Неподходящая

Июль 1929 года

Арабелла прекрасно знала, что подслушивать нехорошо. Она честно собиралась постучать и войти в комнату — если отец позволит, пригласить мужчин к столу — как велела мама, но тут раздался голос гостя и Арабелла застыла на месте.

— Вот что всех нас может ждать…

— Прости, — это говорил отец. — У тебя и так полно сейчас забот, по сравнению с тем, что ты рассказал, наша проблема — мелочь.

— Иногда мелочь может привести к катастрофе. Я давно стараюсь не разделять дела на важные и неважные. — Голос папиного гостя звучал спокойно, твердо, и Арабелла на миг прикрыла глаза. Почему мама не сказала, что приехал Альбус? Арабелла улыбнулась, готовая влететь в комнату и броситься к Альбусу на шею, и снова подняла руку, чтобы постучать, и снова застыла.

— Неужели ничего нельзя сделать, неужели… неужели все-таки наша дочь — сквиб? — последние слова Арабелла с трудом расслышала.

— Ничего не поделаешь. Ты сам знаешь, Джим, я исследовал этот вопрос весьма пристально. Магии можно лишиться, но если ее нет — никакая сила в мире ее не дарует. Прости, что разочаровал тебя.

— Мы надеялись, так надеялись, — отец прошел по комнате и остановился почти у двери. — Ей уже одиннадцать, она все еще ждет письма из Хогвартса и удивляется, что уже июнь прошел, а письмо…— отец замолчал. — Мы списывали отсутствие магических выбросов на ее особенности. Она росла слабенькой, сам знаешь. Мы не хотели верить, что…

— Лучше ей рассказать все честно. Она умная девочка. Вы справитесь. Вместе — справитесь.

— Я не знаю.

Она, оглушенная, не слышала больше ничего и не пошевелилась, когда дверь распахнулась.

— А вот и наша прелестная Бель, — Альбус протянул к ней руки. — Заходи, давно не виделись. Ты повзрослела.

— А-альбус, — прошептала Арабелла, чувствуя, что сейчас расплачется.

Дамблдор перестал улыбаться, усадил ее на софу, кинул взгляд на отца, тот кивнул и отошел к окну.

— Послушай, Арабелла, — Альбус опустился перед ней на корточки, взял ее руки в свои и улыбнулся. — Нам надо с тобой обсудить кое-что очень важное и не очень-то приятное.

Она кивнула, закусив губы и чувствуя, что сейчас все-таки расплачется.

— Ты знаешь, что иногда в семьях волшебников рождаются дети, в которых нет волшебства?

— Знаю и это я, — выпалила она, потому что молчать было невыносимо! Ей хотелось разрыдаться! Мысль, что она никогда, никогда-никогда-никогда не поедет в Хогвартс, не укладывалась у нее в голове! Она ждала, что сейчас Альбус встанет, рассмеется и скажет, что они ее разыграли, потому что подслушивать — нехорошо, и теперь-то она запомнит это надолго, и все опять станет хорошо…

Но Дамблдор вместо того, чтобы рассмеяться, грустно кивнул, сжимая ее ладошки.

— Ты же всегда верила мне, Бель...

— Всем сердцем! — с горячностью воскликнула она.

— Тогда поверь мне и сейчас. Без волшебства можно быть счастливой. А волшебство… иногда волшебникам, сильным волшебникам живется намного хуже, чем простым людям.

Она кивнула, глотая слезы, а потом вскочила и убежала. И до самого вечера, до того момента, пока Дамблдор не ушел, просидела в своей комнате.

Он вернулся на следующий день.

— Милая, Альбус хотел с тобой поговорить, — мама стучалась к ней уже второй раз: Арабелла ни за что не хотела выходить. Ей было стыдно. Может, это и было глупо, но Арабелла ничего не могла с этим поделать, будто она могла выбирать, быть или не быть сквибом.

— А я не хочу! — заявила она капризно.

— Милая, это невежливо. Настоящие леди так не поступают.

— А я не леди. И даже не волшебница! — Арабелла почувствовала, что слезы снова выступили на глазах, и утерла их рукавом.

