Романсы бельевой веревки: Деяния женщин, преступивших закон

Донья Виктория Асеведо

[29]

Удивительная история, повествующая о злодеяниях не знавшей страха девицы.

О том, как она умертвила законного супруга, а после и своего возлюбленного.

Это и многое другое откроется любознательному читателю

Стой, перо! Не спеши страницу

Покрывать словес очертаньем –

Сотворю я сперва молитву,

Чтоб зажегся мой грубый разум:

Освети же, Господь Всесильный,

Сотворитель Вселенной Извечный,

И Пречистая Богоматерь

Дух мой искрами вдохновенья –

Дайте силы поведать случай

Страшный и пугающе дикий,

Рассказать о делах ужасных,

Совершенных одной девицей!

Есть на юге страны нашей славной

Альмерией зовущийся город –

Там весь год плодоносят деревья,

И цветы аромат источают.

В этой местности, раю подобной,

У четы молодой Асеведо

Появилась прелестная дочка,

Окрестили ребенка Викторией.

Как была эта дева прекрасна,

Описать я, увы, не сумею,

Мне не хватит на это таланта –

Лучше я промолчу в восхищеньи.

Про родителя девы Виктории

Мы рассказывать много не станем,

Нам достаточно знать его имя –

Он сеньором Антонио звался.

Лишь исполнилось деве пятнадцать,

Как Амор, бог жестокий и мощный,

Поразил беззащитную деву

В сердце нежное острой стрелою.

Взял для этого лучник коварный

В компаньоны себе кавалера,

Что приятностью лика и статью

Превзошел всех живущих на свете –

Звался юный красавец Флоренсио,

Отпрыск знатного рода Гранады.

Так любовь с той поры безраздельно

Над красавицей властвовать стала.

Но, к несчастью, родитель Виктории

Вдруг решил, что пора бы девице

Выйти замуж и поиски начал –

Кто бы дочери стал господином.

А Виктория замуж не хочет –

Мол, не время и что здесь за спешка?

Но упрямство отца беспредельно,

Хоть ты спорь, хоть ты плачь, толку нету.

Что же делать? Решилась девица

Известить о родительском плане

Своего ухажера Флоренсио –

Он в ту пору был где-то в отъезде.

Шлет посланника донья Виктория

И в записке любимому пишет

Про недобрую волю папаши.

Но гонец не нашел адресата!

Наступила пора, и семейства

Свадьбу справили – донью Викторию

Выдал замуж родитель насильно,

Не считаясь с дочернею волей.

В тот же день в Альмерию вернулся

Дон Флоренсио – новость проведав,

Он вздыхал и рыдал: то стенанья,

То проклятья летели на ветер.

В это время жена молодая,

Ожидая, что муж пожелает

Разделить с ней дары Гименея[30],

Положила кинжал под подушку.

И едва лишь легчайшая дрема

К векам мужа крылом прикоснулась,

Как Виктория быстрым движеньем

Перерезала горло супругу.

Соскочила девица с постели

И, минуя кровавую лужу,

Поскорее оделась в одежду

Миг назад опочившего мужа,

И направилась к дому Флоренсио,

Быстрым шагом по улице темной…

Услыхав, что в ворота стучатся,

Просыпается юный влюбленный:

Что за чудо? Уж он визитера

Заключает в объятиях нежных,

Ведь не ведает он, не гадает,

Что содеяно было в тот вечер.

Но увидев, что руки любимой

Все в крови, он воскликнул в испуге:

“Что же это?” Она отвечала:

“Тот, кто был мне назначен супругом,

Мертв теперь. Нам же следует скрыться.

Знай, что я на убийство решилась,

Чтоб навеки быть только твоею,

Ты защитником будь мне отныне!”

И, закончив на том разговоры,

Прочь из дома они поспешили,

Только скоро на улице темной

Беглецы повстречали дозорных.

“Кто идет?” – стражи путь преградили,

Беглецы же достали оружье,

Не желая сдаваться без боя.

Альгвасила[31] они умертвили,

А исправнику страшную рану

Нанесли. Но победы не вышло:

Дон Флоренсио был арестован,

Лишь успела Виктория скрыться.

Прочь из города дева бежала,

Ночевала на поле близ леса,

А на следующий день героиня

Повстречала ватагу бандитов.

Ровно десять разбойников было,

Здоровенных и яростных татей –

Взяли эти лихие бандиты

Беглеца молодого в команду.

А потом, не прошло и недели,

Как за смелость, смекалку и ярость

Новобранца бандиты решили

Над собой капитаном поставить.

Как-то раз среди шумного пира

Рог с вином осушив за удачу,

Капитан (то есть донья Виктория)

Обратился к собравшимся татям:

“Вот, что сделаем: нынешней ночью

В город тихо мы все проберемся –

Там в узилище узник томится,

Муж бесстрашный и очень достойный…

И ему мы подарим свободу!”

“В путь, скорее! – воскликнули хором

Десять татей. – Скорее, на дело!”

Под покровом мантилии темной,

Что раскинула ночь над землею,

Воры в дремлющий город прокрались

Налегке и, тюрьму отыскавши,

Стали в двери острога стучаться.

“Кто там? – их вопрошает тюремщик. –

Что за черт в этот час в дверь колотит?”

“Здесь исправник! Открой поскорее!”

“Ой, сеньор, уж простите растяпу…” –

И открыл. И тотчас же бандиты

Понеслись, как сквозняк, за ворота

И заставили ключника тут же

Дать ключи от замков и колодок.

