Еще одна из клана Хьюга

А вот то, что Рок Ли, оказывается, при всей его искренней добродушной наивности все-таки занимается чем-то подобным, как будто подстегнуло пуще прежнего. У нее так полыхало лицо, что было плохо, кажется, скакнуло давление, и черт побери, никакого генетического теста не надо, чтобы понять, что Хината ей родня — сто раз видела, как старшая сестрица пунцовела от одного взгляда на объект ее воздыхания. А если бы Хината застала Наруто так, как сейчас Ханаби — Ли? Кто бы приехал быстрее — врачи скорой помощи или полиция для констатации факта ненасильственной смерти от естественных причин?

Штаны у нее светлые. Если ощущения между ног не утрированы, то вставать со стула ей нельзя ни под каким предлогом — пятно будет видно.

Ужин прошел очень напряженно. Точнее, напряжена была только она, пока Рок, Неджи и Тен-Тен беззаботно болтали о чем-то, даже не запомнила тему беседы; Рок вел себя невозмутимо и как обычно, периодически одаривая ее доброй, почти детской улыбкой, как будто это не он горячо надрачивал в душе полчаса назад, выглядя при этом, как повелитель похоти.

Помогите.

* * *

Еще неделю после увиденного ее трясло и колотило, стоило только появиться на горизонте любому зеленому предмету, неважно, машина это, бочка или арбуз — ее идеальное зрение подводило, тут же пририсовывая каждому объекту черные волосы под горшок и улыбку с ровными, крупными зубами, как у породистой лошади (ровный прикус как триггер потопа в трусах — а она и не знала, что так бывает).

Она точно свихнется, и обратно в город ее повезут любезные санитары, обещая уютную коечку в больничке для умалишенненьких.

Отказавшись от предложения Неджи съездить с ними на экскурсию в соседнюю деревню, где или лучших кукол шили, или лучшие пельмени лепили, оставшись на целый день в полном одиночестве без страха быть застуканной, Ханаби решила, что напряжение пора бы сбросить, пока не повалил пар из ушей. А то уже невольно ощущала себя мальчиком в пубертате, у которого встает и на голые щиколотки одноклассниц, и на фикус в горшке (ну, изгибы же, листья блестят, все дела). У нее, правда, не было, чему вставать, но это не особо играло роль — когда даже ежедневка не спасает от мокрых следов на ластовице трусиков, тут либо мастурбация, либо венеролог; второе, по естественным причинам, отпадало.

Она безрезультатно пошарилась в ноутбуке Неджи в поисках скрытых папок с порнушкой, внезапно наткнувшись на фотки прошлых лет, скинутые с его старого телефона, и неожиданно залипла, вспоминая, как они их делали. Пошлые мысли отошли на второй план, все внимание заняла Хината в кимоно под цветущей сакурой, красивые фоточки из парка; как они с Неджи в электричке кривлялись на фронталку — улыбнулась себе тринадцатилетней, оскалившейся с экрана ноутбука, просмотрела несколько видео, на которых они втроем, а потом и вчетвером, вместе с Тен-Тен, безбожно угарали над чем-то, о чем успела забыть; а потом ее внимание привлекла еще одна папка, с названием «Соревнования» — у Неджи даже в файлах был полный порядок, каждое видео названо и датировано, и вдруг знакомое до оскомины на зубах имя резануло взгляд, заставив закатить глаза и все-таки щелкнуть по нему.

«Рок Ли. Чемпионат 06.03.»

Сьемка шла в паршивом качестве, скорее всего, на телефон, но этого хватило, чтобы дыхание опять сперло, а щеки налились уже родным жаром: Рок Ли был на ринге, в мокрой насквозь налобной повязке, откинувшийся на канаты в углу, во рту — капа, на руках — перчатки, только не боксерские, а какие-то поменьше, как повязки для защиты костяшек.

