Триптих

Антуанетта. Адорно.

Ведущий. Этого не было.

Антуанетта. Потому что он не спросил.

Кюрман. А не спросил потому, что хочу, чтобы она ушла. Я задаюсь вопросом: почему она не осталась в Париже? Правда, это меня не касается. Пауза! А поскольку я молчу, она полагает, будто я думаю о своем юноше.

Антуанетта. Надеюсь, с ним в самом деле ничего не стряслось.

Ведущий. Дальше!

Кюрман. Вы хотите уже уйти?

Антуанетта. Мне тоже надо завтра работать.

Кюрман. Чем вы занимаетесь?

Антуанетта. Переводами.

Ведущий. Ну, сколько можно!

Антуанетта. Я родом из Эльзаса.

Ведущий (опускает руки с накидкой).…Я прошу повторить последнюю реплику перед тем, как Кюрман подает ей накидку и берет ее руки в свои, чего ему делать не следует.

Кюрман. Почему не следует?

Ведущий. Потому что рукопожатие выдает вас с головой.

Антуанетта. Все другие мужчины, знаете ли, просто ужасны, раньше или позже они — почти всегда! — перестают понимать женщину.

Кюрман. Разве это правда?

Антуанетта. Ну конечно.

Ведущий (подает ей накидку). Если смогу быть вам чем-то полезен.

Антуанетта. Вы очень любезны.

Ведущий (засовывает руки в карманы, потом выходит из роли). Поняли? Как брат с сестрой. Даже если она теперь, — что весьма возможно, — поцелует вас, не забывайте: вы ждете молодого сицилианца. В противном случае она не стала бы вас целовать. Она рада, что вы — не заурядный мужчина, господин Кюрман, даже наедине с женщиной.

Кюрмап. Понял.

Ведущий. Подайте ей еще раз накидку.

Кюрман забирает у Антуанетты накидку.

Ведущий. Итак…

Антуанетта (достает сигарету). Оказывается, еще есть сигареты!

Кюрман подносит ей зажженную спичку.

Почему я не остаюсь жить в Париже? Мне хочется открыть небольшое издательство, мое собственное, где я смогу делать, что захочу. Поэтому я здесь. А если с издательством ничего не выйдет, придумаю что-нибудь еще. (Курит.) Какое-нибудь свое дело. (Курит.) Охотнее всего я завела бы маленький художественный салон.

Ведущий. Слышите?

Кюрман. Почему она никогда мне об этом не говорила?

Ведущий. Она хочет иметь свою жизнь, ей не нужен мужчина, который считает, что она не может жить без него и который покупает револьвер, убедившись в один прекрасный день, что она может жить без него.

Антуанетта. Если хотите знать: сюда меня привез на машине молодой человек, намного моложе Кюрмана, архитектор, который хотел уехать со мной в Бразилию. (Смеется.) Что мне делать в Бразилии. (Курит.) Потому я и сижу здесь так долго: боюсь, что он ждет меня внизу.

Кюрман. Откуда я мог об этом знать?

Антуанетта. Потому я и хотела вызвать такси: на случай: если он стоит возле моей машины и ждет. (Курит.) А я не хочу никаких сцен. (Гасит сигарету.) Можно мне теперь получить мою накидку?

Кюрман стоит, не двигаясь.

Ведущий. О чем вы думаете?

Кюрман. Об Адорно.

Ведущий. Опоздали. Теперь вы знаете, о чем могли бы побеседовать с молодой дамой: о Гегеле, о Шёнберге, о Кьеркегоре, о Беккете.

Антуанетта. Адорно…

Ведущий. Почему вы не подаете ей накидку?

Кюрман (подает). Если смогу быть вам здесь чем-то полезен.

Ассистентка. Вы очень любезны.

Кюрман (засовывает руки в карманы). Какой марки у вас машина?

Ведущий. Хорошо!

Кюрман. Не забудьте сумочку.

Ведущий. Если вы теперь не допустите новых ошибок, — например, в лифте, — вы достигнете своей цели: биография без Антуанетты.

Кюрман (выключает верхний свет в комнате). Я провожу вас до машины.

Она садится.

Почему вы так побледнели?

Ведущий. От вашей трубки.

Она лежит в кресле, глаза закрыты, сумочка упала на пол.

Кюрман. Я ей не верю.

