Клеймо Солнца. Том 2

— Ты под личной ответственностью генерала! — тихо шипит Дэннис. — Поэтому отец согласился, что охранники — это лишнее. Но они точно где-то неподалёку от тебя. Мы проходили это столько раз и вновь совершаем одни и те же ошибки!

— В этот раз всё иначе, — парирует девушка. — За этот год изменилось многое.

— Например? — с вызовом спрашивает парень, приподняв бровь.

— Он прислушивается ко мне, — со значимостью произносит незнакомка, и Дэннис делает глубокий вдох, явно собираясь что-то сказать, но в последний момент передумывает.

Спустя вечность он наконец произносит, делая паузы между словами:

— Он. Ни к кому. Не прислушивается.

На нас давит гнетущая тишина. Однако наши с незнакомкой взгляды встречаются, и она обращается к Дэннису:

— Может, наконец познакомишь меня с девушкой, которой доверяешь семейные тайны?

Речь идёт обо мне, я понимаю это, только когда Дэннис растерянно отвечает:

— Её зовут Оливия, она моя коллега, и ей действительно можно доверять.

Что это значит?..

Наверное, всё написано у меня на лице, потому что, продолжая, парень смотрит на меня пристально, словно намекая, чтобы я молчала.

— Оливия, это Дана.

Я поворачиваюсь к девушке. Она искренне улыбается, несмотря на недавнее напряжение, и показываются очаровательные ямочки на щеках. Она совершенная, среди эдемов её внешность сделала бы её по-настоящему особенной.

Чувствую, как ком снова давит на горло, спускается ниже, и становится трудно дышать, жгучая боль расползается по шее и груди.

— Какая красотка, — произносит Дана, оценивающе, но в то же время приветливо осматривая меня с ног до головы. — У такой девушки наверняка есть парень?

Она ослепительно улыбается мне, а потом поворачивается к Дэннису, и улыбка в тот же миг тает: на парня она смотрит призывно и даже снисходительно.

— Ты сама тактичность, — хмуро замечает Дэннис.

Его лента пищит, он вставляет в ухо наушник.

— Да, Коди? — отзывается он и, не сводя с Даны недовольного взгляда, уходит в тесную маленькую комнату, замирает на пороге, но, помедлив, всё-таки скрывается за дверью.

Девушка облегчённо выдыхает, словно расслабилась только сейчас, и оборачивается ко мне с прежней приветливой улыбкой.

— Так есть избранник?

Вот о чём она спрашивала…

К щекам приливает кровь, когда я осознаю, что впервые вспоминаю о Фортунате: ни на Нимфее, когда Дэннис обнял меня, ни после я не думала о парне, с которым собиралась связать жизнь…

— Видимо, есть, — весёлое щебетание Даны возвращает меня к реальности. — Он не утомил тебя? — спрашивает она и вдруг замирает, словно обдумывая собственные слова. — Я имею в виду Дэнниса — не утомил?

Пытаюсь что-нибудь придумать, но время неумолимо бежит, и, отчаявшись получить ответ, девушка говорит:

— Дэннис — одинокий волк. Когда-то он был душой компании, однако эти времена прошли. Теперь стоит собраться группе людей, и он ведёт себя так, будто в любой момент ему нужно убегать по делам. С ним очень непросто, ведь его жизнь разделена на «до» и «после».

Дверь открывается, и показывается Дэннис. Он всё ещё говорит с Коди, но тревожно поглядывает на нас.

Раздаётся стук в дверь. В ту, за которой находится мир…

Парень подходит к ней и порывисто открывает её, но не полностью, поэтому я больше догадываюсь, нежели действительно вижу, что на пороге стоит незнакомый мужчина. Проходит всего несколько секунд, пока Дэннис вытягивает ладонь вперёд, словно прикладывая её к чему-то, а затем берёт свёрток из рук незнакомца и поспешно закрывает дверь.

— Да, я тебя слушаю, — откликается Дэннис на слова невидимого собеседника, бросает свёрток на кухонный стол и вновь скрывается за дверью в ванную.

