Тот самый Снейп

— Тебя же могли увидеть, Северус! Ты с ума сошел, в твоем возрасте такие выкрутасы!

— Решили бы, что я привидение. От ваших затей я бы точно поднялся из могилы!

— Только не сейчас, Северус, у меня и так голова кругом из-за Дня Победы. Ждем Министра, попечителей и так далее…

— Сегодня в полночь у могилы, — перебил ее Снейп и сиганул вниз. Почти рядом с землей он эффектно перевернулся в воздухе и встал на ноги. Слава Мерлину, никто его не заметил, а если и заметил, — Минерва накапала себе пятнадцать капель валерьянки — то не поверил своим глазам.

* * *

Несколько хлопков аппарации возвестили, что все собрались. Послышался тихий, еле слышный шорох шагов, и вокруг могилы засветили люмосы трое человек. Четвертый люмос вспыхнул невдалеке и стал приближаться. Палочки у всех были наготове.

— Господа, я собрал вас, чтобы сообщить…

— Северус, давай без пафоса и как можно быстрее, — прервал прочувствованную речь Люциус. — Мне надо домой и у тебя, как я говорил — сыро!

— Хорошо, — Снейп сложил руки за спиной и стал ходить рядом со своей могилой, стараясь не смотреть на надгробный памятник. — Мы с вами договорились, что я умираю и мы все живем спокойно. Вы меня не трогаете. Я — вас. Я свое слово сдержал, но вы?

— А что — мы? — Грейнджер молчать, конечно же, не могла. — Мы вас признали героем!

— Я бы обошелся без этого. Снейпу — все равно, а Брауну подавно. Какого Мерлина вы решили издать книгу обо мне? И какого черта вы решили продолжить ее, да еще и о моих любовных подвигах? Вы о чем писать там думаете?

— Это не мы, это Скитер! — отрезала Грейнджер.

— Вы должны были ее остановить! — Снейп навис над Грейнджер, но ту смутить — что с соплохвостом спорить.

— У нас — свободная печать, — заявила она.

— В первой книге правды не найти даже с лупой, страшусь подумать, что во второй!

— А ты не думай, вот выйдет — и узнаешь! — жизнерадостно заметил Малфой.

— А портрет? Я видел этот ужас! Это же не я!

— Ну почему же? Определённое сходство есть, — подала голос Минерва. Ей совершенно не нравилась вся эта история, но как ее разрешить, она не представляла.

— Да! — живо согласилась Грейнджер, которая до сих про с трудом сдерживала улыбку, вспоминая, как они с Роном и Гарри ржали над портретом. — Брюнет, нос — большой, и взгляд такой…

— Какой — такой? — рассвирепел профессор.

— Такой, романтичный, — Грейнджер поспешно отвернулась.

— Если вы не хотите ничего предпринять. Что ж… — он многозначительно засучил рукава.

— Ты же не намерен воскресать? Ты знаешь, у нас это не любят. Последний раз это закончилось…

— Последний был Поттер, — холодно заметил Снейп. — И не помню, чтобы кто-то ему это запрещал! Да, я возвращаюсь. Я сам напишу книгу и…

— И портрет? — влезла Грейнджер.

— Северус, — вступила Минерва, — завтра приедут гости, Министр, Гарри. Ты же не хочешь испортить нам праздник? И дети! Ты перепугаешь детей!

— Не знаю, не знаю, думаю, взрослые еще больше испугаются, — тихо заметил Люциус.

— Нет, нет, — Минерва заговорила властно, — завтра — это исключено! Книгу можно изъять из продажи, а портрет мы исправим. Право, Северус!

— Я все решил! — отрезал Снейп.

— Ты всегда был упрям, — Минерва вытащила волшебную палочку, — но я, как директор, не могу позволить, чтобы в замке…

Не успела она договорить, как Снейп, поклонившись присутствующим, аппарировал.

— Как невежливо, — заметил Малфой и зевнул. — Он всегда был упрямцем!

— Что будем делать? — спросила практичная Грейнджер.

