Устранимые сомнения

— Именно. Сначала собрал с них все деньги, а потом убил. Всех их. Бандитов, убийц, взяточников… Если государство с ними не справилось, я должен был взять на себя эту работу.

— Куда же вы тела дели? — удивился Максим. — Неужели в одиночку их переработали? В вашем-то возрасте!

— Максим, я проработал прокурором тридцать пять лет. Уж я точно знаю, как избавиться от трупа разными способами и не прилагая сверхусилий.

— А видеозаписи потом, на досуге просматривали?

— И на досуге, и в режиме реального времени, как сейчас говорят… Впрочем, что-то мы долго и не о том болтаем. Пойду я, а ты подумай о своей жизни. У тебя для этого будет еще много часов в одиночестве. Относительно много. И в относительном одиночестве.

Зубов с нескрываемым презрением посмотрел на Максима.

— Ничего этого не будет, Владилен Николаевич, — тихо проговорил Максим. — Я не пил ваш чай, а еще у меня было вот это, — Максим продемонстрировал Зубову миниатюрный брелок с кнопкой — это было устройство «тревожная кнопка». — Обыскивать нужно было лучше.

Зубов даже не успел удивиться этим словам своего заключенного, потому что в подвал ворвалась группа захвата.

— Максим Александрович, вы как? — спросил руководитель группы после того, как Зубов был закован в наручники и выведен бойцами наружу.

— Все нормально. Спасибо за оперативность, майор.

Через три часа после этого ареста в интернете появились видеозаписи мучительной смерти восемнадцати жертв Зубова, а через два дня он сам умер в камере следственного изолятора от отравления неустановленным веществом. Во дворе дома Зубова были найдены останки одиннадцати тел. Куда пропали остальные тела — следствию установить не удалось.

Расследование дела адвоката Полянского заняло почти год. Доказать его причастность к убийствам, которые совершил Зубов, у следствия и суда не получилось, но его и всех, кто помогал ему в укрывательстве преступников от правосудия, осудили. Полянскому дали восемь лет лишения свободы и лишили статуса адвоката.

* * *

Третье апреля две тысячи семнадцатого года

— Максим Александрович, как же вы догадались, что Зубов — убийца? — спросил взволнованный студент.

Максим, которого пригласили выступить на заседании студенческого научного кружка по криминалистике, объяснил:

— Лично моя заслуга в этом была незначительной. Мне несколько месяцев назад доложили, что появился новый, очень точный метод генетической экспертизы, и я вспомнил, что много лет назад мы нашли протез тазобедренного сустава убитого криминального авторитета Кантора, но его убийцу так и не поймали. Я заказал проведение такой экспертизы, и благодаря этому нам удалось обнаружить ДНК Зубова. Я восстановил всю цепочку событий и понял, что он никак не мог оставить эти следы, если не он извлек этот протез.

Студент, задавший вопрос, задумался.

— Но почему вы вообще решили сопоставить обнаруженную ДНК с ДНК Зубова?

— Я попросил эксперта сравнить ее не только с ДНК Зубова, но и с ДНК Полянского, а также с ДНК некоторых других лиц, которые могли быть причастны к исчезновению Кантора. Полянского я подозревал с самого начала, а вот Зубова стал подозревать, когда он меня ни с того, ни с сего попросил бросить это дело. Это было настолько не в его стиле, что я насторожился. К сожалению, тогда у меня не было возможности что-либо доказать.

— А как вы получили образцы их ДНК?

— Организовал спецоперацию на банкете, где они были, — улыбнулся Максим. — А после получения результатов экспертизы мне пришлось разыграть целый спектакль, чтобы вся группа Полянского и Зубова поверила, что я — взяточник. И она поверила.

Девушка, сидевшая на первой парте и до этого молчавшая, вдруг спросила:

— Вам не кажется, что Зубов был не так уж и неправ? Он ведь убивал одних преступников!

Максим от этого вопроса вздрогнул.

— Мне кажется, что, если вы так думаете, из вас выйдет хороший адвокат, — тихо сказал он.