Мать ушла, но через пять минут в дверь опять постучали.

— Арабелла, позволь мне поговорить с тобой. Теперь я не скоро смогу навестить тебя, я хотел попрощаться.

Арабелла распахнула дверь и, насупившись, уставилась на Альбуса.

— Здрасьте, — пробурчала она, стараясь казаться совершенно безразличной.

— Пройдемся? Чудесная погода.

Она кивнула и стала первой спускаться вниз. В саду было прохладно и свежо после недавно прошедшего дождя.

— Жаль, что все так вышло. Тебе должны были рассказать родители и как-то подготовить, — они шли по дорожке, мимо кустов маминых роз. — Ты еще совсем ребенок, но придется решать, что делать дальше, — продолжил Альбус, так и не дождавшись ее ответа. — Как ты учишься в школе?

— Нормально,— Арабелла вздохнула. Школу она ненавидела всей душой и только одно примиряло с ней — то, что ее ждал Хогвартс. То есть, она думала, что ее ждет Хогвартс.

Она всхлипнула.

— Не хочу я в школу! Ничего не хочу! Я думала, что я… А я не… А я-я-я… — она заплакала.

— Никогда не давай обстоятельствам взять верх, — Альбус взял ее за плечи и встряхнул, посмотрел строго. — Никогда не позволяй им разрушить твою семью. Да, твои родители волшебники, а ты нет. Так бывает, бывает и наоборот, но это неважно. Важно, что вы любите друг друга — цени это. Нет ничего сильнее любви, даже магия перед ней бессильна.

Арабелла кивнула, не стала возражать, хотя и была уверена, что все это — пустые слова, которыми глупые взрослые пытаются успокоить маленьких детишек.

— Ладно, я не буду прогуливать школу, сбегать из дома и все такое, — она вздохнула. — Только и вы мне пообещайте, что… что не перестанете к нам приходить из-за того, что я… ну что я… сквиб, — это слово не хотело выговариваться, вязало язык.

— Арабелла! — Альбус, посмотрев на нее с притворным гневом, покачал головой. Она захихикала, а он обнял ее за плечи, и они вернулись в дом.

И был чудесный вечер, они играли в шарады, слушали магическое радио, пили чай с яблочным штруделем. Арабелла уснула на диванчике в гостиной, и кто-то унес ее в детскую.

* * *

Июнь 1936 года

— Здесь вполне себе… ничего, — сказала мама и, взяв коробку, ушла в соседнюю комнату.

— Ничего хорошего, — пробормотала Арабелла и принялась разбирать свои вещи.

Внезапная смерть отца их подкосила и не только морально, оказалось, что дела идут не так хорошо, как они обе считали. Пришлось раздавать долги и продавать дом, в котором они прожили столько счастливых лет. Дом, в который они переехали, принадлежащий когда-то дальней родственнице матери, давно стоял пустой и заброшенный и выглядел соответствующе. Крохотный — две спальни наверху, маленькая ванная, внизу — кухонька, гостиная с непомерно большим для такой маленькой комнаты камином и какая-то кладовка. Никакого сравнения с их домом. И сада, конечно, нет.

— Зато этот город наполовину магловский! — прокричала мать из соседней комнаты, то ли читая мысли дочери, то ли думая с ней в унисон.

— Вот не знаю, насколько это плюс.

— В этом городе когда-то жила семья Дамблдора, между прочим, — мама стояла в проеме двери, заправляя в прическу выбившиеся пряди. — Альбус обещал нас навестить.

Арабелла кивнула. Они давно не виделись, с похорон отца. Теперь Арабелле казалось, что вечность назад.

— Знаешь, мама, я не хочу больше учиться. Ну что мне это образование даст? Возможность пойти в секретарши? У меня все равно плохо с правописанием, как я ни бьюсь — море ошибок. Лучше устроюсь в магазин.

— Лучше? Поговори с Альбусом. — Неизменный ответ матери в последнее время. Раньше она советовала: «Поговори с отцом». «Поговори с кем угодно, не трогай только меня, я не хочу ничего решать», — вот что слышала Арабелла.