Совещались долго. Люциус, меланхолично разглядывая маникюр, предложил заавадить и похоронить, чтобы было все честь по чести. А что? Могила есть, а покойник изволит ходить где вздумается. Не хочет жить как Браун, пусть умрет как Снейп!

— Это негуманно, во-первых, — заявила Грейнджер.

— А во-вторых, кто это в мирное время будет кидаться Авадами? — строго уточнила Минерва. Люциус смотрел на них таким невинным взором, что становилось понятно — убивать Снейпа должен кто-то другой, но не он.

— Не надо никаких Авад! Это — не наш метод. Просто, — Гермиона выдержала драматичную паузу, — просто признаем его сумасшедшим.

— И то верно! — воскликнул Малфой. — Кто в здравом уме захочет быть Снейпом? Никто! Даже сам Снейп, если он вменяемый…

— Мы поняли, — прервала его Минерва. — Это хорошая идея, но, Гермиона, как?

Через двадцать минут все вопросы были обсуждены, при этом Малфой дважды чуть не схлопотал про физиономии. Он откланялся первым и аппарировал, дамы, нежно распрощавшись, последовали его примеру.

* * *

Директор МакГонагалл нервничала. Она знала, что Снейп появится всенепременно и ожидание неизбежного выматывало. Между тем торжество шло как по писанному, выступающие сменяли один другого, говорились прочувствованные речи о победе, о долге и славе в общем, и о том, какую лепту во все это внес профессор Снейп в частности.

Люциус, как обычно, умело перевел рассказ с профессора на себя. Минерва который раз удивилась умению Малфоя рассказывать так, чтобы создавалось впечатление, будто всю работу проделывал он, а слава досталась Снейпу только из-за скромности самого Малфоя. Все уже привыкли к этому, приглашенные гости большей части дремали, и только Гарри Поттер слушал внимательно и хмурился. У Минервы появилось нехорошее предчувствие, что Гарри может сделать глупость и начать выводить Люциуса на чистую воду. Видимо, Гермионе в голову пришли те же мысли и она что-то зашептала Гарри на ухо, тот вздохнул и с явным неудовольствием кивнул.

После Малфоя слово взяла неизвестно как проникнувшая в Хогвартс Рита Скитер. Минерва подозревала, что Гермиона заключила с этой «божьей коровкой» какой-то договор. В свете возможного появления Снейпа это было логично и правильно, но все равно от одной мысли Минерве хотелось обратиться в кошку и уйти гулять по самым дальним коридорам Хогвартса.

Рита красочно расписывала, каким прекрасным человеком был Северус Снейп, когда двери Большого зала распахнулась, и на пороге застыл сам профессор. «Браун, аптекарь Браун», — поправила себя Минерва. Ученики и гости посмотрели в его сторону и вернулись к своим занятиям: некоторые вежливо делали вид, что внимательно слушают Скитер, другие сидели и явно скучали, но ни те, ни другие не сочли появление высокого худощавого мужчины чем-то особенным.

— Я прошу дать мне слово, — Снейп приставил к горлу палочку, и его голос, усиленный Сонорусом, прогремел на весь зал.

Кингсли с интересом покосился на Гермиону, которая, конечно же, предупредила всех о том, что может случиться явление восставшего героя.

— Добрый день, мистер Браун, — Грейнджер направилась в сторону Снейпа, но тот с нехорошей улыбкой угрожающе навел на нее палочку и прошипел:

— Прочь, миссис Грейнджер.

Ученики оживились — когда еще на официальных мероприятиях увидишь такое? Гости окончательно проснулись и приготовились узреть что-то по-настоящему интересное. Скитер молниеносно достала блокнот и перо. Гарри дернулся навстречу профессору, но Рон удержал его, положив руку на плечо.

— Ты же не хочешь, чтобы у МакГонагалл сердечный приступ случился? — донеслось до Минервы. Она была, конечно, стара, но не настолько, чтобы падать в обморок, и поэтому наградила Уизли с Поттером взглядом, которого опасались ученики с первого по седьмой курс и который ничего хорошего не предвещал. Между тем Гермиона подошла к вошедшему мужчине:

— Не стоит этого делать, мистер Браун, вы выставите себя дураком, вот и все, — сказала она спокойно, но Снейп только мотнул головой:

— Уйдите и дайте мне сказать!

