Приближаясь к тебе

Глава 5. Посетители

Дни выздоровления потекли как ручей, спокойный и неторопливый. Снейп не привык к такому праздному ничегонеделанию и потому порой срывался на своих юных телохранителей. Впрочем, они не обижались.

Луну Лавгуд, а именно она заменяла Грейнджер на посту чаще других, вообще тяжело было чем-либо смутить или обидеть. На каждую его грубость она лишь рассеянно хлопала огромными глазами и выдавала такую несусветную хрень, что хлопать глазами приходилось уже Снейпу. Неинтересно. Неспортивно. И Снейп предпочитал молчать в ее странном обществе. Впрочем, молчание с ней было спокойным, каким-то даже благостным и совсем не тяготило. Снейп в полной мере понял теперь, почему однажды Флитвик признался, что рядом с этой девочкой отдыхаешь душой. И почему ее, такую неземную и неудобную, так полюбили эти неподходящие ей на первый взгляд друзья — неугомонный Поттер со всей бандой.

Луна молчала, иногда пела что-то заунывное на непонятном ему (а скорее всего, и всем остальным) языке, потом аккуратно, словно стараясь не задеть и не навредить, отгоняла от его лица очередную невидимую козявку (“Это мыслегнеты, сэр, совсем не опасные, не бойтесь, но думы от них тяжелые, сложные”), и Снейпу становилось легче.

Забегал Поттер и, оправдывая звание главного героя Магической Британии, тайком от Грейнджер поил его кофе. Однажды даже притащил жареную рыбу с картошкой, завернутую почему-то в газетную бумагу. Снейп жест оценил, но есть отказался, и Гарри благополучно слопал все сам. Пару раз он еще попробовал подкатить к профессору с задушевными разговорами о матери, но Снейп упорно молчал, и Поттер наконец отстал.

Иногда с ним приходил и его неуклюжий рыжий друг, что было неудивительно, ведь где Поттер, там и Уизли с Грейнджер. Зельевара он раздражал неимоверно.

“Что Грейнджер в нем нашла?” — думал Снейп, наблюдая, как рыжее недоразумение по-хозяйски обнимает девушку за тонкую талию.

Впрочем, положа руку на сердце, он понимал, что именно — Уизли был хорошим другом, верным и надежным. Вон с какой готовностью поддерживает Поттера в стремлении того во что бы то ни стало вытащить своего злобного бывшего учителя из лап авроров. Ищет каких-то там адвокатов, листает старые подшивки "Пророка", надеясь найти похожие случаи, говорят, даже агитировал портреты устроить в Министерстве митинг в поддержку Снейпа. Когда Грейнджер понадобились какие-то книги в полуразрушенной библиотеке Хогвартса, он до ночи просидел там, собирая для нее все строго по списку (с разрешения мадам Пинс, разумеется). Грейнджер тогда в благодарность рассеянно поцеловала его в щеку, хотя рыжий явно надеялся на большее, и замахала на него рукой, мол, иди, не мешай. Снейп тогда непонятно почему почувствовал мрачное удовлетворение.

Грейнджер торчала у него в палате практически безвылазно. Он пробовал ее выгнать, нагрубить — и бровью не повела. Вышла на пару минут, вернулась с шоколадкой для себя и тыквенным соком для него. И он даже не признался ей, что с детства ненавидит тыквенный сок. Просто аккуратно вылил его в раковину, когда она ушла.

— Не злитесь, профессор, я все равно не уйду, — сказала тогда она, и Снейп махнул рукой. Хочется ей поиграть в сестру милосердия — да Мерлина ради, пусть хоть поселится здесь. В конце концов, рано или поздно его выпишут, и тогда ни Поттер, ни Грейнджер, ни тем более Уизли никогда его больше не увидят.

Грейнджер тем временем не только успешно исполняла обязанности его сиделки, но и с упоением штудировала справочники по колдомедицине — оценивший старания девушки Сметвик как-то сказал, что готов взять ее на стажировку после сдачи ЖАБА. Бедолага, знал бы он, на что подписывается. С того дня глаза Гермионы горели фанатичным огнем, и трещала она теперь совсем без передышки.

— Как считаете, профессор, какую специализацию мне выбрать?

— Мне все равно, мисс Грейнджер.

