Канон

— Тебе свихнуться только повод дай, — прохрипел я. — То гормоны, то Чёрная Метка…

— Зато твой отец, он такой… — проигнорировала она мою едкую остроту, мечтательно закатив глаза и прижав руку к груди. — Мужественный, красивый, высокий!..

— Убью! — пообещал я.

— Конечно, милый, конечно, — ангельским голоском согласилась она. — Мотивация в нашем деле — это три четверти успеха. Вот только сначала от пола тебя отскребём!

Во что я вообще никак не мог поверить — так это в чистоту её намерений, когда она принялась опекать Невилла. В наличие у неё совести я принципиально не верил. Я знал, что она любит сестру. И племянника… теперь уже племянницу. Я был уверен, что она хочет жить, и нисколько не сомневался в наличии у неё какого-то своего кодекса чести, который в итоге не позволял ей напасть на меня или моих змей. Но Невилл? Тем не менее, на уроках она совершенно ненавязчиво обращала его внимание на детали, которые раньше мне казались уж вовсе несущественными, и мой друг стал прибавлять в мастерстве семимильными шагами — он больше не заикался на Ступефаях, без сбоя колдовал Экспеллиармус и не ошибался с Петрификусами. Его робость постепенно сменялась уверенностью в себе, и у меня уже не было никаких сомнений, что в будущей Битве за Хогвартс он сможет по-настоящему себя проявить

Уже в первую неделю сентября я заметил, что Ханна стала иногда пропускать наши собрания. Догадки у меня, конечно, были, но твёрдая уверенность появилась, лишь когда я абсолютно нечаянно наткнулся на Невилла, пробирающегося через восточные ворота. Он старательно заметал следы, оглядывался по сторонам и даже пыхтел не так шумно, как обычно. В руках у него была небольшая корзинка для пикника. Едва он просочился наружу, как сзади меня послышались мягкие шаги, и мимо на цыпочках просеменила Ханна, которую под накидкой с капюшоном было невозможно узнать, если бы пятью минутами ранее я не наложил на неё следящие чары. Меня она не видела, поскольку я был под мантией-невидимкой, оказавшейся на мне совсем случайно — не стану же я всерьёз следить за тем, куда временами исчезает девушка из моего цветника, на которую у меня даже планов-то нет!

Нервозная беготня первых дней, когда Дафна, Панси и я, краснея и толкаясь, притирались друг к другу в нашем тесном мирке, постепенно сошла на нет. Девушки быстро привыкли убегать за ширму либо выталкивать туда меня, туалеты мы поделили по-братски, повесив на одной двери табличку с надписью “Мадамы”, а на другой — “Жентльмен”, а вечерами, читая в кровати, я пытался запихать в уши подушку, чтобы не слышать многообещающий плеск воды и девичий смех из-за ширмы. Кроме того, мы просто гуляли, когда была хорошая погода, или валялись на ковре у камина в дождь, вместе завтракали, обедали и ужинали. Девушки, как тени, ходили за мной, а я несколько раз поймал себя на том, что автоматически пристраиваюсь вслед им, когда они уходят по своим делам, и ощущаю вакуум вокруг, когда их нет.

— Знаешь, мне снова обидно! — призналась Астория, когда мы с ней гуляли по наружной стене. — Между вами происходит что-то большое и важное, а я опять оказалась выброшенной на обочину жизни!

Я взял её обиженно надутые щёки в ладони и поцеловал в губы.

— Ты же знаешь, что для тебя в моём сердце особое место, — напомнил я.

— Настолько особое, что для меня даже кольца не нашлось, — пробурчала она.

— Настолько особое, что для тебя будет особенное и неповторимое кольцо, — улыбнулся я. — Обещаю!

— И всё равно мне ужасно тоскливо! — пожаловалась она, вставая на цыпочки и потянувшись ко мне губами.

— Кхе-кхе! — раздалось рядом многозначительное покашливание, и я выхватил палочку ещё раньше, чем успел развернуться или даже сообразить, что происходит.

— Ну-ну, мистер Поттер! — строго заметила Макгонагал, игнорируя направленное прямо ей между глаз оружие.

— Простите, — пробормотал я, убирая палочку. — Я уж подумал…

— Это было глупо с моей стороны, — согласилась она. — Прошу меня извинить. Но тем не менее, не желаете ли мне объяснить, что тут такое происходит?

— Э-э-э… — растерялся я, привычно задвигая Асторию за спину. — Свидание?

— Какое бесстыдство! — заметила Макгонагал. — Позволю вам напомнить, что вас как раз сейчас дожидаются две — вдумайтесь, две!!! — супруги, наивные, доверчивые девушки, которых вы в этот самый момент беспардонно обманываете.

— У меня свидание с невестой с их ведома и одобрения, — соврал я.

С ведома и одобрения — это наличие Астории. А вот про то, что она меня, как обычно, подкараулила в коридоре и потащила гулять, они ещё не знают. Впрочем, не думаю, что они сильно возмутились бы…

— Как — с невестой? — возмутилась Макгонагал. — Что значит — с невестой?

— Когда настанет срок, мы с мистером Поттером поженимся, — сообщила Астория из-за моей спину.

— А кто это у нас там? — поинтересовалась Макгонагал, заглядывая мне за плечо.

— Астория Гринграсс, профессор, — сообщила она, делая из-за меня шаг, чтобы поклониться, и снова спряталась.

— И эта туда же! — всплеснула руками Макгонагал. — Неужели других женихов нет? Ну вот куда вам ещё невеста, мистер Поттер?

— Папа сказал, что в хозяйстве пригодится, — парировал я.

— У вас же уже две, — простонала она. — Вдумайтесь — две!

— Больше — лучше, — заметил я. — Когда станет совсем много, я буду их перед сном считать, чтобы скорее заснуть.

В рёбра сзади очень больно воткнулся острый кулачок. Язык мой — враг мой!

— Я решительно против, — заявила Макгонагал. — Какой пример вы подаёте другим? Что люди подумают?

Честно говоря, как раз последнее меня волновало меньше всего, но сообщать ей это я не стал.

— Главное, что никто не догадается, что я женат, — сказал я, потирая руки. — Один день я с одной, другой — с другими. Выглядит, как будто я всего лишь не очень постоянен, и никто не заподозрит иного. А значит, моя тайна так и останется тайной, не правда ли?

— Очень удобно, мистер Поттер! — с сарказмом воскликнула она.

— Я тоже так считаю, — обрадовался я. — Думаю, что стоит мне выбрать ещё парочку и тоже водить их на свидания. Разумеется, в целях конспирации, профессор!

Я подмигнул, и её глаз дёрнулся в ответ. Вот и договорились!