— Но даже если рассматривать то, каким он был до всех событий, — продолжает в том же тоне Дана, как только парень исчезает из виду, — то его характер — это столкновение противоположностей. Многие из достоинств доведены до такой крайности, что становятся больше похожи на недостатки. И наоборот. Вы давно знакомы?

Очередной её вопрос застаёт меня врасплох, но теперь я соображаю быстрее.

— Не особенно.

Брови девушки приподнимаются.

— А он уже доверяет семейные тайны? — переспрашивает она, всё ещё улыбаясь, но подозрительно прищурившись. — Значит, ты особенная. Я имею в виду, не только внешность, потому что это и так очевидно, — она усмехается и округляет глаза. — Но красивого лица — даже совершенного — было бы недостаточно. Тем более для Дэнниса. Так что, добро пожаловать в семью.

У меня приоткрывается рот. Я хочу спросить, что это значит, но вновь раздаётся стук во входную дверь. Дана направляется к ней, но в этот момент из маленькой комнаты снова показывается Дэннис.

— Боюсь, с этой новостью ты опоздал, Коди.

Он отключает ленту и вынимает наушник из уха, в то же время обращаясь к Дане:

— Стой.

Девушка замирает перед дверью, и парень подходит к ней. На этот раз он не открывает дверь, а смотрит в кружок, расположенный на ней, и почти рычит сквозь зубы:

— Чёрт бы побрал этого Джонса! Неугомонного!

Я только успеваю вспомнить, что уже слышала от Дэнниса эти слова, когда мы ехали с Нимфеи домой, но это всё, потому что в следующую секунду Дэннис резко открывает дверь. На пороге стоит Алан. Он бледный, лоб покрыт испариной, а глаза выглядят воспалёнными…

— И в правду генерал-лейтенант — удивлённо говорит Дана.

Алан смотрит сначала на неё, и я вижу в его глазах грусть, которую не замечала прежде, а потом переводит взгляд на меня.

— Уведи отсюда Габриэллу, — просит он, — а лучше их обеих.

Парень спотыкается, словно с трудом держится на ногах, и вваливается в комнату, повторяя:

— Уведи.

В эту минуту ноги воина подкашиваются, и Дэннис подлетает к нему, едва успевая поддержать.

— Какую Габриэллу? — требовательно спрашивает Дана. — У него галлюцинации?

Девушка тоже подхватывает Джонса и помогает Дэннису довести его до дивана. Я вжимаюсь в угол комнаты и наблюдаю за всей этой картиной. Алан тяжело дышит, его лицо искажает гримаса боли, он держится за грудь, рука то и дело нервно подрагивает. Я чувствую резкий запах, напоминающий… Иоланто, великая Вселенная, это кровь?..

Так и не дождавшись ответа, Дана обращается к Джонсу с горькой усмешкой:

— Когда вы служили вместе, ты выглядел лучше, — девушка поворачивается к Дэннису. — Поверить не могу, что после всего ты помогаешь Алану Джонсу.

Они кладут воина на диван, и Дэннис склоняется над ним. Ворот, прикрывающий шею, сдвигается в сторону: кожа Алана измазана алой кровью…

— Мой бог, что это?! — восклицает Дана, испуганно отступая.

Я вжимаюсь в стену, как будто могу спрятаться от навязчивого запаха.

— Больно? — с ужасом спрашивает девушка, но Алан только горько усмехается:

— Спроси у Дэнниса: он хорошо знает, верно?

Парни напряжённо переглядываются.

— Зачем ты только туда полез? — грубовато говорит Дэннис, освобождая шею Алана от одежды.

— Ты знаешь, что с ним случилось?! — тут же спрашивает Дана.

Парень тянет ткань дальше, и открывается часть груди, покрытая кровью так же, как и шея. Алан с шумом выдыхает, едва сдерживая стон. Я прикрываю рот рукой, чтобы не закричать. Это кровавое месиво. Кожа на шее и груди покрыта кровью, под которой просматриваются края волдырей…

— Сунулся в Улей, вот пчёлы и покусали, — шепчет Дэннис сосредоточенно, а глаза девушки округляются, и она переводит взгляд на меня, словно надеясь, будто я объясню, что происходит.

