Гамбит Гермионы

— Первый танец! — объявил между тем профессор Филиус Флитвик, и гости послушно двинулись вслед за молодой парой в шатер.

Празднество шло своим чередом. Солнце лениво клонилось к закату, а новобрачные неустанно принимали теплые поздравления и свадебные подарки.

— Профессор, позвольте пожелать вам счастливой семейной жизни, — выдал появившийся из ниоткуда Гарри Поттер и, улыбаясь во все тридцать два зуба, крепко пожал Снейпу руку. Профессор подозревал, что герой магического мира еще не вполне отошел от полученного шока.

«С чего это ты так радуешься? Тебе бы в Мунго обратиться... Верно, две полученные Авады не прошли даром и имеют вполне заметные последствия», — подумал Северус.

— Я все устроила, сэр, — шепотом сообщила ему на ухо подошедшая Джинни. — У вас шесть, вернее, уже пять минут до начала действия зелья.

Северус огляделся и, выхватив взглядом Гермиону, поторопился добраться до нее. Ласково взяв под локоть, он вывел ее из шатра.

— Думаю, нам пора оставить праздник. Ты так не считаешь?

— Наверное, вы правы, сэр, — едва выдавила его юная супруга, нервно теребя край платья.

— Гермиона, тебе не кажется, более уместным называть теперь меня по имени и на «ты»?

— Мне все еще неловко, — честно призналась она.

«Я исправлю это совсем скоро. Сегодня ты будешь кричать мое имя, малышка!» — зарываясь лицом ей в волосы и вдыхая сладкий аромат яблока и ванили, пообещал он себе. Затем решительно обнял ее и аппарировал...

* * *

— Гермиона! — хрипло выкрикивал Северус, теряясь в круговороте ощущений. — О да! Герми... она! — и стены спальни эхом вторили ему.

Кто же мог подумать, что скромница, отличница и лучшая ученица Хогвартса способна вытворять такие невероятно приятные вещи! О, на что оказался способен этот маленький ротик всезнайки, который все семь лет озвучивал правильные ответы! О, на что оказались способны эти маленькие пальчики, когда-то перепачканные чернилами и старательно выводившие на пергаментах древние руны! И от этого Снейп окончательно терял контроль над собой.

«Терпи, Северус, ты же не мальчишка, чтобы сдаваться так скоро», — беспрестанно стучало в его голове.

В тот момент он не помнил, как, очутившись дома, Гермиона неожиданно перехватила инициативу и прильнула к нему трепещущим от желания телом.

— Теперь ты мой, Северус, а я — твоя, — деланно переливчато пропела она соблазнительным голосом ему на ухо, слегка прихватывая губами его мочку, — твоя маленькая миссис Снейп.

Какую же бурю подняла она в нем!

— Ты играешь с огнем, девочка, — едва сдерживался он.

— Я жажду пожара, Северус, — не отступала она.

— Ведьма! — со стоном выдохнул он, чувствуя, как голова пошла кругом от этих ее искушающих слов.

Он низко зарычал и, подхватив ее, пулей взлетел по лестнице на второй этаж...

В комнате до рассвета искрили и вспыхивали всполохи древней, как мир, магии, перемежаясь со звуками страсти и наслаждения.

* * *

«Надо будет поблагодарить мелкую Уизли, — размышлял на следующее утро Снейп, лежа в постели. — Интересно, сколько зелья храбрости она влила Гермионе в шампанское? Или просто оно дает такой потрясающий эффект применительно к гриффиндорцам?»

Рождество, декабрь 1999

Рождество в этом году выдалось небывало снежным. Зима накрыла поля белым одеялом, деревья и кустарники укутала в уютные пушистые шали. Даже Запретный лес не выглядел таким зловеще хмурым и неприступным, как обычно, а Черное озеро и вовсе покрылось морозной коркой, напоминая огромную ледовую арену.

Но для Северуса Снейпа это Рождество было особенным не поэтому. Он аппарировал на крыльцо своего дома в Литтл-Грин-Гадэнс, и, распахнув входную дверь, вошел внутрь. Колокольчики на рождественском венке весело звякнули, возвестив о приходе хозяина, приветливо покачнулись развешенные под козырьком фонарики, сбросив пушистые хлопья снега Северусу за шиворот.

В доме было светло и тихо, тепло и уютно пахло свежей хвоей. Северус прошел по коридору и свернул в гостиную.

Гермиона Снейп, в девичестве Грейнджер, в настоящем — его законная супруга, сидела на пушистом ковре перед камином, окруженная со всех сторон множеством исписанных свитков и пергаментов. Она задумчиво грызла кончик пера, а складка, заложенная между сведенными вместе бровями, выдавала ее сосредоточенность.

— Томми не приготовил ничего вкуснее писчего пера? — усмехнулся Северус.

— Ой! — вздрогнула Гермиона, вынырнув из своих размышлений. — Ты уже вернулся?

— В этом году мне незачем быть в Хогвартсе на празднике, — подходя к ней ближе, отметил он. — Только глупец способен променять время, проведенное с тобой, на кучу веселящихся бестолковых подростков.

— Северус, — в шутку погрозила пальцем Гермиона, не сдержав улыбку, — ты неисправим.

— Так чем же моя маленькая миссис Снейп была занята? — спросил он, кивком головы указав на разложенные вокруг бумаги.

