Жаба Джин Грейнджер

Глава 4. Сложности совместной жизни

Малфой уже минуту нервно постукивал вилкой по тарелке. Потому как поесть, когда с тебя не сводит взгляда нахальная зелёная лягушка, было нелегко. Драко регулярно прерывал трапезу, театрально не понимая, что ещё от него нужно. Ему казалось, что необычная гостья норовит заглянуть в самое нутро. Буравит своими огромными круглыми глазами нарочно, как будто он не Малфой, а...

...чья-то добыча.

Жаба хотела позавтракать — пожалуйста! А то, что он не смог не поиздеваться над ней, — это исключительно её вина. Её!.. Такой дерзкой, такой невозможной, такой…

...занятной.

Только теперь Драко начал осознавать весь ужас того, на что — возможно — он подписался. А если ничего не выйдет? Что тогда? Поцеловать… её — мерзкую холодную жабу? Зачем?! А что потом? Что потом?!

Малфоя одолевали разные мысли. Но больше всего одна: кто эта лягушка? Парень?.. Вряд ли. Девушка?.. Ах, сомнения, сомнения… Требование в виде поцелуя наводило на мысль о том, что это именно Она. А чёртово наказание — подсознательная проекция её собственного желания. Но какая смелость!..

И хамство.

Со стороны лягушки, конечно. Красивым девушкам дозволено и не это!

Драко медленно поднял взгляд на другой конец стола. Лягушка по-прежнему пялилась, будто заколдованная.

«Интересно, она красивая? Красивая?!.. Она?.. Эта жаба-то?! Ядовитая напасть, а не земноводное!»

Уже не одну минуту это противное создание не просто смотрит — глазеет! Хорошо, не облизывается.

Драко передёрнуло. Гоняя яичницу по тарелке вилкой, он прервал это представление типа Малфой-я-тебя-съем:

— В чём дело, жаба? Я что, похож на блюдо с насекомыми? Так оно рядом с тобой. Приятного аппетита, — Драко ухмыльнулся и не спеша положил небольшой кусок омлета в рот. Прямо под пристальным взглядом лягушки. — Как говорится, всё, что могу… И не надо упрекать меня в негостеприимстве.

Гермиона смотрела в самодовольное лицо, стараясь не замечать не только соблазнительных запахов, но и огромное, мерзкое, копошащее зрелище на тарелке неподалёку. Старалась. Очень старалась. Изо всех сил! С устрашающей регулярностью Гермиона сдерживала нездоровые позывы в желудке.

Только не здесь!..

Только не на глазах у Малфоя.

«Фу, гадость какая!»

Он ведь специально так сделал. Вот мстительный гад! Высыпал, наверное, половину содержимого кладовки: самые отвратительные ингредиенты для зелий. Не иначе, это мелкая месть.

За ванну как минимум.

За шантаж — наверняка.

— Я не стану это есть, — выдавила из себя Гермиона. — Я же сказал.

— Знаешь, ужин в моём доме может заполучить только красивая девушка. А вот для завтрака даже ей нужно постараться!

— Ни стыда у тебя, Малфой, ни совести…

— Я и говорю: идеал! Совершенно ничего лишнего.

— Может, прекратишь уже испытывать моё и без того волшебное терпение и поднимешь свою идеальную малфоевскую задницу ради фруктового салата, — слегка облизнувшись, Гермиона добавила: — Или… того, что у тебя на тарелке.

— Держи свой длинный язык при себе!

Драко с ужасом представил, как лягушка пытается урвать себе кусочек омлета.

— Ничего не могу обещать. Что, решил уморить меня голодом?

Она подползла поближе и приподнялась на задних лапках.

Малфой резко отодвинул свою тарелку:

— Подумай лучше о другом: у тебя есть прекрасный повод сознаться... Хотя бы в том, кто ты. И я не про имя. С ним мы потом определимся.

— А как же магический контракт?

— А там не написано, что мне запрещено узнать об этом раньше, чем ты запланировала, — Драко намеренно выделил окончание. — Для самца ты слишком крупное земноводное. Твои фокусы меня не проведут!

— Размеры ничего не доказывают, Малфой. Я же ненастоящая лягушка. Хочешь узнать, кто я, прямо сейчас?