Ведущий (выходит на сцену, чтобы пощупать у Антуанетты пульс. Кюрман в это время стоит в стороне и набивает трубку). У нее и впрямь небольшой спазм. Все ваш хваленый табак! И не повторяйте без конца: «Знаю я эти штуки!» Лоб у нее холодный как лед.

Кюрман закуривает трубку.

Разве сейчас уместно здесь курить? Вместо того, чтобы открыть окно. Вы ведете себя безобразно, как дикарь. И знаете это.

Кюрман. Лучше теперь, чем через семь лет.

Ведущий. Как вам будет угодно.

Она поднимается.

Она не сможет вести машину.

Антуанетта. Мне нужно добраться домой…

Ведущий. Вы что, сами не видите?

Антуанетта…и поскорее лечь в постель…

Ведущий. Вы ставите на карту жизнь человека.

Она сбрасывает с себя накидку.

Не изволите ли принести стакан холодной воды, раз вашей гостье дурно? Хотя бы стакан холодной воды?

Кюрман выходит из комнаты.

Антуанетта…Извините… (Она расстегивает вечернее платье и ложится на тахту, чтобы не потерять сознание. Когда Кюрман возвращается со стаканом воды, она лежит на тахте.)…Извините…

Кюрман. Выпейте воды.

Антуанетта. Никогда со мной такого не было — вдруг все закружилось и поплыло перед глазами…

Кюрман. Вызвать врача?

Антуанетта….Не смотрите на меня… (Пауза.) Мне так стыдно.

Ведущий. Она простудится.

Кюрман. Знаю я эти штуки.

Ведущий. Не хотите ли принести ей плед?

Кюрман…Принести плед, потом вынуть из кармана платок и вытереть ей лоб, виски, веки. Я уже бывал в роли милосердного самаритянина. Варю кофе, бодрствую и молчу, молчу и бодрствую, снимаю с ее ног туфли, чтобы ей было удобнее лежать, и в конце концов слышу: «Выключите по крайней мере свет!» (Пауза.) Не надо стыдиться, Антуанетта, с кем не бывает, Антуанетта, не надо стыдиться. (Снимает с ее ног туфли.)

Антуанетта. Что вы делаете?

Кюрман….Чтобы вам было удобнее лежать. (Ставит туфли на ковер.)

Антуанетта. Выключите по крайней мере свет!

Темно.

Кюрман. Стоп! Кто выключил свет! Стоп!

Загорается неоновая лампочка.

Ведущий. Не хотите продолжать?

Кюрман. Нет!

Ведущий. Почему вы на меня кричите? Разве это я дал ей трубку? Господин профессор, вы заявили: если бы вы могли начать жизнь сначала, вы бы точно знали, что именно в ней следует изменить…

Кюрман. Разумеется!

Ведущий. К примеру, с Антуанеттой.

Кюрман. Не хочу, чтобы она здесь оставалась!

Ведущий. Это мы уже знаем.

Кюрман. Не хочу, чтобы Антуанетта стала моей женой.

Ведущий. Зачем же даете ей курить вашу трубку?

Кюрман стоит и молчит.

Антуанетта. Где же теперь мои туфли?

Кюрман протягивает ей туфли.

Он совершенно прав: этого могло бы и не быть. В тот вечер и я вовсе не была в него влюблена.

Кюрман. Зачем же тогда осталась?

Антуанетта…Да и на следующее утро тоже. (Приводит в порядок платье.) Нашего брака могло бы и не быть.

Ведущий (включает неоновую лампочку). С чего, господин Кюрман, вы хотели бы еще раз начать, чтобы изменить свою биографию?

Кюрман. Раньше!

Ведущий. Когда?

Кюрман. До этой ночи!

Ведущий (листает досье). До этой ночи…

Кюрман (тоже заглядывает в досье). До того, как я стал профессором, до того, как явилась эта компания, чтобы меня поздравить, и до того, как я впервые увидел Антуанетту Штайн.

Антуанетта (берет свою накидку). Всего доброго, Ханнес! (Уходит со сцены.)

Кюрман. Совершенно лишний эпизод.

Ведущий. Выберите другой!

Кюрман. Она вовсе не была в меня влюблена…

Ведущий. Это мы уже слышали.

Кюрман. И даже на следующее утро! (Достает из бара бутылку виски.) А я был влюблен. (Наполняет бокал.)