— Пожалуйста, — Грейнджер пожала плечами и, вернувшись за стол, села между Гарри Поттером и мужем.

— Все, что вам рассказывают о профессоре Снейп, почти все — ложь. И это портрет тому подтверждение. Профессор Снейп — это я, — произнес Северус, указывая на портрет, — и как видите, мой портрет на меня не похож. Мне надоело это…

— Постойте, мистер Браун… — Минерве было противно, но она должна была так поступить, все-таки спокойствие школы — ее прямая обязанность, и не они первыми это все начали, так что… Минерва вздохнула. — То, что вы не похожи на протрет, только доказывает, что вы — не профессор Снейп. Вы — аптекарь Браун и, судя по всему, вам нужна помощь специалистов святого Мунго.

— Я не сумасшедший, Минерва! — зашипел Снейп, резко оборачиваясь. — Ты же знаешь! — Он снова повернулся к студентам. — У нас был договор, я сам настоял на том, чтобы меня сочли мертвым. Мне хотелось покоя, но вы… — он крутанулся и указал на сидящих за столом. — Вы издаете книги, выпускаете статьи и треплете мое имя…

— Постойте, милейший, — Люциус встал из-за стола. — Северус был одним из лучших моих друзей, почти что крестный моего сына, мы вместе с ним тайно боролись в стане врага со злом, мы… не важно. Я ручаюсь, что вы — не он. Я понимаю, каждому хочется быть героем и определенное сходство с Северусом у вас есть, но…

— Да ты вообще врешь как дышишь, Люциус! — взвился Снейп.

— Он был очень, очень сдержанным, не то что вы! — Люциус обиженно поджал губы.— Истерик!

— Он, то есть я, был сдержанным? — изумился Северус. — Да я…

— Не знаю, как вы, — перебил его Люциус, — но Снейп был очень хладнокровным и спокойным! Любой это знает, кто читал его биографию!

— В ней на два слова правды — две страницы вранья! — выкрикнул Снейп, теряя терпение.

— Нет! — выскочила вперед Скитер. Судя по немного ошарашенному виду Гермионы, выход Риты не был запланирован. — Вранье? Нет! Северус мне сам, сам рассказывал о своей жизни долгими ночами! Он любил Лили Эванс, но я, — Рита промокнула глаза маленьким платочком, выдернув его из рукава, словно фокусник, — я была для Северуса близким другом и… в какой-то момент, ну вы понимаете, не при детях… — она смущенно замолчала, указывая на учеников.

— Рита, что ты несешь? — заорал Снейп. Судя по его виду, он сам уже начинал сомневается в своей адекватности.

— Да! — от волнения Рита то и дело поправляла очки. — Он мне сам все рассказывал! Мы были… — она сделала вид, что очень смущена, — мы были близки! А вас, сударь, я впервые вижу!

Люциус от удивления совершено не аристократично открыл рот, сам Снейп уже и не знал, что сказать. Поттер с недоумением переводил взгляд с Риты на Снейпа, пытаясь понять — кто же перед ним.

— Простите, но вы совсем не похожи на профессора Снейпа, и если вы хотите доказать, что вы — это он, кто в это поверит? — нарушила тишину Грейнджер. — Вы же понимаете, что у вас должны быть весомые доказательства. У вас они есть? У вас палочка профессора? Или…

— Палочку похоронили вместе с трупом, который выдали за мой, уж вам-то это известно!

— Мерлин, ну у вас и фантазия! — вполне искренне удивилась Гермиона.

В зале, словно листва на ветру, зашелестели разговоры:

— У него другая прическа… — сказал кто-то.

— Да и нос… не такой… — подхватил сосед.

— И голос… — заметила старая колдунья.

— И где тогда метка?

— А что метка? Можно подумать, метка только у него была…

— И шрамы подозрительно маленькие после Нагайны…