Комедии

К а р а у л о в. Мы всей душой хотели… Маня нам даже не объяснила, из-за чего такой разрыв случился.

П р и б ы л е в. Вот к дочери и обращайтесь. Если она свое упрямство сломает, то, может быть, я свою дачу сломаю. Да, свою! (Круто поворачивается и уходит.)

К а р а у л о в (смотрит в небо). Господи! Или природа! Или еще там кто-нибудь! Даже помолиться некому… Ох!..

О л ь г а П а в л о в н а. Одна беда пришла с ребенком, другая — с домом, а третья — неизвестно с чем. Но и третья придет, жди, Сережа!

К а р а у л о в. Жду, Оля, жду…

О л ь г а П а в л о в н а. Студенты, милые! (Садится на лавочку.)

К о с т я. Прибылев прав. Вы, Сергей Петрович, должны понять, вы человек интеллигентный.

К а р а у л о в. Да, я человек интеллигентный. И я сам — инструмент музыкальный… (Указывая на дом.) Так не вытряхивайте меня из футляра. Я отсырею под дождиком. Я поневоле фальшивить начну! (Уходит в дом.)

О л ь г а П а в л о в н а. Вот и третья беда: старик рехнулся, инструментом представляется. Практиканты, милые, отзывчивая молодежь, нельзя ли отвести эту дорогу треклятую?

Я к о в. Хорошо, отведем.

О л ь г а П а в л о в н а. Неужели?

Я к о в. Мамаша, отведем. Идите в комнаты, распейте со стариком бутылочку капель! Дорогу отведем.

О л ь г а П а в л о в н а. Ах, Яша, хороший вы юноша, несмотря на все ваше неправославие! (Уходит в дом.)

К о с т я. Зачем ты ее обнадеживаешь? Зачем?

Я к о в. Я правду говорю.

К о с т я. Врешь. Как отведешь дорогу?

Я к о в. Уже отвел.

К о с т я. Опять врешь. Как отвел?

Я к о в. Мой секрет — мое дело. (Бросает на стол лист бумаги.) На, вычерчивай третий проект.

К о с т я (смотрит). Угорел? Вести шоссе прямо через прибылевскую дачу?

Я к о в. Он сам так велит.

К о с т я. Как велит? Когда велит?

Я к о в. Сегодня к вечеру велит.

К о с т я. Ты можешь сказать по-человечески?

Я к о в. Зачем говорить, когда я написал?

К о с т я. Что написал? Когда написал? Где написал?

Я к о в. Статью написал. Вчера написал. В газету «Красный дорожник» написал.

К о с т я. Да ведь проект отличный, Прибылев честный, опытный инженер, а ты, балда, его в печати травишь. Смотри, возьмутся за тебя!..

Я к о в. Не пугай! На родине я над пропастями висел. На Казбек лазил! Я видел, какие глаза у орла!

К о с т я. Что же ты все-таки написал?

Я к о в. Мой секрет — мое дело. Черти план, говорю.

К о с т я. Не буду, не хочу в идиотизме участвовать.

К даче идет Р а я.

Я к о в. Раечка, помогите, пожалуйста. Надо чертеж выправить. (Показывает.) Вот это место. Только первые два километра от станции. Дальше по-прежнему.

Р а я. Сейчас сделаю. (Уносит чертеж в дом. На пороге оглядывается.)

Встречаются глазами. Быстро отворачиваются. Яков берет одну из коротких палок и начинает заострять топором конец.

Я к о в. Распределение труда: я поработаю, а ты погрустишь. (Смеется.) Молодец, Маня, ловко разыграла. Актриса! «Будет ребенок». И все поверили. И я поверил… «Чей ребенок?» Туда подозрение, сюда подозрение. Хорошо, что из Уголовного розыска собаку не привели: собаке бежать некуда. Дневник… Ой! А старики, Рая, Сенька и сейчас ничего не знают. Прямо комитрагедия! Костя, когда свадьба?

К о с т я. Никакой свадьбы не будет.

Я к о в. Ну? Опять в тебе кто-нибудь проснулся?

К о с т я. Я Маню люблю… Но жениться… (Кричит.) Я не подлец! Когда она была в таком положении, я ее оскорбил, я убежал, я себя мелким гадом выявил!.. А теперь — теперь каждый женится. Уж лучше бы был этот паршивый ребенок! Нет, я больше жениться не могу.

