Взаимовыгодное предложение

— «Панч»! «Панч»! Возьмите «Панч»! Политика в картинках! Узрите русского медведя на дыбах перед дядей Сэмом!

— «Пэл-мэл гэзет»! Недорого! Никакой политики! Только спорт! Только свежие светские хроники!

— Мэм! — Гермиона вздрогнула, когда под ноги к ней выкатился мальчишка лет одиннадцати. — Возьмите путеводитель по Аберистуиту! Всего шиллинг, мэм!

Снейп чуть поморщился и дал мальчишке шиллинг, понимая, что тот будет за ними бежать вплоть до гостиницы.

— Спасибо, сэр! — маленький торговец схватил шиллинг, всучил Гермионе брошюрку и был таков.

— Нам далеко еще? — тихо спросила девушка, сжимая в руке брошюрку.

— Нет, — коротко ответил Северус. — Можем взять кэб, если вы устали.

— Нет, спасибо, — Гермиона покачала головой, вздохнув про себя. — Мне интересно посмотреть на город.

— В таком случае сейчас мы пересечем главную площадь, пройдем два квартала и окажемся на месте, — его улыбка показалась ей мягкой и обнадеживающей. Ничего не оставалось делать, как ободряюще сжать его руку и чуть улыбнуться в ответ.

Ожидание растянулось на несколько сотен шагов, прежде чем они оказались на крыльце Нортон-отеля. Швейцар открыл перед ними дверь, а распорядитель с вежливым кивком вписал их имена на доску посетителей. Миссис Снейп отметила про себя чистоту и вышколенность немногочисленной прислуги. В номере на втором этаже она сняла перчатки, Мэри, поджидавшая ее вместе с Шелдоном, помогла снять жакет, приняла шляпку и принялась готовить платье к чаю. Снейп тем временем отдал Шелдону трость и пальто с цилиндром.

Увы, гостиничные номера не могли похвастаться привычным для Гермионы расположением комнат. Гостиная с камином и спальня были общими, без каких-либо дверей, только арочный проем разделял эти две комнаты, ванная комната также была одна. Наличие горячей воды успокоило миссис Снейп и навело на мысль о новизне данного здания. Газовые светильники лишь укрепили ее подозрения. Мэри тем временем принесла ширму с крупными розами на светлом фоне.

Северус отослал Шелдона за газетой, а сам встал у окна, спиной к ширме. Гермиона торопливо переодевалась в платье для чая, более нарядное нежели дорожное, невольно гадая, чай должны принести сюда или придется спускаться вниз…

Мэри бесшумно принесла ей туфли и унесла на чистку ботинки с платьем. Ширма сложилась, и Гермионе пришлось встать у зеркала, чтобы поправить прическу.

В сгущающихся сумерках Снейп видел в оконном стекле, как в зеркальном отражении, тонкую фигурку жены у трюмо. Платье цвета осенних листьев шло ей больше, чем то, из поезда, мышино-серое, словно отбиравшее у ее лица все краски молодости. Яркий свет от камина и газовых светильников играл золотом в каштановых волосах, будто бы окутывая Гермиону мягким светом. Снейп не мог найти недостатка в этой молодой женщине. Наоборот она казалась чем-то совершенным, недостижимым и почти нереальным, словно картинка из чужого альбома. Придется приучать себя к мысли, что эта картинка теперь принадлежит ему, а не какому-то тупоголовому идиоту.

Отвернувшись от окна, Северус, дабы не смущать свою супругу прямым рассматриванием, оглядел гостиную, отмечая про себя добротные деревянные панели и безвкусные и дешевые акварели, изображавшие город. Мебель кричаще алого цвета вызвала желание потрогать ткань на пробу — так и есть, имитация бархата и, конечно, красного дерева. Что ж, они ведь не в Лондоне близ Букингемских конюшен…

В дверь постучали, и Шелдон провел в номер официанта с подносом, уставленным сервизом, и газетой для Снейпа. Сервировав стол, официант удалился, пожелав приятного вечера.

После глотка горячего чая Гермионе стало легче, она разрумянилась и даже весело заметила:

— Здесь довольно мило.

— Удобно, — отметил Снейп, кивнув на окна. — Гостиница недалеко от набережной, можно увидеть море.

Гермиона, держа в руках чашку, подошла к окну, чтобы глянуть на последние лучи закатного солнца и полоску моря на горизонте. Тихонько грея руки о чашку, она внезапно пожалела о том, что сейчас осень и нет возможности прикоснуться к по-летнему ласковому морю.

