Плата за свободу

Конечно, лакомый кусочек души Люцифера так и манит, но я бы точно не стала рисковать ради него собственной свободой и, не дай Шепфа, бессмертием. Слишком я люблю эту жизнь, чтобы так просто ею размениваться.

Хватаю первую попавшуюся под руку вещь — короткий кожаный топ на шнуровке в районе груди. Выуживаю к нему чёрные брюки-скинни из такого же материала с завышенной талией и захлопываю дверцы. Накину поверх мантию в пол, и сойдёт. Всё равно это самое приличное, что у меня есть в гардеробе.

Со злостью затягиваю верёвки на одежде, по-прежнему раздражённая из-за сложившейся ситуации. Вешаю на пояс ножны и вставляю в них кинжал, данный Сатаной.

Да, я демон похоти и разврата, и должна быть рада возможности соблазнить самогó принца. Но всё же пока у меня ещё есть остатки здравого рассудка. Я действительно готова пойти на многое, чтобы очаровать потенциальную жертву, хоть из кожи вон вылезти, чтобы добиться желаемого, но только не в Цитадели… Не думала, что вообще когда-нибудь туда вернусь после того, как меня с позором вышвырнули, оборвав перья и переломав кости.

Нужно быть начеку, оставаться предельно аккуратной и осторожной, чтобы никто даже краем глаза меня не заметил. И тем более не узнал.

Тяжело вздыхая, я подхожу к зеркалу и поправляю длинные тёмно-каштановые волосы, среди которых ярким пятном выделяется крупная прядь насыщенно-алого оттенка. Она обрамляет бледное лицо с левой стороны, вечно выбиваясь из причёски.

Провожу пальцами снова вдоль пробора, распределяя локоны между короткими, но достаточно заметными рогами. Беру в руки тушь и подкрашиваю густые ресницы, ещё сильнее выделяя необычные глаза, которые тоже видоизменились, стоило мне переродиться в демона. Пусть цвет и остался родным — светло-голубым, но вот зрачки… Они вытянулись и сузились, став вертикальными, как у кошки, растянувшись на всю высоту радужки.

Уныло смотрю в своё отражение, совершенно не прельщённая предстоящим «путешествием» на Небеса. Да уж, в таком виде меня не узнает и родная мать. Ещё этот дурацкий хвост, поначалу неимоверно бесивший, и к которому пришлось слишком долго привыкать.

Взмахиваю им и ловлю, проводя ладонью по самым нежным участкам и останавливаясь у заострённого, как у копья, конца. Распахиваю за спиной внушительные крылья: вместо перьевого покрытия теперь они обтянуты плотной кожей, такой же бордовой, как и хвост. Вижу каждую перепонку, каждую кость…

И в кого же вы меня превратили, ангелы?

Помню, как долго рыдала, увидев себя в зеркале. Не могла поверить, что это я. Что превратилась не просто в демона, а в… чудовище. Как мне тогда казалось. Вместо мягких густых перьев — кожа да кости. Вместо светлых волос —почти что чёрные, и то не все. А ещё хвост, рога и вечно желание совокупляться и соблазнять.

Прекрасный набор, ничего не скажешь.

Пусть на земле я и меняю внешность, а в Аду у меня и так от противоположного пола отбоя нет, всё же я слишком долго привыкала к новой себе.

Из положительного изменилась фигура: большая грудь, тонкая талия и пропорциональные бёдра. Пусть я и понимаю, что такое тело нужно лишь, чтобы выбранные цели быстрее клевали на меня, но в любом случае это дарит мне самоуверенность.

Да, во время обитания на Небесах я не была святой, а по меркам ангелов так вообще являлась чуть ли не самой страшной грешницей. Любила гулять, ратовала за свободные отношения, хотела вседозволенности и жизни на полную катушку — без всех этих рамок и барьеров, выстроенных в «идеальном» мире. Но видимо я слишком сильно любила строить глазки и крутить романы, раз по итогу очнулась суккубом.