Я к о в. Костя, я в тебе ошибался: ты не Лермонтов и не Толстой, ты — Достоевский! Садись пиши «Идиота», у тебя выйдет. Ты же свататься шел?

К о с т я. Да, шел… только не дошел. (Кричит.) Она-то не знает, что я шел! Ну, шел, а куда шел — я доказать не могу.

Я к о в. Я свидетель. Пойдешь к Мане?

К о с т я. Не пойду.

Яков приставляет кол к Костиной голове и заносит топор.

Ты что?

Я к о в. Я хочу у тебя на голове кол тесать: говорят, помогает.

Костя отбивается.

Иди безо всякой мистики. (Поправляет на Косте рубашку и кепку.) Чем не Дуглас Фербенкс? Ступай!

К о с т я. Сейчас? Вот дурак… Так и идти? Ты все-таки подтверди, что я второй раз сватаюсь. (Кричит.) И не торчи здесь, пожалуйста! Дело интимное.

Я к о в. Пожалуйста. (Берет колья и уходит.)

К о с т я. Теперь Прибылев не перебьет. Только бы простила. (Делает два шага к даче.)

Его путь пересекает С е н е ч к а П е р ч а т к и н. Костя бросается к Сенечке.

С е н е ч к а. Прочь, мартышку сделаю. (Поворачивается к двери дома.) Гражданка Караулова, с большой буквы!

К о с т я. Остановитесь, я первый пришел, моя очередь!

С е н е ч к а (через плечо). Если еще кто встрянет — святую мартышку сделаю.

Из дачи выходит М а н я.

(Становится на средней ступеньке на колено. Одной рукой указывает на Маню, другой — на Костю.) Вот небо, а вот, мягко выражаясь… земля! Гражданка, на прошлой неделе вы были заурядной барышней. И я говорил вам про любовь. Разве это были слова? Это семечки. (Как бы выплевывает шелуху.) Тогда я все врал. Зато теперь, когда у вас обнаружен таинственный младенец, когда вы гордо засветились, как маяк… При вашем освещении разглядел я ихние тусклые лица. И понял, что такое любовь! Вы из меня нового гражданина выявили. Приглашаю вас в качестве строго законной жены. И если кто над вами улыбнется, я из него райскую птичку сделаю!

Из дачи выходят О л ь г а П а в л о в н а и К а р а у л о в.

М а н я. Сенечка, милый! Вы меня просто тронули. Вы за три дня выросли… Спасибо. Только зачем жениться? Это к вам не идет.

С е н е ч к а. Пойдет, ей-богу, пойдет!

М а н я. Но вы мой лучший друг. Входите, я вам что-то покажу. (Входит в дом.)

Сенечка идет было за ней, но останавливается.

С е н е ч к а. Ну, родители, трудновато вы мне достались. Не сомневайтесь — беру вас на иждивение. (Гордо смотрит на Костю.) Обыватели! (Уходит в дом.)

Костя бросается в отчаянии на лавочку.

О л ь г а П а в л о в н а. Вчера один, сегодня другой… Будто в кинематографе на последнем сеансе: крутят, гонят, — сидишь и ничего не понимаешь… Что ж, пойдем: икону, хлеб-соль приготовить надо. Благословим.

К а р а у л о в (со вздохом). Благословим.

Идут в комнаты. Появляется Я к о в. Обходит Костю вокруг.

Я к о в. Ты что? Еще не ходил?

К о с т я (плача). Ходил… Только не дошел… Опять перебили. Сенька… Все — новые люди… один я — третьей гильдии. (Стремительно уходит.) Всему конец и финал!

Я к о в (кричит вслед). Беру комиссию на себя! Купи газету «Красный дорожник».

Из дачи выходит Р а я с черновым чертежом Якова.

Р а я. Яша, я здесь не разберу: это ручей? (Садится к столу.)

Я к о в. Ручей. Вот, Раечка, на Кавказе ручьи… Смотришь, вдруг его нет: под землю ушел. Вдруг опять ключом наружу выбился… и падает, свисает со скалы, как серебристая лента. И кругом на камне ящерки… на солнце греются… Реки у нас белые, голубые, желтые… А дороги! Осетинская… Военно-грузинская…

Р а я. Я никогда не была на Кавказе.

Я к о в. Ох, счастливая!

Р а я. Чем?