— Можно подумать, он хоть что-то понимает в магловской жизни!

— Возможно, он предложит какое-то… какое-то другое интересное решение? — мама открыла ближайшую к ней коробку и достала оттуда платье. — Где вешалки?

— Не знаю. — Арабелла перестала рыться в коробке и села на полу. Она и правда не знала, как жить дальше.

Альбус пришел их навестить на следующий день. Который раз Арабелла в его присутствии чувствовала совершенно неуместное смущение. Не стало отца, и в их отношениях с Альбусом теперь как будто чего-то не хватало.

— Ты скучаешь по нему? — они вышли из дома, в котором даже вечером было невыносимо душно, и пошли вдоль улицы.

— Очень. Он словно скреплял… все. С ним я верила, что справлюсь с тем, что я — не волшебница. Сквиб. Какое противное слово. Я… — она сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Мы никогда не говорили об этом.

— Мы с тобой?

— Вообще-то, если честно, то и родители со мной. Знаешь, будто если об этом не говорить, то и проблемы как бы нет. Спасибо папе, он нашел для меня самую лучшую школу и там было вполне себе ничего. Но подруги у меня все равно не появились. Мне кажется, они чувствовали, что со мной что-то не то. Хотя я такая же как они — магл.

— Правды ради, не совсем такая же, — он остановился, словно задумавшись. — Ты знаешь про то, что волшебники существуют, ты можешь видеть то, что маглам не дано увидеть.

— И что в этом толку? — она взяла его под локоть, и они снова зашагали по улице. — Иногда я думаю, что лучше и вовсе ничего не знать о магии, чем знать и… и не уметь…

— Приезжай в Хогвартс погостить. Даю тебе слово, что после того ты никогда не пожалеешь, что ты, так или иначе, часть волшебного мира.

— Спасибо… — теперь она остановилась. — Это ты из жалости? Да?

— Ты еще совсем ребенок.

— Я уже совсем взрослая! Мне восемнадцать! Мы праздновали мой день рождения не так давно, — помимо воли слезы опять подступили к глазам: тогда отец еще был жив, и казалось, что ничего плохого никогда не случится.

— И все равно ты совсем еще дитя, — Альбус взял ее за плечи и заглянул в глаза. — Жалость бывает разной и очень часто в ней нет ничего обидного. Иногда мне очень хотелось бы, чтобы меня пожалели. Например, господин директор или коллеги, я уже молчу об учениках, — он улыбнулся. — Конечно, мне жалко, что так вышло, я и сам тоскую по твоему отцу, он был замечательным другом и очень хорошим человеком. И ты тоже — мой друг. И я хочу, чтобы ты увидела Хогвартс, и чтобы тебе хоть немного стало легче. Ты приедешь?

Разве она могла отказать?

— Приеду, — сказала она.

* * *

Август 1936 года

Вечером, после приезда домой, она потянула мать в магловскую часть города, взахлеб рассказывая о Хогвартсе, об учителях, о Хогсмиде — обо всем. Они сходили в кино, несмотря на весьма скептическое отношение матери к кинематографу, прогулялись, а потом отправились в магический ресторанчик. Арабеллу переполняли чувства и эмоции. Ей надо было с кем-то поделиться, надо было рассказать. Рассказать, как прекрасен Хогвартс, что его волшебство — не только говорящие портреты и лестницы, которые почти безостановочно движутся, о, нет! Магия пряталась в гулкой тишине его коридоров, в шепоте травы на склоне, полого спускающемся к озеру, в людях, которые любили Хогвартс всей душой. Теперь частичка магии была и в ней, в Арабелле, пусть это никак не сказалось на ее способностях колдовать. Ну и пусть!

— А еще я могу работать в Хогвартсе! Ты представляешь? Там работает один сквиб, он, конечно, тот еще «душка». Альбус сказал, что я вполне могла бы помогать профессору Шафран! А еще Альбус сказал, что…

Мать резко опустила приборы на тарелку, Арабелла замолчала, озадаченно глядя на мать.