Он кивнул.

Гермиона не спасовала:

— Тогда не стоит дожидаться, когда ты меня обратишь. Что ж, разорвём наш договор, и я скажу тебе имя. Давай, целуй меня! Мой длинный язык доставит тебе массу удовольствия. Интересно, мои поцелуи тоже ядовиты? Подумай об этом… Ванна и всё остальное покажутся тебе сущей ерундой, уж поверь!

— Оральные угрозы со мной не пройдут. Не мечтай! Да, поцелуй разорвёт контракт, но только и твоё обратное обращение затянется на неопределённое время. Не зря же ты так на меня насела! Должно быть, колдомедики называют внушительные сроки. Я ведь прав?

— Фигурально, — выкручивалась она.

— И что-то мне подсказывает, ты в восторге от дурацкой идеи с поцелуем, — Драко заговорил очень медленно, хищно растягивая слова: — Просто представь… Ты… и я…

Гермиона даже палочку на стол уронила. Ох, как же захотелось стереть эту самодовольную ухмылку перед глазами! Она… и Малфой? Целуются? Грейнджер ясно вспомнила сцену из спальни.

«Не-е-ет. Нет? — лягушка протяжно квакнула. — Так… Это уже слишком. Он же издевается! Чтобы я и он… Он и я…»

Гермиона отогнала от себя сладко-жуткое видение.

«Представь, значит… Не на ту напал!» — она схватила палочку со стола и ответила как можно более противным голосом:

— Если ты очень просишь — я могу. Тогда и ты вообрази, Малфой, как я подкрадываюсь к тебе спящему и запускаю свой длинный язык прямо… в ухо! Ну, и как тебе? Ты меня знаешь, я сделаю это! И контракт не разрушу, и массу удовольствия получу. Особенно от твоих возмущённых криков типа: «Это моя постель!.. Моё ухо!» и бла-бла-бла.

Драко опять передёрнуло.

«Неплохо… для девчонки!»

— Бла-бла-бла — это самый весомый аргумент в любом споре, — ехидно заявил он. — А ещё бе-бе-бе. Ох-хо-хо и, конечно же, твоё «ква-ква-ква». И не думай, что я не изучал лягушачьи повадки. Это я про твои брачные песни, между прочим. Жизнь однажды заставила.

Малфой отправил очередной кусок омлета в рот. Мало ли! Ещё утащит…

— Интересно, мою якобы нелепую теорию с принцем ты сам проверял? — так же ехидно спросила Гермиона. — А я-то так надеялась, что стану первой... — она тут же спохватилась, — лягушкой в твоей сказочной жизни. Целуй меня, мой принц! Страстно. И разойдёмся на этом.

Драко замер. Вилка с очередной порцией омлета — тоже.

— Приятного аппетита, сладенький, — лягушка снова уставилась на Малфоя.

Но он, опустив взгляд на стол и прикрыв глаза ладонью, пытался поесть. Опять. Без новых заявлений. Без наглого вмешательства лягушки.

Просто. Поесть!..

И Драко, определённо, так быстро ещё этого не делал. Со звоном бросив вилку на пустую тарелку, он залпом осушил бокал с соком.

— Иди ко мне, — Гермиона наигранно почмокала губами.

— Заткнись, жаба! Вот точно, если надоело быть хозяином в доме, надо завести тайного питомца. Так ты точно не хочешь? — Драко усмехнулся, направляя палочку на тарелку с гадкими насекомыми.

Гермионе казалось странным, что вполне приемлемое для земноводного меню вызывало такое отвращение. Но, в конце концов, она ведь не была настоящей лягушкой, а всего лишь глупой ошибкой.

«Чёрт бы побрал этого Шанпайка!»

Гермиона не ожидала, что Драко так быстро сдастся. Лёгкими взмахами волшебной палочки он с завидной ловкостью отправлял ингредиент за ингредиентом в расставленные неподалёку стеклянные банки с надписями на латыни и продолжал наслаждаться тем, как кривится вредная лягушка от этого не слишком вкусного зрелища.

Но банки с содержимым никуда и не исчезли — это было компенсацией за нелёгкий завтрак. Так сказать, по мерзости перед глазами для каждого из них.

