Цирк украденных сновидений

Волшебный зонт и Башня Сновидений

Гигантская башня с часами стояла посреди Замечтанья. От башни в разные стороны, словно нити паутины, тянулись ряды, вдоль которых были разбиты полосатые шатры. Рядом с башней крутилась сияющая гирляндами из лампочек карусель с серебристыми и синими лошадками, вращающимися на золотистых столбиках. Звуки смеха и громкой карнавальной музыки пролетали эхом над главной площадью Замечтанья, яркой, как шарик апельсинового щербета.

Ноги Андреа непроизвольно двигались в такт музыке. Шаг, шаг, назад. Шаг, шаг, назад. Танцевальные движения, которым ее научил отец когда-то давным-давно, в жизни, которая была в миллионе километров отсюда.

Пенни широким жестом указала на площадь, ее глаза светились гордостью: «Та-да!»

Огромная полная луна нависла над башней, построенной из гладких блоков мерцающего камня. На входе в башню была установлена массивная металлическая дверь с гигантским замком. Над дверью была надпись, выполненная такими же витиеватыми буквами, как и повсюду в Замечтанье: «Хранилище Снов».

– Что значит «Хранилище Снов»? – спросила Андреа.

– Это место, где Песочный Человек хранит свой песок. Ты ведь помнишь те песчинки, которыми посыпали твои глаза, чтобы ты могла получить билет в Замечтанье? Песочный Человек запирает их в башне. Никому не нужно, чтобы толпа детей разбрасывала волшебный снотворный песок повсюду.

Пенни повела Андреа вперед к одному из рядов, ведь им еще столько нужно было посмотреть. Но Андреа остановилась, глядя на часы. Их циферблат выглядел необыкновенно, она никогда не видела раньше ничего подобного.

Циферблат был разделен на две части, а в середине его находилось изображение забавного хитро улыбающегося старика в ночном колпаке. В верхней части циферблата было написано: «Усни», а в нижней – «Проснись». Единственная стрелка шла прямо от носа старика и теперь указывала на букву «У» слова «Усни».

– Это Часы Сновидений, – пояснила Пенни, выпустив руку Андреа.

Обе девочки уставились на башенные часы, запрокинув головы.

– Говорят, на циферблате изображен сам Песочный Человек. Он с помощью своего волшебного зонтика управляет Замечтаньем. Он директор цирка. И он очень могущественный.

– Песочный Человек настоящий? А я думала, что это просто чья-то причудливая выдумка.

– Ну конечно же, он настоящий, – пожала плечами Пенни, – но, если хочешь знать мое мнение, он не очень-то и похож на эту картинку.

– А зачем ему зонтик?

Пенни повернулась к Андреа, сощурив глаза так, что они превратились в два полумесяца.

– Зонт – это все! Когда ты уснула в гамаке, твой сон превратился в рисунок, и этот рисунок спрятали в зонтике Песочного Человека вместе со всеми другими снами. И он стал реальностью. Я знаю это, потому что я знаю Песочного Человека… На самом деле мы с ним отличные друзья… Он сделал для меня специальный шатер, наполнив его моим самым большим желанием в целом свете. И я видела, как он это сделал. Я видела, как его зонт поднимается в воздух и вращается, вращается… Черный ключ от двери в Хранилище Снов свисал недвижно посреди тысяч кружащихся снов. О, Андреа, – голос Пенни был протяжным и мягким, – я надеюсь, у тебя будет шанс это увидеть.

Андреа тоже на это надеялась. Она пристально смотрела на человека на часах, представляя, каково было бы встретить его у цирка, построенного из снов, и увидеть его зонтик, наполненный образами из грез детей, пришедших сюда играть.

– А эти часы показывают, когда наша ночь здесь подходит к концу?

– Думаю, да, – отозвалась Пенни. – С тех пор как я здесь, стрелка еще ни разу не двигалась, но ты же знаешь, время в снах всегда ведет себя странно.

Это было правдой. Андреа видела сны, в которых время ощущалось как долгие часы, а на самом деле они длились лишь несколько секунд, и наоборот, короткие сновидения, которые в реальности длились большую часть ночи. В одном только Андреа была уверена: она хотела как можно больше узнать о Замечтанье, прежде чем вернуться в реальный мир утром.

Андреа отошла от Пенни, ее как магнитом тянуло к одному шатру на краю дорожки. Она остановилась возле вывески шатра, выполненной из серебряной бумаги.

