Нимфоманка

— Отлично поработал сегодня! — сказал он мне.

— Спасибо, — отвечал я.

Мы курили, думая каждый о своём.

— Такаши, что ты думаешь о Ханаде-сенсей? — спросил мой старик.

— Ты уже спрашивал, — отвечал я.

— Я спросил её о тебе! Она очень хвалила твои способности! Почему ты не сказал мне, что вступил в литературный клуб?

— Я не думал, что это что-то важное, — отвечал я, не понимая к чему он клонит.

— Ханада-сенсей рассказала, что твой рассказ отправляли на конкурс!

Вот чёрт! Сколько ещё эта глупость будет преследовать меня!

— Это очень здорово! — продолжал восхищаться мой старик.

— И очень хорошо, что Ханада-сан куратор вашего клуба! Она прекрасный учитель! — продолжал он с воодушевлением.

Что-то в его тоне мне не понравилось.

— Такаши, — продолжал мой старик, заметно смущаясь и нервничая, — не знаю, как ты к этому отнесёшься, но я позволил себе пригласить Ханаду-сан в эти выходные сходить со мной на строительную выставку! Не уверен, что ей будет это интересно, но она дала своё согласие составить мне компанию!

— Ты же не будешь против? — робко спросил он, покосившись на меня.

Я молчал словно поражённый громом.

— Такаши? — обратился ко мне отец, в голосе его звучала тревога.

— Нет, — выдавил я из себя, наконец.

— Ну, вот и отлично! — выдохнул мой старик с явным облегчением.

Он хлопнул меня по коленке.

— Я закажу нам чего ни будь на ужин! Чего ты хочешь? Сашими пойдёт?

— Да, — отвечал я, плохо понимая, что он говорит.

— Ты идёшь? — спросил он.

— Чуть позже, — отвечал я.

— Ладно, — его недоумённый взгляд на секунду задержался на моём лице. Наконец он ушёл. Я сразу же набрал номер Мари. Она не ответила. Я позвонил опять, потом ещё раз. Ответа не было. Я уже собирался идти домой, хотя, кажется, плохо понимал куда мне нужно идти, когда на мой телефон позвонил незнакомый мне абонент.

— Привет это я, Огава, — услышал я в трубке.

Голос у неё был такой странный, что сам я ни за что не узнал бы её.

— Пытаешься дозвониться до моей клячи? — осведомилась она.

— Не называй её так!

— Ладно. Буду называть её шлюхой, если тебе так больше нравится!

— Прекрати!

— Ты спишь с моей матерью? — она спросила это так неожиданно, что я вздрогнул. Сердце моё упало куда-то вниз в район пяток, и там оно глухо бухало, отдаваясь у меня в животе.

— С чего ты взяла? — я постарался, чтобы мой голос звучал возмущённо.

— Достаточно просто увидеть, как ты на неё смотришь!

— Глупость какая-то!

Огава помолчала.

— Я отключила ей телефон, так что ты не сможешь пока связаться с ней!

— Ерунда! С чего мне звонить ей? — я уже овладел собой.

— Значит, её телефон у тебя есть! — заметила Рина.

Я выругался.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

— Ничего. Если она тебе не интересна, то и нет причин переживать, что Ханада-сенсей идёт в это воскресенье на свидание с твоим отцом!

— Я знаю об этом!

— Вот как? — кажется Огава, слегка огорчилась.

— И что ты планируешь делать?

— Ничего. Что я, по-твоему, должен делать?

— Не знаю. Например, устроить сцену своей девушке!

— Ханада-сенсей не моя девушка!

— Хорошо если так! Значит, ты сможешь сходить на свидание со мной в это воскресенье!

— В это воскресенье я работаю!

— Лжец!

Огава выругалась. Оказывается, она знает такие слова, от которых даже у меня уши вянут!

— Сходи со мной в кино или ещё куда-нибудь! — повторила она с ожесточением.

— Хорошо. Если ты так хочешь, без проблем. Но не в это воскресенье!

— Мудак! — она повесила трубку.