Совершенно другой человек. Сосредоточенный, серьезный, уставший. Дикий. Кто-то помог ему вытащить капу изо рта, дал воды — он пил, проливая половину на грудь, потом сплевывал в подставленное ведерко — господи, помилуй. Таким она его точно никогда не видела. Пожалуй, она извращенка, или ее одержимость все-таки дошла до точки, или у нее был фетиш на мокрый торс Рока — черт его знает, что там было, но ладонь уже плотно прижималась к лобку, втиснувшись под резинку трусиков, а дыхание стало тяжелее.

Что она искала изначально, порнушку для настроения? Вот и нашла.

Самая херовая камера на свете с безобразными помехами никак не могла скрыть рельефы его тела, проступающие под ударами соперника мышцы — она закусила губу, сосредоточенно глядя в экран, перематывая некоторые эпичные моменты боя по несколько раз, фокусируясь на нем, особенно залипнув, когда рефери поднимал вверх его кулак, знаменуя победу — на лице Ли был написан животный триумф, он сам весь — уставший, измученный, мокрый, но бешено счастливый — бедра напряглись, пока она зажимала скользкий клитор между скользкими пальцами, легко просовывая их в себя поглубже, в скользкий жар; она приоткрыла рот, хватая воздух, прикрыв глаза, воспроизводя в памяти его спину под куцыми струями воды, с грохотом лупящими по полу; его выдох, шипящий и…

Она резко повернулась в сторону входа в комнату, встретившись взглядом с абсолютно круглыми, шокированными глазами, и громко захлопнула крышку ноутбука, сведя ноги вместе и пытаясь придать себе приличную позу.

Рок издал какой-то звук, слабо похожий на речь.

И зажмурился с такой силой, что кожа вокруг глаз побелела, оттеняя пунцовое лицо, тут же отвернувшееся в сторону:

— Ха-ха-Ханаби-сан… сан… п-п-прошу прощения! Я… я стучался, прости!

Вроде бы, перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами. Кажется, сейчас, по законам жанра, ей полагается умереть.

— Ли… — еле-еле выдохнула она, но он уже не слышал, пулей вылетев из комнаты, из дома, и кажется, с этой планеты. Блять.

Она больше никогда не сможет смотреть Року в глаза. Вот теперь — точно. Это был совершенно точно последний раз.

* * *

Ни за что.

Им не по пятнадцать лет, в конце концов; кто-то должен был вести себя, как взрослый, и если Рок выбрал тактику избегания и умалчивания, то Ханаби, уже на трезвую от шока голову, еще раз все проанализировав, решила — один-один. Пусть он об этом и не знает, но это не ее проблема.

Либо пан, либо пропал; через три дня после, как она про себя это называла, инцидента, она собрала в контейнер обед и бутерброды, налила полный термос зеленого чая и, пригладив волосы руками, чтобы не топорщились, пошла по уже знакомому пути в сторону рынка, где обычно в это время работал Ли. Пусть и не срастется, ладно — она уже смирилась. Его неожиданное появление в самый разгар процесса самоудовлетворения под видео с ним не должно было послужить точкой в их общении — черт, да он же друг Неджи и Тен-Тен! Нельзя, чтобы из-за ее присутствия в доме он перестал приходить к ним! К тому же, это наверняка вызовет вопросы, а краснеть еще и перед братом, придумывая отмазки, она не собиралась.

Она нашла Ли, откинувшегося на разгруженных мешках; в перерывах между подъезжавшими грузовиками он отдыхал, и, видимо, постоянное переутомление все-таки сказалось на нем, раз он умудрился задремать на таком солнцепеке средь бела дня. Осторожно коснувшись его плеча, она улыбнулась, когда он сонно приоткрыл один глаз, пытаясь понять, кто его потревожил, и почти пропела:

— Я принесла обед. Голоден?

Его подорвало с мешков; взгляд тут же стал осмысленным и забегал, но ее непрошибаемое спокойствие подействовало на него благотворно; все так же избегая встречаться с ней глазами, он улыбнулся, насилу растянув дрожащие, как у ребенка, губы и выдохнул:

— Да, спасибо, Ханаби-сан. Давно не виделись, — поняв, что ляпнул что-то не то, он хлопнул себя по лбу, еще сильнее раскрасневшись, и Ханаби, не выдержав, тихо рассмеялась. Ну как можно быть таким горячим и одновременно очаровательным? Прямо как ребенок, ну серьезно.