— Ох! — тяжело вздохнула она. — Понимаешь, я никак не могу найти ошибку в разработанной мной улучшенной формуле состава противозачаточного зелья. Я все проверила, пересчитала и что самое удивительное — все сходится.

Северус затаил дыхание.

«Не может быть! Неужели получилось?!»

— Тогда с чего ты решила, что ошиблась? — нарочито ровным тоном поинтересовался он.

«Не томи, малышка, скажи мне!»

— Потому, что я проводила эксперимент на себе...

«Ну, это я и так знал».

— ...и оказалась беременна.

— Ты уверена? — уточнил он.

— Я уже побывала в Мунго. Целитель Смит провел диагностику и подтвердил.

«О Мерлин, Мордред и Моргана!»

Северус шумно выдохнул, сел на колени перед женой и рывком притянул ее к себе, мысленно вытанцовывая трэбл-джигу, но вдруг заметил, что Гермиона нахмурилась.

— Что не так?— озадаченно спросил он. — Послушай, если ты на счет учебы...

— Я уже подала запрос о переводе меня на заочное отделение в Пражский магический университет, — выпутываясь из его объятий, сказала она.

— Тогда в чем дело?

— В том, что я где-то ошиблась.

— Твоя ошибка — самая правильная ошибка в мире, — с облегчением отметил он.

— Понимаешь, — не обращая внимания на его слова, продолжала Гермиона, — я так долго выводила эту формулу, ведь я все учла. Не могу понять, где... Северус, — вдруг она обратилась к мужу, — ты не мог бы сам проверить мои расчеты. Я хотела в этом году запатентовать это зелье, но...

«Ты меня заавадишь».

— Нет, не мог бы.

— Почему?

«Потому, что ты меня заавадишь».

— Потому, что я проверял.

— Неисправим, — закатила глаза Гермиона. — И?

«И ты меня заавадишь».

— И... у тебя нет ошибки, оно безупречно, — сказал Северус, инстинктивно прикрывая глаза.

— Как нет? — нахмурилась Гермиона. — Я же забереме... Постой! Это ты?! — она вопрошающе воззрилась на мужа. — Это ты испортил мое зелье.

Немедленной расправы не последовало, и Снейп с опаской рискнул приоткрыть один глаз.

— Я создал новое, взяв за основу твои наработки, где заменил всего лишь один компонент. Корень асфоделя на кровь саламандры. Как ты сама понимаешь, это полностью меняет функциональность зелья. Вместо предохраняющего оно становится...

— ...зельем рождаемости. Зачем?

Северус тяжело вздохнул.

— Пойми, мне не двадцать. В моем возрасте у людей уже бывают внуки. Возьми хоть Люциуса. Он ходит как напыщенный павлин с тех пор...

— Он всегда так ходит, — перебила его Гермиона. — Почему ты просто не сказал мне об этом? Зачем все эти хитрые слизериновские ходы?

— А ты бы согласилась? — вопросом на вопрос ответил он.

— Не знаю. Наверное, — раздумчиво сказала она и, заметив его сомнение, добавила: — Многое поменялось, Северус.

Потом она усмехнулась каким-то своим мыслям и взмахнула палочкой:

— Экспекто Патронум!

Серебристая летучая мышь вспорхнула под потолок и, обогнув по кругу причудливую каскадную люстру, растаяла в воздухе.

Северус хмыкнул. Затем еще раз. И, не сдержавшись, начал громко и открыто смеяться. Такого Снейпа, пусть и за относительно короткий срок их семейной жизни, не доводилось видеть даже Гермионе. Он хохотал как ребенок. И она расхохоталась вместе с ним. Отсмеявшись и отдышавшись, он снова притянул ее к себе.

— Я не анимаг и понятия не имею, какой могла бы быть моя анимагическая форма, но любой преподаватель в школе отлично знает, какие прозвища приклеивают ему ученики.

— Я не специально, — оправдывалась Гермиона, — я не хотела...

— Конечно, глупышка. И знай — это лучший патронус, который я только видел в своей жизни. Теперь ни у кого не останется сомнений насчет того, кому принадлежит твое сердце, — он расплылся в довольной ухмылке.

— Неисправим.

В это время в окно постучали, и Гермиона встала, чтобы впустить почтовую сову.

— Это от Поттеров, — пояснила она и вскрыла конверт, из которого тотчас вылетел вопиллер.

— Ты не можешь отказать нам! — раздался гневный голос Джинни.

— Просто назови свою цену! — вторил ей Гарри.

— Что все это значит? — недоуменно задрав бровь, спросил Снейп.

— Ну-у... — протянула Гермиона, — сегодня утром я с патронусом отправила им сообщение. Согласись, трудно не заметить, что он теперь не выдра.

Северус снова довольно усмехнулся, но промолчал.

— В общем, — продолжила она, — они желают получить мое воспоминание о том, как ты... как ты отреагировал на него. Для коллекции, — тут же вставила она, — редких и особо ценных воспоминаний.

— Ненормальная семейка! Коллекционеры, покусай их пикси, — заключил Снейп. — И во сколько бы ты их оценила?

— Дайте подумать, сэр, — наигранно прищурила глаза Гермиона. — Вероятно, они бесценны.

— Десять баллов Гриффиндору за верный ответ, миссис Снейп. А теперь иди ко мне, — позвал ее Северус. — Надеюсь, ты еще не успела придумать имя для ребенка, потому, что нашего первенца я назову сам.