Я снова позвонил Ханаде-сан, её телефон по-прежнему не отвечал. За ужином отец был необыкновенно оживлён и разговорчив, а я по большей части молчал. Перед сном пришло сообщение от Мари: «Прости! У меня был выключен телефон! Сама не знаю, как так получилось! Поговорим завтра в школе». Я тут же набрал её номер.

— Миура-кун, извини…

— Ты идёшь на свидание с моим отцом? — спросил я, мой голос, кажется, предательски дрожал.

— Свидание? Конечно, нет! Миура-сан попросил составить ему компанию на выставке! Только и всего!

У меня в глазах помутилось.

— Шлюха! — почти прокричал я и бросил трубку. Уже через минуту я горько пожалел о своих словах и вновь набрал номер Ханады-сенсей.

— Прости меня Мари! Не знаю, что на меня нашло! — униженно лепетал я.

— Миура-кун, я не сержусь! Тебе следует вести себя более по-взрослому! — голос у Мари был спокойный и я не мог понять злиться ли она на самом деле.

— Прости меня! — простонал я.

— Говорю же, я не сержусь! Увидимся в школе! Спокойной ночи!

— Мари, стой! Мы завтра сможем…

— Может быть.

Она повесила трубку. Я лежал на кровати, сжимая смартфон в руке. Когда всё пошло не так? Что она делает? Что делаю я? И не может ли быть так, что ничего на самом деле не происходит? И всё это только в моей голове! Что ж в таком случае я сам разрушаю наши отношения. Мари права, я должен повзрослеть, наконец! Завтра я поговорю с ней и всё наладиться! С этими мыслями я и заснул.

Наутро я явился в школу необыкновенно рано. Я надеялся успеть извиниться перед Ханадой-сенсей до того, как начнутся занятия. Но надеждам моим не суждено было сбыться. Я крутился около преподавательской рассчитывая перехватить Мари, но она появилась уже вместе с какой-то старшеклассницей. Они так оживлённо о чём-то разговаривали, что едва не прошли, мимо не обратив на меня внимания.

— Миура-кун! Ты что-то хотел? — спросила у меня Ханада-сенсей, своим чудесным, милым голоском. Её спутница уставилась на меня, глаза у неё были как у рыбы. Такие же холодные и бессмысленные.

— Я хотел бы поговорить с Вами, сенсей! — сказал я.

— Я сейчас немного, занята, Миура-кун! — сказала мне Мари, — но после занятий я думаю, мы могли бы пообщаться.

— Хорошо, — отвечал я, едва не скрипнув зубами от злости.

В класс я вернулся во взбешённом состоянии, я сел на своё место и стал смотреть в окно.

— Что-то случилось? — спросила меня Шиндо Сакура, она рядом со мной сидит.

— Ничего, — отвечал я, не глядя на неё.

Больше она ничего спрашивать не стала. В обеденный перерыв я зашёл в столовку, только чтобы поговорить с Риной. Но Огавы там не оказалось. Первый и второй курсы учатся на разных этажах и пересекаемся мы разве что в столовой, но сегодня мне положительно не везло. Я спустился вниз, обогнул здание школы и там уже дал выплеск своим эмоциям. После двух-трёх ударов по стене на костяшках пальцев у меня выступила кровь, и я остановился тяжело дыша. И услышал аплодисменты. Это была Огава, оказывается она сидела тут на ступеньках спортзала и ела свой бенто.

— Браво! — сказала она, закончив аплодировать, — стена побеждена! Во всяком случае, ей наверняка больно!

— Ты что здесь делаешь? — спросил я, задыхаясь.

— Обедаю. Что не видно? Мать сделала мне бенто. Ты же сам сказал мне налаживать с ней отношения! Вот я и стараюсь!

Я сел с ней рядом.

— Зачем ты это сделала? — спросил я.

— Отключила её телефон? Тебя хотела позлить! Ты меня почему-то бесишь, семпай!

Я откинулся назад и прижался затылком к запертой двери в баскетбольный зал.

— Я тебя чем-то обидел? — спросил я.

— Возможно. Скажем, ты туп как пробка и это конкретно меня вымораживает!