Гермиона удивилась ещё больше, когда Малфой поднялся и, ненадолго исчезнув на кухне, появился в столовой с большим красным яблоком. Таким сочным и аппетитным на вид!..

Глаза голодной лягушки победно сверкнули.

Драко на несколько секунд вытянул аппетитный фрукт в её направлении: левой рукой. Улыбаясь Гермионе только глазами.

И она наконец заметила…

…это.

Метку.

Чёртову тёмную метку.

Со змеёй.

Где были лягушачьи глаза раньше?

Куда они смотрели?!

Всего несколько мгновений — и яблоко застыло в руке Драко над очищенной тарелкой. Он специально опускал его очень медленно, чтобы лягушка видела…

...это.

Её кожа опять побелела. Сработал тот самый природный инстинкт, а не страх перед обладателем метки, но Малфой остался доволен и этим.

Его рот растянулся в улыбке.

Вот змеёныш!

В её голове возникла странная картинка. Гермиона на миг представила Драко далеко не в одном нижнем белье, протягивающим ей яблоко левой рукой.

И было в этом что-то… соблазнительное. Напоминающее о грехе. О запретном грехе.

«Да, чтоб тебя!..»

Гермиона снова квакнула.

«Лишь бы не покраснела… Лишь бы не покраснела…»

Малфой засмеялся.

«Неужели покраснела?»

Грейнджер выдохнула, когда поняла, что он просто наслаждается животным страхом.

Драко сам разрезал яблоко ножом, чтобы видеть, как она следит глазами за его меткой.

— Почему? — не удержавшись, спросила Гермиона.

— Что почему?

— Почему ты так и не избавился от неё?

— А зачем? Метка — она в голове, а не только на руке, — и Малфой говорил далеко не о себе.

Для большинства он — Пожиратель смерти. Свести клеймо — не есть решение проблемы, как ни крути. И исключительно ради собственного удовольствия Драко тут же решил добавить:

— Да и девушкам это нравится, — приглушённо.

— Каким девушкам? — Гермиона поняла, что он подозревает. «Чёрт!»

— Обнажённым, каким же ещё… Будешь есть, или обсудим эту тему? В подробностях!

— Ой, брось ты свои инсинуации, Малфой! О том, что нравится девушкам в постели, я знаю — уж точно — не хуже тебя. И с чего мне трепаться об этом с тобой?

— Девушек мы ещё обсудим. Если напьёмся, приятель… — саркастично произнёс Драко, широко улыбнулся и решил сменить тему: — Так ты предпочитаешь человеческую еду? Что за олух тебя обратил?!

Вместо ответа Гермиона схватила с тарелки кусок яблока.

Языком.

Чёртовым длинным раздвоенным языком.

Малфой аж слюной подавился.

— Мерлин всемогущий!.. Не при мне. Это отвратительно! Не смей так глотать! Твои глаза… они… большие… и… втягиваются прямо внутрь. Жуть какая… Блин, условие номер один: не есть при мне. Никогда!

Драко вытянулся в струну и отступил, повторяя, как ненормальный, одно слово: «чёрт». Раз десять. Остальное — менее приличное — про себя.

— Не зови, он не придёт, — вставила Гермиона, игнорируя замечания.

Её настроение, без сомнения, улучшилось, как только яблоко проскользнуло в желудок. Она проголодалась, и эстетические проблемы других мало волновали.

— Ангелы и черти, Малфой, это только у маглов.

И тут он удивил её: не тем, что отвернулся от несимпатичного зрелища, — тем, что выдал достаточно широкие познания о неволшебном мире:

— А крыльев сзади не замечала, нет?

— Ах, этих… — Гермиона снова издала странный звук, похожий на смешок. — Так это потому что ты — гусь!

Малфой разозлился бы сильнее, если бы не взглянул на часы. Работы много, а ему вечером на приём.

— Кабинет прямо по коридору, — сказал Драко, даже не оборачиваясь. — Вторая дверь справа. Буду ждать тебя там, потому что надо обсудить кое-что. И убери тут, если сможешь… жаба! — приказав это, он почему-то не сомневался, что уборка окажется не слишком простым заданием для лягушки.