— Что ты там забыл? — словно ничего больше не замечая, повторяет допытываться у Алана Дэннис.

Он осматривает ужасную рану, пока Дана испуганно наблюдает за происходящим. Она отступает каждый раз, когда Алан шумно выдыхает, пока в итоге не оказывается едва ли не рядом со мной.

— В ванной на верхней полке аптечка. Принеси, — просит Дэннис. — Дана! — приходится повторить просьбу несколько раз, пока девушка приходит в себя, а потом всё-таки уходит в ванную.

— Ты не любишь быть чужаком, — говорит парень Алану, — так что повторю вопрос: какого чёрта ты сунулся туда?

— Хочешь получить объяснения? — произносит Джонс и болезненно морщится. — А как насчёт тебя? «Безопасность у нас превыше всего. Мы выстраиваем сотрудничество только на доверии»?

В памяти всплывает жуткое лицо из моего ночного кошмара — изуродованное рваными ранами, из которых сочится алая жидкость, и женский голос, как будто искажённый маской: «Мы выстраиваем сотрудничество только на доверии».

— В ту ночь ты добавил к своему проклятому милосердию ещё и глупости. Хочешь быстрее прийти к смерти?

Я вздрагиваю от его слов, но Дэнниса они не то что не пугают — похоже, даже не удивляют.

— Когда Коди сказал, что генерал как будто знал заранее о моём укусе, то я сразу понял, кто ему доложился. Дважды два четыре: догадаться настолько легко, что даже скучно.

— Что ж, — тянет Алан, вновь морщась. — Видимо. тебе пора озвучить свои догадки. Главное, не смотри на меня так.

— А на кого ещё мне смотреть? — хмуро откликается парень. — Я понимаю, что слова о сотрудничестве на доверии передал генералу ты.

— Значит, ты подслушал конец нашей беседы, — говорит Алан, снова горько усмехаясь.

— Да, — с готовностью отвечает Дэннис.

Я перевожу взгляд с одного парня на другого, пытаясь вникнуть в смысл, но так ничего и не понимая.

— У меня не было другого варианта, Дэн. Ты сам это понимаешь.

— Я, конечно, ждал, что ты попытаешься меня сдать, но не думал, что сделаешь это так скоро и, скажем так, — Дэннис молчит несколько секунд, прежде чем продолжить, — незамысловато.

— Неужели ты действительно думаешь, что моей целью было по-настоящему тебя сдать, как ты сказал? Бронсон считает, что, если хочешь что-то спрятать, нужно подсунуть это противнику прямо под нос. А когда серьёзное обвинение оказывается ложным, к бывшему подозреваемому обычно проникаются глубоким доверием.

Я и до этого не понимала сути их разговора, а теперь ловлю себя на мысли, что перестаю улавливать смысл даже отдельных фраз, вырванных из речи. Но парни друг друга, похоже, прекрасно понимают.

— Намекаешь, что пытался помочь? — усмехаясь, спрашивает Дэннис. — Допустим для этого ты сказал генералу, что я пытался пробраться, куда не следует. А разболтать, что мне подарили укус, — это тоже была часть плана?

Они вперяются друг в друга мрачными взглядами.

— Нет, — признаётся Алан. — Это было не моё донесение.

Брови Дэнниса удивлённо приподнимаются.

— А чьё же?

Джонс медлит.

— Сьерры, — наконец говорит он. — Она сказала, что определить, сотрудничаешь ли ты действительно с кем не надо, несложно. Предположила, что, если ты решился на этот шаг, то насекомые не особенно тебе обрадовались, а значит, могли с лёгкостью оставить сувенир на память.

Дэннис задумчиво кивает.

— Поэтому он хотел увидеть мои рёбра, а, когда ничего не оказалось, то он разочаровался.