— Может, волшебная вирусология? — Грейнджер вряд ли его услышала. — Или травматология? Лечение от проклятий тоже очень занимательное… Ах, еще же есть колдопсихология! Ну почему, почему мы тогда разбили эти дурацкие маховики времени? Это ж сколько возможностей бы было!

Снейп закатил глаза.

— Но ведь я всегда мечтала защищать права магических существ. Это возмутительно, что волшебники до сих пор относятся к ним с пренебрежением! Что за предрассудки! Мы же не в шестнадцатом веке живем, ну в самом-то деле!

Снейп застонал.

— Все было так просто и понятно, а тут этот Сметвик со своим “Гермиона, у вас определенно есть способности к колдомедицине”, — Гермиона очень похоже изобразила писклявый голос целителя, — спутал мне все карты, блин, и что теперь делать, как думаете, профессор?

— Я думаю, мисс Грейнджер, — рявкнул наконец Снейп, — что Поттеру и Уизли нужно выдать по Ордену Мерлина уже за то, что они семь лет терпят вашу болтовню, вот, что я думаю!

Гермиона хмыкнула и хотела возразить, но тут за дверью послышался хорошо знакомый им обоим голос.

— С каких это пор, чтобы навестить больного, нужно личное разрешение министра? Вы в своем уме, мистер Пламли? В каком смысле вы меня не пустите? Да я помню, как вы ревели в моем кабинете, когда завалили трансфигурацию, и сейчас вы меня не пустите? Вы совсем охренели?

Раздался грохот, дверь с треском распахнулась, и в палату влетела Минерва МакГонагалл, пряча палочку в рукав.

— Ты не представляешь, насколько я зла на тебя, Северус Снейп! — заявила она и сильно ударила зельевара по руке, вызвав тем самым протестующий вскрик Гермионы. — Успокойтесь уже, мисс Грейнджер, незачем так орать, ничего я ему не сделаю. Хотя так и тянет приложить тебя чем-нибудь этаким, ну надо же, за целый год ничего мне не рассказал!

— Ты приложи лучше Альбуса, Минерва, — язвительно посоветовал Снейп, потирая ушибленную руку.

— О, я бы с удовольствием, но мисс Грейнджер меня опередила, — зло усмехнулась профессор МакГонагалл. — Директор Сакнденберг до сих пор в свой портрет боится возвращаться, а Амброуз Свотт требует заковать в кандалы нахальную девчонку. Мисс Грейнджер, вы же понимаете, о ком именно он говорит?

Гермиона несмело кивнула. Все же несмотря на статус героини войны, она побаивалась своего грозного декана.

— И в следующий раз, мисс Грейнджер, — продолжала МакГонагалл, — когда захотите разнести директорский кабинет, предупредите хотя бы — я уберу оттуда все ценное.

— Следующего раза не будет, профессор МакГонагалл, — твердо произнесла Гермиона. — Мы с профессором Дамблдором все сказали друг другу.

— Мисс Грейнджер поругалась с Дамблдором? — переспросил Снейп, до конца не поверив услышанному. Одна из самых дисциплинированных учениц, всегда относившаяся ко всем преподавателям с должным уважением, даже к нему, разгромила кабинет директора?

— Но зачем? — перевел он взгляд на Гермиону. — Зачем вы это сделали?

— Это неважно, — она отвела глаза, не захотев встречаться с его пронизывающим взглядом. Да и как объяснить то опустошающее чувство обреченности, возникшее после его слов из воспоминаний “А моя душа, Дамблдор? Моя?” Как рассказать о глубоком сострадании к этому непонятному и неприятному человеку? Гермиона помотала головой, словно стряхивая с себя ненужные мысли. — Да и вообще не так уж сильно я его разгромила. Подумаешь, напугала пару портретов и разбила дурацкую штуковину.

— Вы разбили не какую-то там дурацкую штуковину, мисс Грейнджер, — возмутилась МакГонагалл. — Это был ауромер! Единственный в мире, между прочим.

— Блядь, мисс Грейнджер! — взорвался ошарашенный Снейп. — Ауромер? Серьезно? Не могли запустить в них вазой? Их полно в кабинете! Или подожгли бы на худой конец! Это же портреты! Они легко воспламеняются!

