Знакомьтесь, Джо Блэк

Тут к одному из столиков официант вывез тележку, накрытую металлическим колпаком. Следом вышел Блэк. С ее места было не очень хорошо видно, что за представление устроено, было похоже, что Блэк что-то режет, потом взметнулось пламя, гости зааплодировали, Блэк поклонился, улыбаясь, и Гермиона решила, что пора уходить. Снейп никогда и ни за что не стал бы паясничать подобным образом. Снейп и улыбаться-то не умел! Но вместо того, чтобы направиться к выходу, Гермиона прошла вглубь помещения, вытаскивая палочку и накладывая отвлекающие чары. Скользнуть за Блэком в служебные помещения не составило труда, оставалось только загадкой, что делать дальше. Но Блэк направился не к кухне, а к туалету, и Гермиона осталась поджидать его у дверей.

Он вышел через несколько минут, тщательно вытирая руки.

— Профессор Снейп, мне надо поговорить с вами, — она сняла чары. Сейчас она стояла так близко к нему, что могла бы разглядеть шрамы на шее, если бы только на нем не было этого дурацкого скафандра.

— Вы меня с кем-то перепутали, я никогда не был профессором, — он улыбнулся, оглядываясь. — Как вы тут оказались?

Голос. Сколько раз она слышал его во сне, когда Снейп влеплял ей «слабо» или даже «тролля». Он мог постричься хоть налысо, поменять одежду, вставить линзы, вести себя как угодно глупо, но голос! Голос стал чуть более хрипловатый, но это был точно голос профессора Снейпа!

— Нет, я не путаю! — сказала она уверенно. — И нам надо поговорить, прошу вас! Пять минут времени. Я Гермиона, Гермиона Грейнджер, Гриффиндор.

Он смотрел на нее как на сумасшедшую:

— Милая барышня, я не понимаю, о чем вы говорите, и я не один, если… Грейнджер? Это фамилия моего дантиста, вы…

— Это неважно! Пять минут!

— Вы журналист? Так? Я не даю интервью и я…

— Мне нет дела до вашего ресторана. Честно! Пожалуйста, пять минут!

— Хорошо, минута, не более. Так что вы хотели мне сказать?

Он нервничал, и это было видно. Это было еще одной странностью: он был открыт, он показывал свои эмоции, она могла читать его как книгу. Разве можно было бы такое сказать о профессоре Снейпе, у которого непроницаемая маска лишь изредка искажалась гримасой презрения?

— Вы не помните меня? Я была вашей студенткой шесть лет назад.

— А я, значит, был профессором?

— Вы не помните?

Он смотрел на нее в упор, и взгляд этот ничего хорошего не обещал. Блэк злился.

— Вы — волшебник!

— Вот не надо, — он поморщился. — Пустая лесть, я хороший повар, но…

— Я не в переносном, а в самом прямом смысле, — Гермиона уже сто раз пожалела, что не заготовила речь, понадеялась, что сможет импровизировать или не верила, что сможет начать разговор? Глупо все как-то вышло. — Вы — маг, колдун, как и я!

Он расслабился и засмеялся.

Нет, она все же ошиблась — он не мог так смеяться. Кто угодно, но не Снейп. Открыто, запрокидывая голову, не таясь.

— Господи, вы — прелесть, но вам надо что-то делать с головой. Наркотики, мисс, до добра не доводят. Идите домой.

— Я не наркоманка, — она не позволила себе повысить голос. — Я не пью ничего крепче вина, да и его не более бокала за обедом. Я говорю правду. Вы меня не узнаете?

— Я не верю в волшебство, в эльфов и в инопланетян, прощайте, — он повернулся к ней спиной.

«У вас не будет второго шанса на первое впечатление», — вспомнилось Гермионе, когда она вытащила палочку и пробормотав: «Простите, профессор», послала ему в спину Обездвиживающее заклятие, а потом, поднеся палочку к его виску, произнесла: «Обливиэйт».