В день падения, тридцать лет назад, во мне будто проснулся давно скрытый инстинкт… Я возбуждалась в мгновение ока, стоило только посмотреть на понравившегося мужчину. Хотелось флиртовать и кокетничать, развращать и предаваться плотским утехам.

Каждая интимная связь позволяет мне отцепить крупицу души партнёра — неважно, смертный он, который позже обязательно попадёт в Ад, или кто-то из ангелов и демонов. Чем больше я собираю кусочков, тем сильнее становлюсь. Тем легче соблазняю других, практически не прикладывая к этому усилий. Могу опьянить почти любого, да так, что он отдаётся мне без остатка.

Но существует самый продвинутый уровень — это Высшие демоны. Ох, с ними всегда приходится тяжело! Слишком много возни, потому что фактически у всех безупречно развита невосприимчивость к чарам суккубов. Мне удалось уложить к себе в кровать от силы двоих, не более. Но, как по закону подлости, то, что недосягаемо, манит больше всего. И, насытившись сполна мелкой добычей, теперь я смотрю на тех, кто стоит на одну, а то и на две ступени выше меня. Чьи души настолько вкусные и манящие, настолько мощные, что хочется отхватить себе хотя бы каплю и зарядиться их силой.

Совсем погрязнув в мыслях, поднимаю глаза на часы и понимаю, что пора отправляться в зал телепортации, а уже оттуда — в Цитадель.

Чёрт бы её побрал, эту Цитадель!

Как же я в первые годы хотела, чтобы Небеса обрушились. Раскрошились, превратились в пыль, прах. Да хоть взорвались! И осели пеплом на адской земле. Чтобы ничего от них не осталось за то, как они отвергли меня.

Вот только теперь я уже совершенно другая. И мне не нужен весь этот пафос. Я просто радуюсь тому, что отныне не являюсь частью того пресвятого мира.

Прибываю в пункт назначения чётко к назначенному времени. Рондент недовольно смотрит на меня, но молчит, потому что я всё же не опоздала. Похоже, вопреки его желанию.

Огромный зал объят множеством небольших огненных сгустков, которые представляют из себя десятки порталов, ведущих в совершенно разные уголки двух миров — Ада и Небес.

— Придётся взяться за руки, чтобы перенестись вместе, — отчеканивает Рондент, отрывая меня от любования обстановкой, и уверенным шагом направляется к одному из телепортов.

— Зачем? — хмурюсь, явно не разделяя его идею. Даже дотрагиваться не хочу до этого бестактного мерзавца. До сих пор помню с каким рвением он схватил меня за руки и крылья, таща в обитель Сатаны. Наверняка и синяки останутся.

— Затем, что через портал может проходить только один демон, а чтобы перенеслись двое — нужен тактильный контакт между ними. Цитадель очень внимательно отслеживает каждого поднявшегося из Ада демона. Если ты перенесёшься одна, это привлечёт ненужное внимание. Портал вспыхнет, но никто из него не выйдет, потому что ты будешь невидимой. Лишние вопросы и разбирательства. Поэтому перенесёмся вместе, и они ничего не заподозрят, потому что в портале появлюсь я.

Я закатываю глаза, нехотя признавая, что Рондент прав. И всё равно недовольно смотрю сначала на него, потом — на пламя, в языках которого вижу собственное отражение. Накидываю на голову капюшон, и в этот момент меня достаточно грубо хватает под локоть советник.

— Эй! — возмущаюсь сквозь губы я и перевожу на него испепеляющий взгляд. — Аккуратнее!

— Ты слишком медлительная. Включай свою чудо-способность и пошли, — ледяным тоном говорит он, и уровень моей ярости подскакивает ещё выше, обжигая лёгкие и горло. Но решаю не поддаваться эмоциям и лишь шумно выдыхаю через ноздри, после чего, щёлкая пальцами свободной руки, растворяюсь в воздухе. И только то, что Рондент держит меня, показывает, что рядом с ним кто-то есть.

