Каратели

Я сжала виски, давя мягкими ладонями, прогоняя мысли. Куда угодно, хоть внутрь черепа, но лишь бы беспокойные мысли ушли. Не надо ворошить гнездо со змеями. Они травят своими укусами. Эти бездушные змеи в лице Карателей.

Я очнулась от окрика Игоря в лицо:

- Я тебе покажу, как надо общаться с мужчиной, тем более с Карателем, Клейменная! Раз наш зам не побрезговал испробовать Клейменную, то чем его верные подчиненные хуже! - вновь сказал мне в лицо. Холодный ветерок его дыхания проплыл по коже и поднял за собой волну мурашек. 

Только голос за спиной, заставил Игоря отступить:

- Игорь, в чем дело? Тебя послали добыть информацию...

Я была рада увидеть Андрея с всклокоченными черно-белыми прядями волос. В ухе, как обычно, блестела серьга, а голубые глаза пристально и крайне недовольно, с укором рассматривали Игоря.

А потом ЕГО голос. Холодный, затрагивающий каждый нерв в теле. Тихий, но пронизывающий. Именно его голос заставил затихнуть шепоток маленьких Клейменных. Игорь и Андрей покорно расступились, давая дорогу Гектору. Но лучше стояли бы стеной между нами. Не показывали чудовищный вид проклятого Карателя.

Белый песок рядом с его ногами гораздо интереснее, чем ненавистный мужчина.

- Остров берем под охрану! Вы - мои пленники до тех пор, пока не решу некоторые вопросы с вашим вождем! - его голос набирал силу и громкость, обращался ко всем Клейменным, в том числе и к детям за моей спиной.

- За нарушение приказа Карателя следует физическое наказание! Приказы исполнять! И тогда доживете до дня, когда я отпущу вас! - продолжал звучать голос Гектора, отзываясь громко в наших телах. Каждый раз, как выносил приговор, в грудь больно били его безжалостные слова.

Я встрепенулась, всем телом ощутила чужое приближение. Накрыла волна известного запаха духов. Очень хотелось потереть нос и прогнать. Взять рукой и отодвинуть мужское тело, которое остановилось напротив меня.

Ты не достоин, чтобы я на тебя смотрела, мерзкое отродье!

Лениво прошлась взглядом по его ногам в спортивных штанах. По футболке, по рукам, изуродованным голубыми венами, по шее, подбородку, шраму на губе (он не рассказывал, где приобрел, а я не спрашивала). Жила на его шее беззаботно подрагивала в такт спокойному биению сердца. Хотя, какое там сердце? Холодный камень. Глухая стена и сквозь нее не пробиться. А я больше и не собиралась биться.

Ты использовал меня для своих целей. Наступил на меня, раздавил, превратил мой мир вот в «это». Пленил, забрал свободу ради своих целей. Тебе можно похлопать, о великий стратег!

Играл на симпатии, чего уж греха таить. Я доверчиво отдалась чувствам, хотя интуиция кричала, жалобно просила не доверять, не прощать за скотское отношение.

А я доверилась...

Я решительно подняла взгляд на уровень его глаз. Превратила свое лицо в бездушную маску, надеясь спрятать от Гектора эмоции, которые сейчас рвали душу. В ответ тьма его глаз впилась, опять поглощая, как необходимую пищу, как энергию.

Я бы хотела «поесть» твоих эмоций, Гектор. Твой страх, увидеть, когда ты чего-то испугаешься. Когда твое сердце дрогнет. Чтобы твое сердце плакало от страха.

Я со всей силы, со всей страстью, всей душой ненавижу тебя, Илья. Слышишь мое послание?

- И да! - громко поведал Гектор. Рассказывал толпе Клейменных, но стоял на расстоянии тридцати сантиметров, смотрел этой беспросветной тьмой вместо глаз на меня и овевал лицо дыханием, воздействовал своей близостью. - Если есть на острове смельчаки.... За попытку бегства последует сразу СМЕРТЬ!

А потом он наклонил спину. Кончик носа остановил очень близко напротив моего.