Дон Флоренсио вновь на свободе!

Улыбнулась подруга лихая,

Пистолет ему в руку вложила

И сказала: “Ну, милый товарищ,

Ты свободен, и время настало

С нами вместе тебе потрудиться,” –

Так примкнул, сам того не желая,

Дон Флоренсио к шайке бандитской.

Опустела тюрьма: убежали

Заключенные все очень скоро,

Всех быстрее унесся тюремщик –

Ни души не осталось в остроге.

А команда девицы бесстрашной

С новым другом, пополнившим шайку,

Поспешила в окрестные горы.

Что за радость влюбленных объяла!

Описать, что они говорили,

Все, что двое от счастья творили,

Не могу я – чернил мне не хватит,

Уж прости меня, добрый читатель!

Из-за названных выше событий

Охватило волнение город –

Все гадали, судили, рядили:

Где преступники прятаться могут,

Как теперь изловить арестантов,

Как бы их наказать за злодейства? –

Двое суток народ волновался,

А на третьи утихли волненья.

Этим временем донья Виктория

Замечать стала, что дон Флоренсио

Нетерпения знаки являет

От желанья услады телесной.

Но она ему: “Нет! Прежде браком

Мы с тобою должны сочетаться,

А покуда умерь свое пламя,

Утолить мы успеем желанье”.

Увидав непреклонность Виктории,

Дон Флоренсио злое замыслил –

Получить плод желанный теперь же,

Совершив над девицей насилье.

И раскрыл он секрет капитана –

Двум бандитам всю правду поведал,

Чтоб, узнав, что начальник их – дева,

Пособили бандиты в злодействе.

Надо знать тебе, добрый читатель,

Что Виктория, храбрая дева,

При себе шесть пистолей держала,

Даже ночью, в походной постели.

Вот дошло до нее донесенье

Что готовится дело дурное,

Что Флоренсио, новый товарищ,

На нее нападет этой ночью.

Притворилась Виктория спящей.

Полночь. Входят укрытые тьмою

Лиходеи, крадутся бесшумно,

Сам предатель подходит к постели…

Тут Виктория быстро, не целясь,

Пистолет разрядила в красавца –

И в груди его вьюшка открылась,

И душа отлетела сейчас же.

Вслед за страстным сеньором Флоренсио

Полегли и пособников двое –

А Виктория прыгнула в стремя

И скорее покинула горы.

По дороге она повстречала

Трех цыган, путь они преградили,

Собираясь Викторию грабить –

В них пистоли она разрядила.

Тут объяло волнение деву:

Преступлений число возрастает,

В дом родимый никак не вернуться,

Свекр с свекровью желают расплаты,

Ждут ее – не дождутся, чтоб жизнью

Оплатила убийство супруга,

Совершенное в брачной постели,

Никогда ей прощенья не будет!

Да и после, начальницей шайки,

Грабежами она промышляла

И другими делами лихими –

Преступлений скопилось немало.

Потому героиня решила,

Что ей стоит пойти в новобранцы –

Может быть, избежать ей удастся

Воздаянья за злые деянья.

Новобранцем Виктория стала.

Только, рекрута облик увидев,

Командиры вдруг начали спорить:

В чей отряд будет юноша принят.

Тут полковник отдал приказанье

(И закончились тотчас же споры):

Забирает к себе новобранца

Капитан дон Ансельмо де Торрес.

Так примкнула она к капитану

И в отряде служила усердно –

Не прошло и двух месяцев полных,

Как в сержанты повышен был рекрут.

Так он сделался люб командиру,

Что того обуяли сомненья:

Отчего так хорош новобранец?

Может, рекрут – не юноша вовсе?

Как-то раз, любопытством объятый

И вином подогретый изрядно,

Подчиненного он из казармы

На квартиры к себе вызывает

И сержанту дает приказанье:

Усладить своего капитана,

Что желает вкусить самой сути,

Ведь сержант – не мужчина, а дама!

Но отказ получил дон Ансельмо,

И тогда, распаленный и гневный,

Он схватил молодого сержанта,

Непристойно ощупав при этом.

Тут Виктория, видя, что тайну

Дон раскрыл и теперь капитана

Невозможно склонить к отступленью

И что он продолжает осаду,

Мигом шпагу из ножен извлекши,

С беспримерной отвагой и силой

Так ударила дона Ансельмо,

Что тот замертво на пол свалился.

Проявляя во всем осторожность,

Героиня ушла поскорее –

Шла, покуда пред ней не предстали

Францисканской[32] обители стены.

Настоятеля донья Виктория

Умолила остаться позволить

И пожить там, келейницей числясь,

В одиночестве, в келье холодной.

Исповедаться донья Виктория

Пожелала в грехах своих тяжких

И отцу настоятелю правду

Рассказала, как есть, без утайки.

Пребывая в глубоком волненьи

И раскаявшись чистосердечно,

Настоятеля дева просила

Наложить на нее епитимью –

Чтоб в пещере, в пространстве безлюдном,

Пребывая в посте и молитвах,

Став примером для душ покаянных,

Заслужить себе место на небе[33].

И прошение это услышав,

Так отец настоятель и сделал:

В дальней местности дикой безлюдной

Он избрал для беглянки пещеру –

Там она провела дней остаток

И усердным своим покаяньем,

Жизнью праведной, жизнью примерной,

Превеликую славу снискала.