Мы одновременно вступаем в алеющий огонь и в тот же миг исчезаем из зала.

♤♤♤

Цитадель… Столица Небес. Самое известное место среди двух миров. Здесь можно встретить не только вечно мельтешащих и спешащих по делам ангелов, но и демонов. Центр города до невозможности красив — высокие башни, выложенные из белого камня, с заострёнными крышами, похожие на величественные замки. Часть зданий парит в воздухе, поэтому до них приходится лететь уже с помощью крыльев. Вокруг деревья, газоны, чистота и свежесть. Почти каждый день светит солнце, а дожди льют настолько редко, что скоро это уже станет мифом.

Я стараюсь держаться в стороне от основной толпы прохожих, чтобы невзначай ни в кого не влететь. Даже, будучи невидимой, это может привлечь внимание. Я машинально оглядываюсь по сторонам, любуюсь городом, не в состоянии оторваться от созерцания местных красот.

Как же давно я тут не была… Ни разу так и не ступила с тех самых пор. И как бы я ни отбивалась от прошлого, ни отрекалась от своего ангельского происхождения, стоило ступить на эти земли, как сердце тут же болезненно сжалось и не перестаёт колоть до сих пор.

Здесь я выросла, прожила бесчисленное множество прекрасных моментов. Училась в школе, университете, впервые поцеловалась, занялась сексом, познала, что такое дружба и предательство, любовь и ненависть, зависть и ревность… Этот мир, не Ад, сделал меня той, кем я являюсь сейчас. А личина суккуба стала лишь воплощением моего разгульного образа жизни и определённых черт характера.

Прохожу мимо бара на пересечении двух улиц с вывеской «Ангельская благодать». Горько тяну уголки рта вверх — в этом месте прошло моё самое первое настоящее свидание. Ангела звали Дино, мой однокурсник. Увы, встречаться мы так и не начали, но тот день всё равно впечатался в памяти клеймом. Невозможно выбросить из головы такой огромный жизненный пласт…

Встряхиваю головой и сильнее натягиваю капюшон, хотя знаю, что меня всё равно никто не видит. Странные ощущения… Тепло от воспоминаний сменяется леденящими мурашками по всему телу — до такой степени, что волосы встают дыбом.

Стараюсь не думать о том, что осталось позади. О том, что у меня отобрали. И куда я точно ни за что больше не вернусь.

Поэтому сворачиваю в переулок и ускоряю шаг, после чего и вовсе взлетаю, широко взмахивая крыльями и устремляясь ввысь. Туда, где находится обособленный островок, парящий в небе. В свой пункт назначения.

Все темницы, как правило, находятся в Аду — на Восьмом круге. В Цитадели же есть лишь одна-единственная тюрьма, возвышающаяся на отшибе и вечно затянутая тучами, из-за чего туда никогда не проникают солнечные лучи. Заколдованное место с вечными сумерками, чтобы было тяжелее сбежать, а темнота морально давила на заключённых.

По мере приближения становится холоднее. Уже вижу перед собой островок. Рывок. Ускорение. И плавно опускаюсь на твёрдую землю, оглядываясь по сторонам.

По всему периметру обрыва стоят стражи с белоснежными крыльями и мечами на поясах: на клинках высечены слова на ангельском языке. Сразу же понимаю, что заколдованные и могут нанести непоправимые увечья любому бессмертному, поэтому стоит быть аккуратнее. Тихо прохожу между ними, стараясь не издавать звуков, и, когда охрана остаётся позади, позволяю себе выдохнуть.

Застываю на месте как вкопанная и приоткрываю рот от увиденного. Прямо передо мной возвышается невиданной высоты круглая башня, уходящая в густые облака настолько, что не узреть конца и края. Чёрные кирпичные стены переливаются под светом луны, и я всё никак не могу оторвать глаз. Никогда не видела Небесную тюрьму с такого близкого расстояния. От зрелища перехватывает дыхание, и я с трудом прихожу в себя.