- Надеюсь, понятно? А Абрамова Диана — террористка, взорвавшая здание Карателей в округе Приам, приговорена Наместником наших округов к смертной казни на площади вместе с ТВАРДОВСКИМ АРТЁМОМ!

Что ощутила, услышав это известие? Ничего. Я была поглощена тьмой этих глаз, они отравили меня. Испортили.

Равнодушно осматривала мужское лицо, губы, нос, небольшую дневную щетину. Сквозь вату слушала слова. Ничтожные, глухие слова.

- Знаешь...как мило оказалось, - заговорил Гектор тихо, будто мне одной и разговор не касался остальных. А мне было все равно на очередное вранье. - Я месяц с лишним разыскивал одного Клейменного. Весь ваш район излазил вдоль и поперек, каждый ничтожный кустик, все подвалы, если не помойки. Около двадцати домов в вашем районе и каждую квартиру в нем примерно раз в неделю Каратели принудительно досматривали, чтобы найти Твардовского Артема (мало ли, кто-то из людей по доброте душевной прятал беглого преступника). И понимаешь...получилось очень мило... - его улыбка привлекла внимание, зубы сверкнули, закусившие губу. Очень завораживающий вид. А потом губы стали растягиваться в еще большей улыбке-оскале. - И только одну квартиру я по своей дурости приказал не беспокоить. Ты, Диана, догадываешься чью квартиру я сказал не беспокоить и где, как оказалось, прятался беглый Клейменный?

Я слышала его слова и не слышала одновременно. Пропускала их важность, они не имели больше ценности. Пустой набор букв.

- Да, Диана? - лицо Гектора наклонилось в бок, почти горизонтально земле и приблизилось ко мне, пристально рассматривая, как диковинного зверька. Вынуждая ответить на вопрос и установить контакт «глаза в глаза».

Устал от того, что я смотрела куда угодно лишь бы не на него?

- И это его номерок высветился последним, когда ты швырнула телефон в небо?

- Да, Гектор...это так, - смотрела внимательно и не позволяла себе трусливо опустить взгляд. - Всё правильно.

Бездушно отвечала, души отныне нет, одна пустая оболочка на ее прежнем месте.

- Это очень мило. Тогда позволь поинтересоваться? - вежливо начал спрашивать.

- Да? - ответила с придыханием. Наигранно с вдохновением, будто бы очень интересно, что спросит.

- Где я могу найти Твардовского Артёма? Ты ведь по старой дружбе поможешь? - он тоже говорил очень тихо и спокойно. Крайне вежливо и деликатно. Это не Гектор. Или я не знала настоящего Гектора.

Две бездушные куклы со стеклянными, равнодушными глазами. Мы общались всегда очень эмоционально. Такой уж характер, были слишком нетерпеливы и легко воспламенялись от слов друг друга. А теперь штиль между нами, ровная гладь эмоций, потому что их отныне нет. Пустота на прежнем месте шторма.

Гектор ждал ответа, а я едва приоткрыла рот и вымучила из себя:

- Я не представляю, где Артем. В этом я не помощник.

- Точно? - как-то по интимному тихо-тихо в лицо. Тела очень близко, глаза близко и дыхание близко, а все остальное запредельно далеко.

- Точно. Не знаю, где Артем. 

- Хорошо.

И Гектор отошел от меня подальше, а я пыталась собраться, вновь выйти из энергетического поля, которое всегда действовало между нами. И которое он с легкостью покинул, а мне невероятно тяжело вырваться из этого притяжения.

Пока слепо стояла в ожидании продолжения, лица Клейменных расплывались, но потом появился отчетливый кадр -- рядом с Гектором один из охранников: тот, которому рассказала правду о захватчиках, кому доверилась. Пленник с руками, связанными спереди, тихонько передвигался по песку, направляемый аккуратным, я бы сказала нежным объятием Гектора. Каратель, обняв его за плечи, что-то рассказывал, как доброму другу, и вел ко мне.

Неприятное ощущение облепило холодным потом каждый жалкий миллиметр плоти. Я покрылась мурашками от ужасного предчувствия.

