, да? Начал зудеть, что твоя колонка должна печататься в его газетах. Так?

— Этот мерзавец третировал меня из-за каждого заключенного договора, в каком бы захолустье не издавалась эта газета.

— И такое тянулось долгие годы. Так, Оскар?

— Что мы тут делаем, играем в карты или готовим статью?

— Я ничего не понимаю, — другой голос. — Уолтер Марч все эти годы сидел у тебя на хвосте. Так с чего сейчас горевать, Оскар?

— Ты наверное не знаешь, какими методами пользовался Уолтер Марч?

— Вы только посмотрите. Девятка, десятка, дама.

— Скажи мне.

— Шантаж. Постоянный шантаж.

— Этот сукин сын держал на службе не только журналистов, но и частных детективов, — еще один голос. — Последних числом поболе, да и платил он им лучше.

— И не требовал от них материалов в номер.

— Скользкий тип. Очень скользкий.

— Дерьмо. Сукин сын. Я пас.

— То есть Уолтер Марч шантажировал тебя, Оскар?

— Нет. Но пытался. Держал меня под постоянным наблюдением. Я лечу первым классом, один из его подонков — вторым. В какой бы город я не приезжал, в вестибюле отеля меня уже ждали, дабы убедиться, что я поднимаюсь по лестнице один. Мелочь, конечно, но приятного мало.

— И организовывал это высокоуважаемый праведный Уолтер Марч?

— Высокоуважаемый праведный Уолтер Марч, президент Ассоциации американских журналистов. Ты голосовал за него? Дай мне одну карту, и непременно короля треф.

— Я благодарен ему, — Оскар Перлман. — Все эти годы он держал меня в форме. Я даже ни разу не солгал жене.

— Оскар, и ты по-прежнему не находишь ничего забавного в том, что кто-то всадил ножницы ему в зад?

— Для колонки нужно найти что-нибудь посмешнее.

— Как я понимаю, мы спим не вместе?

— Кто это? — спросил Флетч в телефонную трубку. Часы показывали двадцать минут второго. Он спал уже полчаса.

— Черт бы тебя побрал! — ответила Фредди Эрбатнот. — Будь прокляты твои глаза, твой нос, твой конец.

В трубке раздались гудки отбоя.

Не то, чтобы Флетч не думал об этом.

Он знал, что Фредди помыла колени.