— Это точно. — Присев рядом, соблюдая приличную дистанцию, она передала ему термос и занялась распаковкой остального обеда, стараясь игнорировать, как дергался его кадык во время питья. Вот опять — ну только что же был очаровашкой, ну блин…

— Я… еще раз хочу извиниться перед тобой, Ханаби-сан, — наконец, разродился он, когда она передала ему контейнер с едой и вилку. — Мне очень…

— Да ладно, все в порядке, — заверила она, не без удовольствия наблюдая, с каким аппетитом он набросился на приготовленную ею еду: — досадное недоразумение. Представляю, как тебе было неловко, когда ты застал это ужасающее зрелище, — она снова хихикнула, неожиданно для себя осознав всю комичность случившегося.

Ли сразу же перестал лопать, быстро прожевав, сигнализируя ладонью, чтобы она подождала, и выпалил:

— Что ты! Зрелище было потрясающее!

Ханаби, стоит отдать ей должное, отреагировала удивительно спокойно внешне, ощущая, как ее рвет изнутри от стыда, робкой надежды и ахуя.

А Ли, секунду обдумав то, что только что вылетело из его рта, впервые за все время их знакомства матернулся, нахмурился и закрыл лицо свободной рукой:

— Блять, какую чушь я несу. Прости, — и снова эта улыбка — обычная, искренняя и добрая, буквально вынудившая Ханаби мягко, вкрадчиво добавить:

— Думаю, все взрослые люди время от времени этим занимаются.

Он чуть не подавился, в этот момент отхлебнув чай, но с трудом справился, еще сильнее покраснев — сама невинность. Ну-ну. Видела она эту невинность в деле.

Кажется, все вернулось на круги своя.

* * *

Все шло по плану.

Целый месяц они пробыли в деревне, а у Рока Ли за все это время выдался только один выходной, и Ханаби особенно к нему готовилась: купила для Неджи в подарок на день рождения экскурсию в город неподалеку длиной в два дня, с проживанием, питанием и с Тен-Тен; выудила из закромов новенький купальник, взятый в прошлом году и теперь особенно эффектно выглядящий на ней, так как она очень удачно поправилась; заранее узнала погоду и да! ДА! — все пока было идеально. Прогноз обещал пекло, а что делают люди в свободный жаркий летний день? Правильно. Купаются.

Ну если уж она в этом купальнике его не впечатлит, то останется только плакать и дрочить на его нежный образ с восемью сучьими кубиками пресса, потому что это будет означать одно из двух: либо он уже в кого-то влюблен и очень верен, либо он гей. И если так, то пусть лучше будет второе, потому что первое она вряд ли переживет, хоть ее похоть и не имела отношения к влюбленности.

Сто процентов не имела. Не имела же?

Наивный, как оленёнок, Рок Ли радостно согласился, еще и предложив вместо людного пляжа озеро подальше, о котором почти никто, кроме местных, не знал, а так как день был будний, был шанс, что народу там мало. Ее умилило, как он пришел за ней, помог собрать рюкзак со всякими вкусностями, решительно взяв его сам и не дав ей нести самой даже пакет с полотенцами. Настоящий мужчина.

Как эта врождённая мужественность сочеталась в нем с детской непосредственностью, для нее до сих пор оставалось загадкой. А для него пусть будет загадкой та пара презервативов, что дожидалась своего часа в боковом кармане рюкзака (а она была настроена решительно).

Решительности поубавилось, когда на второй час пешего пути она уже настолько задолбалась и ошалела от духоты, что готова была орать, топать ногами и требовать такси до дома прямо вот отсюда, с узкой тропинки в лесу, потому что ступни обалдели от такой лютой прогулки в гору, легкое летящее платье поверх купальника намокло от пота и застревало между ног, и зачем она оставила волосы распущенными, дура — ощущение, что ее сзади припекает неплохая такая шубка, не покидало.