Возле меня остановились двое. Объятие-зажим прекратилось, Гектор сощурился от яркого солнца, будто наслаждаясь голубым небом над головами и произнес:

- Понимаете...мы отсюда не уйдем пока я не получу "хороший" ответ. Пока что я получал плохие ответы.

Гектор выудил из кармана черных штанов металлический предмет, в котором не сразу распознала нож. Только после того, как предмет щелкнул и лезвие ярко заблестело от слепящего света. Улыбка Карателя рядом с опасным орудием сверкала также лучезарно.

- На кончике ножа его сраная жизнь! - указал пальцем на охранника. - А теперь рассказывайте. По одному или вдвоем.

Клейменный начал тараторить, объяснял, когда в последний раз видел Артема. Я молчала, загипнотизированная холодным орудием. Гектор не пользовался ножами, пистолетами, а предпочитал цепь. О нем и его цепи слагали небылицы.

- Плохо, - покачал головой Гектор. - Не верю, что не знаете.

- Я правда не знаю, видел последний раз - вчера днем. Они пришли вместе, - указал на меня. - А ушел он не знаю, когда. Может по-прежнему скрывается на острове?

- Это вы мне ответьте, может или не может он быть здесь? - Гектор не обращал внимания на собеседника, завороженный опасной красотой лезвия, крутил его между пальцев.

- Надо обыскать остров. Артем может быть здесь. Он не мог убежать без нее! - вновь с укором поглядел на меня охранник.

- Я... спрашиваю...в последний раз... - медленно среди завораживающей тишины мелодично протянул-прошептал Гектор. - Ты заставляешь слишком много раз повторять. Это напрягает...Где Твардовский? В противном случае приступим к пытке: начну с пальцев, перейду к глазам, к губам, к но…

Горькие карие глаза смотрели из-под бровей. Голова, скрытая легкой вязанной шапкой, была наклонена. Взгляд с такого наклона был похож на безумный.

- Прекрати! - сделала нервный шаг в сторону Гектора. - Ты псих! Прекрати! Я не знаю!

- Ответ! - игнорируя выкрики-просьбы, лениво протянул Гектор.

- Я сказала - не знаю! Не знаю! Он ушел! - орала, перекрикивая лишние звуки на острове. - Несколько дней назад ушел!

- Куууда? - совсем тихо поинтересовался, держа руку наготове с опасным лезвием и демонстративно рассматривая шею пленника.

- Не знаю! Не знаю! Может в лесу, может в соседнем округе!

Облегченно выдохнула, когда Гектор толкнул охранника в спину, прогоняя прочь. Как плешивую собаку, не достойную стоять рядом с хозяином.

В ответ на удар в спину охранник тихонько шепнул:

- Врет. Она знает...

Развернулся в мою сторону, голубые глаза страшно гневались, с такого расстояния казались грозовыми темно-синими. По его взгляду было понятно, что винит в нападении на остров меня. А может, предательство отца перенес тоже на меня?

- Об этой парочке в свое время весь остров шушукался, - продолжил охранник, пренебрежительно скривив уголок губ. - Наш вождь застал их однажды вдвоем в океане... голыми. Уж не знаю, что они там делали... Но после этого случая Артема изгнали с острова. А ее, — мужчина ткнул пренебрежительно в мою сторону. -- А ее наказали. Они какие-то ненормальные. Мы не можем размножаться друг с другом. Что-то не так у них в башке! -- охранник прислонил растопыренные пальцы к голове и покрутил вперед назад. Намекая, что в наших голова нарушены умственные процессы.

Я все это время слушала охранника, смотрела строго в глаза. Принимала обвинительные слова, ведь частично виновата в страданиях мужчины. Пыталась так искупить вину за содеянное. Но после сказанных слов и внимания со всех сторон обрушилось стойкое... могильное молчание. Осуждающее, насмешливое.

И это слово «ненормальные» заставило унизительно опустить взгляд на белый, искрящийся на солнце песок. Такая чистота, а я его пятнала собой.

Затем раздался едва различимый гул голосов Клейменных — маленьких сплетников. Кто постарше помнил эту историю двух летней давности, а остальным, наверное, рассказали. От Карателей шло обычное любопытство и тишина. А детишки Клейменные со смешками шептались.