Я к о в. Вы же поедете, увидите Кавказ… в первый раз! Самый прекрасный край на здешнем шарике! Э-э… Аджаристан… Батуми… (Как бы невольно напевает несколько тактов аджарской песни.) Когда стоишь высоко над морем… и видишь, как текут… водяные дороги… Когда воздух, огромный и золотой от солнечного тумана, нигде не кончается… тогда растут глаза… И душа, если была такая (показывает), становится — вот! (Жест.) Выходите за меня замуж, пожалуйста.

Р а я (вставая). Что?

Я к о в. За меня. На Кавказ поедем.

Р а я протягивает Якову руку, сейчас же опускает ее и убегает.

За билетами побежала. (Уходит в противоположную сторону.)

Из дачи, отступая, выходит М а н я, за нею — С е н е ч к а с застывшей растерянной улыбкой. В руках у него Манин дневник.

С е н е ч к а. Виноват… Как же так? Значит, реального дитяти нету? Следовательно, вы меня охмуряли, как в театре? Значит, вы не героическая гражданка, а просто барышня? Оказывается, я вместо подвига Петрушку валял? Ведь я по ночам, на себя глядя, умилялся, всхлипывал… Уважать себя начал. Сам себе на «вы» говорил! Вдруг — раз! Нету младенца! Нету моего подвига. Обманули, обесчестили! Отдайте моего чужого ребенка!

На площадку входит З и н а. Из дома чинно выходят рядом К а р а у л о в и О л ь г а П а в л о в н а. Он несет икону. У нее в руках тарелка, на которой лежит полбатона и стоит солонка.

К а р а у л о в (торжественно). Подойдите, дети.

С е н е ч к а. Прячьте икону. Убирайте паек! Отказываюсь.

Ольга Павловна опускается на крылечко.

К а р а у л о в. Вызываю тебя на дуэль, как хулигана!

С е н е ч к а. Обманули меня в интеллигентном доме! Разбили мою биографию! (уходит.)

З и н а. А что? А что? Неужели и второй увильнул?

Входит Я к о в. Уводит К а р а у л о в ы х.

(Мане.) Почему это такое? Ты вот и актриса и хорошенькая, а счастья нет.

М а н я (наступая на Зину и вытесняя ее со сцены). Неправда, у меня есть счастье, и было, и будет. Больше, чем у тебя. (Оставшись одна.) Счастье придет в театре. Теперь я знаю жизнь. Любимый ушел… Костя. Подруги злорадствуют… Даже отец, кажется… готов продать меня за этот домишко… Но я поняла роль… «Что ждет моего ребенка?» Теперь я сыграю! Вот он, мой ребенок… Маленький, теплый, живой… Здесь, у меня на груди. Я одна на сцене. В зале тишина. Теперь не посмеют кашлять.

Из дачи выходит Я к о в. Выжимает полотенце, ставит пузырек.

Я к о в. Старичков совсем укачало. Объявите им, что ваше положение фальшивое. Довольно комитрагедии!

М а н я. Да, играть надо на сцене. Я им сознаюсь… Но как Рае сказать? У меня язык не повернется, Яша, милый, поговорите вы с ней: докажите, что она погибнет с ребенком… Заработка у Раи нет. Отец — фанатик, он убьет ее!

Я к о в. Хорошо. Я все передам. Давайте Раю.

М а н я убегает. Яков поет. Входит Р а я.

Р а я. Маня хочет, чтобы вы поговорили со мной…

Я к о в. Не-ет, это я сам хочу. Позвольте, пожалуйста, чтобы ваш мальчик, не знаю чей, но был похож на меня.

Р а я. Почему мальчик?

Я к о в. Говорю — мальчик, значит, мальчик. Обещаю тебе, что я его от своих даже на глаз не отличу. А детей у нас будет порядочно: мне одних сыновей троих нужно. Один будет инженер, второй — летчик, а третий — писатель.

Р а я. Почему писатель?

Я к о в. В семье не без урода.

Р а я. Зачем я тебя тогда не разглядела, не поняла? Сейчас мне так хорошо… За полгода в первый раз петь хочется!

Я к о в. Пой, пожалуйста.

Р а я. Я всей жизнью буду благодарить тебя.

Я к о в. Не за что, сосчитаемся.

Рая обнимает, целует Якова. Оба быстро расходятся в разные стороны. Яков останавливается за углом дачи и тихонько трогает щеку, как бы проверяя, здесь ли поцелуй. Рая сталкивается с входящим на площадку П р и б ы л е в ы м.

П р и б ы л е в. Какая вы сегодня красивая, оживленная и… счастливая?