«Река Рут». Над словами было изображение мерцающей ивы.

Шатер манил ее, его стенки то раздувались, то спадали от ветра в такт дыханию Андреа.

– Нет! – Пенни дернула Андреа за руку, прервав ее мысли. – Поверь мне, ты еще не готова к этому шатру. И даже когда будешь готова, ты захочешь держаться от него подальше.

Девочки направились обратно к приветливым огням площади, оставляя позади шатер «Река Рут» и его странное притяжение.

– Но почему? – спросила Андреа.

– Не спорь, потому что это то, как ты выбираешь свой сон, – сказала Пенни. – Ты когда-нибудь хотела сделать то, что в реальной жизни было бы невозможно? Что-то, что требует волшебства?

Они продолжали идти по площади. Андреа перестала думать о шатре «Река Рут», ведь теперь ее занимали забытые детские мечты: тайные силы, сверхспособности, сказочные замки, чудесные сады и никогда не заканчивающиеся дни рождения. Она никак не могла выбрать, о какой мечте лучше рассказать в первую очередь.

– Мне всегда хотелось научиться летать, – наконец произнесла Андреа.

– Ух ты! – воскликнула Пенни. – Ну, в таком случае я точно знаю, с чего нам следует начать. Следуй за мной!

Они прошли сквозь группу детей, у многих из которых были такие же темные круги под глазами, как у Пенни. Пробегая мимо одной из лавочек, Андреа мельком увидела собственное отражение в зеркале, установленном в витрине. Ее лицо все еще выглядело нормально, хотя зеркало могло и приукрашивать, потому что ее средней длины светлые волосы в отражении казались бесконечно длинными, плывущими за ней по невидимому ветру. Она всегда хотела длинные волосы. Как будто это зеркало читало ее мысли и угадывало желания.

Они ускорили шаг, двигаясь по извилистой дорожке мимо рядов, плотно заставленных сверкающими цирковыми шатрами. Столько снов в одном пространстве. Андреа могла выбрать любой из них. Воздух вокруг гудел, как будто в предвкушении чего-то грандиозного, заставляя кровь бурлить в венах Андреа.

Пенни наклонилась и уперлась руками в колени, переводя дыхание. Она запыхалась, и у нее порозовели щеки.

– Мы на месте, – пропыхтела она, – мы пришли.

Андреа подошла поближе к вывеске, чтобы прочитать название шатра. Там значилось всего одно слово: «Полет», а над ним была изображена птица.

– Все здесь наполнено снами, наделяющими детей силой, которую они никогда не смогли бы иметь в реальной жизни, – сказала Пенни, – и это самое подходящее место для начала.

– Это хороший сон? – спросила Андреа, вспомнив предостережение Маргарет Грейс о кошмарах.

– О да! – лиловые глаза Пенни засияли, и она сжала ладони перед грудью. – Почти совершенство!

Андреа медленно приближалась к входу в шатер, ей хотелось насладиться этим моментом. Полотно шатра развевалось, хлопая, как полосатые крылья бабочки на ветру. Сверкающий белый цвет ярко вырисовывался на фоне темно-синих полосок, привлекая Андреа насыщенностью красок. Шатер заманчиво возвышался перед Андреа, устремившись острой верхушкой к звездному небу. Андреа протянула руку, проводя тыльной стороной пальца по бархатистой ткани. Хотя шатер был закреплен на земле, он задрожал от ее нежного и неуверенного прикосновения, будто вопрошая Андреа невидимым взглядом. Он ласково и тихо пульсировал. Андреа медленно и осторожно убрала руку, словно одно неверное движение – и шатер может подняться и улететь, навсегда исчезнув из виду. Безмолвно Андреа и шатер пришли к тихому взаимопониманию. Она пообещала обращаться с ним бережно. Шатер позволил ей остаться.

– Ты готова?

Андреа подпрыгнула, голос Пенни вернул ее к шумной реальности.

– Ты должна собраться, перед тем как войти, – продолжала Пенни, – это мгновенно впечатляет.

– Что впечатляет? – спросила Андреа.

Но ответ Пенни заглушил порыв ветра, который пронесся мимо лица Андреа, когда она открыла шатер и зашла внутрь.

– Ну, поехали, – шепнула сама себе Андреа, когда с широко открытыми глазами и взволнованно бьющимся сердцем проваливалась в свой первый в Замечтанье сон.