— Из-за тебя я выглядел очень глупо. Ханада-сенсей разозлилась на меня.

— Вот как? Ну, думаю, ты сам в этом виноват! — заметила Огава.

«А ты значит ни при чём!» — подумал я.

— В качестве извинения, я могу угостить тебя бенто! Ты же хочешь еду, которую твоя девушка приготовила?

— Я люблю Ханаду-сенсей! — сказал я.

Огава помолчала, потом она сунула мне в руки коробочку с бенто и встала.

— Можешь доесть! У меня аппетит пропал! — сказала она, поправила юбку и пошла в здание школы.

— Эй, я буду звать тебя теперь Ханадой-тян! Или Риной-тян! — закричал я ей.

— Делай что хочешь! — отвечала Рина.

Я доел еду, приготовленную Ханадой-сан, и она показалась мне невероятно вкусной. И только потом я понял, что это был непрямой поцелуй с её дочерью

Я сидел на кровати в номере отеля, и мне было страшно. Нужно было идти в душ, но я этого не делал. Я и на самом деле боялся, что Мари не придёт. До сих пор она ни разу не нарушала своих обещаний. Ещё не кончился обеденный перерыв, как она написала мне: «Увидимся сегодня там же где всегда! Сними номер на имя Ямада!» И вот я здесь. Время тянулось для меня необыкновенно медленно. Мне казалось, что прошло уже не менее получаса, но бросив взгляд на экран телефона я убедился, что ожидание не составляет даже пяти минут. Дверь открылась и вошла Ханада-сан. Она увидела меня и виновато улыбнулась:

— Прости Такаши! Не слишком долго ждал?

Вместо ответа я схватил её в охапку и швырнул на кровать. Мари что-то лепетала о том, что ей нужно принять душ, но я не слушал её. Я перевернул Ханаду-сан и поставил её на четыре точки, задрал юбку ей на спину, спустил с неё трусики вместе с колготками и овладел ею грубо, даже жестко. Когда я вошёл в неё, она не была сильно возбуждена, но пары моих толчков хватило, чтобы Мари потекла, её влагалище стало горячим и мокрым. Когда я схватил её за длинные волосы запрокинув её голову назад, стенки её вагины начали судорожно сокращаться и я понял, что она кончает. Честно говоря, я немного съехал с катушек, поэтому кончил в неё, совсем не заботясь о последствиях. Обычно я не вёл себя так безответственно, но сейчас мне на всё было наплевать. Вернее сказать, где-то внутри меня сидела предательская мысль о том, что если Ханада-сан забеременеет, то это сильнее привяжет её ко мне. Я сдавил её талию и пока мой член извергал сперму внутрь её тела, я не давал Мари отстраниться. Впрочем, она и не пыталась, её вагина, наоборот как будто стремилась высосать из меня всю мою семенную жидкость. Когда я отпустил Ханаду, она упала на кровать вздрагивая всем телом, юбка её была на талии, трусики спущены до колен, волосы в полнейшем беспорядке. Мари обернулась и посмотрела на меня, щёки её пылали:

— Что на тебя нашло, Такаши-кун? — спросила она без злобы, скорее с удивлением.

— Раздевайся! — приказал я и она покорно начала снимать с себя одежду глядя мне в глаза. Эрекция у меня всё не пропадала, Мари ласкала мой член своим ротиком, потом я заставил её оседлать себя. Второй раз долго не мог кончить и прыгая на мне Мари вся покрылась маленькими, сладкими капельками пота. Перевернув её на спину, я закинул ноги Ханады-сенсей себе на плечи и снова вошёл в её такое мягкое и податливое сейчас влагалище. На этот раз я вышел из неё и кончил ей на содрогающийся от удовольствия животик. Мари лежала передо мной раздвинув ноги, её крупная грудь прерывисто поднималась и опускалась с каждым её вздохом. Моё возбуждение прошло, я несмело погладил Мари по круглому бедру.

— Я люблю тебя! — прошептал я. Ханада-сан села на кровати поцеловала меня в губы, она распустила волосы и чёрные густые локоны рассыпались по её плечам.