— Северус! — ахнула профессор МакГонагалл, пораженная то ли неприличным словом, сорвавшимся с губ всегда невозмутимого зельевара, то ли предложением уничтожить портреты.

— А что сразу ругаться-то? — вскочила Гермиона, воинственно сжимая кулачки. — Да, я разозлилась! Имела право, в конце концов! Меня чуть не убили! Моих друзей чуть не убили! Вас, — она с силой ткнула пальцем в грудь Снейпа, он болезненно поморщился, — чуть не убили! Мы ненавидели вас весь этот проклятый год, думали, что вы предатель, что вы убили Дамблдора…

— Но я действительно его убил, — скучающе протянул Снейп.

— По его просьбе! — отрезала Гермиона. — Он сам срежиссировал свою смерть, манипулятор хренов! Подставил вас, подставил Гарри с этими его вечными недомолвками. И не смейте мне говорить, что все это было ради общего блага, задолбали уже!

— Мисс Грейнджер, успокойтесь, — протянула к ней руку напуганная этой вспышкой ярости МакГонагалл, но Гермиона, тяжело дыша, вскочила со стула и отошла к двери. Рука Минервы безвольно повисла в воздухе. Снейп, хоть и был зол как черт, спокойно рассматривал взбешенную девушку.

Общее раздраженное молчание затянулось, и Гермиона наконец фыркнула.

— Пойду прогуляюсь по коридору, а то сейчас точно взорвусь.

— Идите, мисс Грейнджер, — обманчиво ласково сказал Снейп. — А то у меня уже руки чешутся.

МакГонагалл с удивлением переводила взгляд с одного на другую и недовольно морщилась.

— Минерва! — рявкнул Снейп, едва за Гермионой закрылась дверь. — Убери от меня своих гриффиндорцев, иначе я за себя не ручаюсь.

— Они уже давно не мои гриффиндорцы, Северус, — невозмутимо ответила Минерва. — Как ты помнишь, школу они бросили еще год назад. И вообще, Северус, что это сейчас было?

Снейп вопросительно поднял бровь.

— Ты и мисс Грейнджер, — пояснила МакГонагалл. — Насколько сильно вы сблизились?

Снейп с шумом втянул в себя воздух.

— Ты рехнулась, Минерва? — прошипел он. — Или опять валерьянки напилась? Она же совсем девчонка!

— Не такая уж девчонка, Северус, ей скоро девятнадцать. И она так на тебя кричала. Поневоле засомневаешься.

МакГонагалл все еще пристально его разглядывала, словно надеясь увидеть доказательства его порочной связи с, о, Мерлин, Грейнджер, но выражение ее лица чуть смягчилось.

— Не дури, Минерва, — устало выдохнул Снейп, — и не придумывай того, чего нет. Грейнджер все время на меня кричит, поэтому я и прошу забрать ее отсюда и занять чем-нибудь полезным.

— А почему это она все время на тебя кричит? — внезапно заинтересовалась МакГонагалл. — Не похоже на мисс Грейнджер. В чем дело?

— В плохом настроении? В недостатках воспитания? Черт возьми, откуда мне знать, Минерва?

МакГонагалл захихикала совсем как девчонка, и Снейп непонимающе воззрился на нее. Что такого смешного в том, что наглая девчонка без спросу влезла в его жизнь и распоряжается им, как хочет?

— Я поговорю с мисс Грейнджер, — отсмеявшись, наконец снизошла до него МакГонагалл. — Правда, в успехе не уверена, пока у тебя нет палочки, присматривать за тобой все же нужно.

— Мисс Лавгуд с этим прекрасно справится, — уверил ее Снейп. В свете последних событий и безумных подозрений Минервы лучше будет все-таки убрать от него Грейнджер. Для полноты картины перед судом ему только слухов о его связи (несуществующей, между прочим, связи) с бывшей ученицей не хватает. Если уж Минерва предположила такое, то что могут подумать остальные? Метка, после падения Темного Лорда уже не такая четкая, но по-прежнему внушающая отвращение и страх, более чем темное прошлое двойного шпиона, предполагаемое соблазнение студентки — вот и сложился чудесный образ Пожирателя смерти. Привет, Азкабан. Не дай Мерлин, Скитер пронюхает про Грейнджер в его палате — это ж ни одно Прыткопишущее перо такой нагрузки не выдержит.