Ведущий. Господин Кюрман, вам разрешается еще раз начать свою жизнь с любого момента и еще раз выбрать…

Кюрман выпивает бокал до дна.

Вы слишком много пьете.

Кюрман. С тех пор, как женился на ней.

Ведущий. Вам сорок девять лет…

Кюрман. Скоро пятьдесят.

Ведущий. И ваша биография, господин профессор, выглядит совсем неплохо. В общем и целом. Как ученого вас уважают. «Рефлекс Кюрмана» — понятие, без которого этология уже вряд ли вообще мыслима. На вас без конца ссылаются в научных трудах. В сущности, вам не хватает лишь приглашения в Америку.

Кюрман. Биография! (Тупо смотрит в пустой бокал.) Я отказываюсь верить, что наша биография — моя или ее, вообще любая — не могла бы сложиться иначе. Совершенно иначе. Нужно лишь один-единственный раз повести себя по-другому, — и я не стану профессором, а попаду, например, за решетку на три года, потом эмигрирую, например, в Канаду или Австралию. И у меня будет биография без Антуанетты Штайн.

Ведущий. Пожалуйста.

Кюрман…Не говоря уже о роли случая! (Пауза. Подходит к письменному столу.)

Ведущий. Что вы хотите этим сказать?

Кюрман. Биография!!! (Ударом ноги опрокидывает кресло.) Не могу больше видеть это кресло!

Ведущий. Хотите вернуться в годы полового созревания? (Обращается к Ассистентке.) Когда господин Кюрман защитил докторскую диссертацию?

Ассистентка. Когда защитил?

Ведущий. Ну, когда он стал профессором?

Ассистентка листает досье.

Кюрман. Единственный раз в жизни — как сейчас помню — мне было семнадцать, я ехал на велосипеде… Надвигалась гроза. Но дождь так и не пролился, только заполыхали вдали зарницы, пыль взвилась столбом, да запахло бузиной и смолой… Единственный раз в жизни на меня снизошло озарение. И длилось с четверть часа. Это было истинное озарение, я знаю. Я что-то понял тогда. Но — что? Я не могу этого восстановить, слишком глуп. Слишком глуп! Это и есть мое единственное желание: если мне позволено начать все сначала, то пусть у меня будет другой интеллект!

Ведущий. Вы искажаете наши правила игры: вам позволено еще раз выбрать жизненный путь, но с тем интеллектом, какой у вас есть. Он — данность. Вы можете использовать его, как хотите: для предотвращения ошибок или для оправдания задним числом уже сделанных. Как вам будет угодно. Можете его специализировать в какой-то узкой области — например, в своей науке. Или же в политике. А можете и загубить, посвятив себя религии или утопив в алкоголе. Как пожелаете. Но вы не можете изменить его диапазон или — скажем так — потенцию вашего интеллекта, его уровень. Понимаете? Это — данность.

Входит Антуанетта в пальто.

Кюрман. Чего ей еще надо?

Антуанетта. Моя сумочка.

Кюрман. Что это значит?

Антуанетта. Я забыла свою сумочку.

Кюрман. Я сказал четко и ясно: мы начинаем раньше, чем моя жена впервые появилась в этой квартире! Значит, она не могла забыть здесь свою сумочку.

Антуанетта ищет сумочку.

Ты что, не поняла?

Антуанетта (берет сумочку, лежавшую на тахте). Нашла! (Уходит.)

Ведущий. Итак, господин Кюрман…

Кюрман (набивает трубку). Когда я въехал в эту квартиру?

Ведущий. Еще холостяком.

Кюрман. Не хочу въезжать в эту квартиру! (Зажигает трубку и курит.)

Ведущий. Когда господин Кюрман въехал в эту квартиру?

Ассистентка листает досье.

Кюрман. Начнем раньше…

Ведущий. Как вам будет угодно.

Кюрман. До того, как я сюда въехал.

Ведущий. Как вам будет угодно.

Кюрман. Не хочу больше видеть эту мебель!

Ведущий берет в руки досье.

Ассистент. Убрать мебель?

Ведущий. Пожалуйста.

Ассистент. Легко сказать.

Ведущий. Господин Кюрман не хочет ее видеть…

Кюрман стоя курит трубку, Ведущий листает досье, ассистент в это время вносит белые полотнища и с помощью Ассистентки накрывает ими всю мебель.