— Здесь нет балкона? — тихо спросила девушка, разглядывая прохожих. Где-то внизу, на улице, глухо заплакала-заскрипела шарманка.

— Нет, — качнул головой Северус, принимаясь за сэндвичи. — Зато есть сад, который… думается, должен вывести прямо к пляжу.

Гермиона задумчиво прищурилась:

— А пляж песчаный?

— Да, галька рентабельно невыгодна.

— Почему? — удивленно обернулась к нему Гермиона.

— Башмаки, миссис Снейп, — невозмутимо пояснил Северус, стараясь не сбиться в менторский тон. — Ни одна крепкая обувь не выдержит долгих прогулок по гальке. Учредители учли этот нюанс и везде сделали пляжи песчаными.

Гермиона села снова в кресло и сделала глоток чая, выбрав сэндвич с творожным сыром и зеленью. Вид у нее был озадаченный, что немало забавляло Снейпа. Искренность, с какой супруга демонстрировала все свои эмоции, была понятна, как простое уравнение: отдаленность от света и его пороков, воспитание в любящей семье и, в конце концов, молодость не позволяли скрыть ей все, что она бы не думала или испытывала.

Оставшиеся пару часов до ужина Гермиона посвятила тщательному осмотру номера и ревизии одежды в шкафу. К счастью, на слуг можно было положиться во всем. Ничего не помялось, и все было в полном порядке вплоть до костюмов мужа. Тем временем сам полковник Снейп сидел в кресле, не отрываясь от «Панча», и миссис Снейп после проверки вещей рискнула вернуться к «Дэвиду Копперфильду».

Часы мелодично оповестили о времени ужина. Гермиона отложила книгу на столик, Северус отправил туда же журнал и молча подал супруге руку.

Спускаясь по лестнице, миссис Снейп отметила и других постояльцев. Пар здесь было немного, видимо, потому, что сезон свадеб обычно приходился в летние или весенние месяцы, а в осень и зиму лишь изредка газеты публиковали заметки подобного типа. Выбрав столик в дальнем углу ресторана, Снейп усадил ее и сел сам.

Ужин не разочаровал Снейпа — кухня и качество поданного вина к блюдам были достойными, а наличие раздельных помещений для бильярда и курящих постояльцев свидетельствовали о серьезной заботе со стороны администрации.

Гермионе же понравился ресторан тихой, практически домашней обстановкой. На закономерный вопрос она получила следующий ответ от любезного официанта:

— Студентам — главному источнику шума, мэм, сюда путь заказан. Если кого и пускаем, то только прилично выглядящих юных джентльменов не более трех человек зараз, только до определенного времени.

— Но даже трое студентов уже толпа, — заметил полковник, оглядывая задумчиво зал.

— Мы стараемся не давать им ничего крепче эля или пива. Для нашего заведения важна репутация, которую трудно заработать, но легко потерять, — официант получил оплату и положенную сумму на чай. — Благодарю, сэр.

После ужина девушка изъявила желание прогуляться по саду, которому Снейп покорился, не показав и тени сомнения или недовольства. Кутаясь в шаль, она рассматривала освещенный газовыми фонарями сад и пыталась найти ту самую калитку, ведущую к морю, но верная рука мужа по-отечески удерживала ее от приключений.

— Думаю, лучше отправиться к морю с утра, — Северус мягко, но властно повел жену обратно в гостиную. — Ночью может быть небезопасно.

Гермиона покорно зашагала в обратном направлении. Холодало, и представление о камине вынуждало признать, что муж тем более был прав. У себя в номере она приняла горячую ванную, возблагодарив про себя всех богов технического прогресса, и забралась в постель. Ее книга уже лежала на прикроватной тумбочке, дожидаясь хозяйку. Глава, где Дэвид начинает новую жизнь в Лондоне, увлекла Гермиону, она забыла, где находится — ей казалось, что она дома, в своей комнате, читает книгу, зная, что завтра к завтраку можно не спешить… И только когда кровать прогнулась под чужим весом, девушка вздрогнула и вспомнила, где она, с кем и кем теперь является. Все тело содрогнулось в мелкой дрожи. Журналы не давали никакой исчерпывающей информации, а по туманным намекам матери Гермиона понимала, что будет больно. Но она просто не имела права отказаться от этого долга и уж тем более попросить об отсрочке.

Она молча отложила книгу на тумбочку. Огонек в керосиновой лампе съежился до малых размеров, а лицо Снейпа оказалось слишком близко. Гермиона, судорожно цепляясь за одеяло, едва слышно выдохнула и закрыла глаза, уповая на Бога и опыт мужа.