Ходок-3

Глава 6. Сечь.[1]

Иные слова будят у каждого определенные образы, потому выбирайте их тщательно.

Совет опытного литературоведа.

В ярко освещённом необычным лиловым светом помещении было многолюдно. Различные люди сновали туда — сюда к стойке в дальнем конце зала и обратно. Деятели всех мастей суетились, создавая толчею и столпотворение возле массивной дубовой столешницы, за которой важно восседал дородный, усатый дядька.

В основном все посетители давно перешагнули рубеж тридцатилетия. На их фоне сильно выделялись двое парней. Тем не менее, оба ничуть не смущались. Один из них даже отвешивал оплеухи пытавшимся пролезть без очереди торопыгам.

Иные из получивших тумака и хотели бы возмутиться, но их настораживал вид одного из отроков. Обычный с виду юноша, одетый в затасканную одежду и с котомкой на плече, но вот временами в его глазах проскакивали то золотистого, то синего цвета молнии.

Именно данная странность и смущала люд. Заставляла бормотать проклятия, но убираться восвояси. Второй паренек вовсю пользовался данным моментом. Он злорадно ржал над такими бедолагами и тыкал в них пальцем. Огненно-рыжая шевелюра, такого же цвета брови, квадратное лицо и главное два поистине гигантских передних зуба с щербиной между ними делали его внешность запоминавшейся, хоть и несколько гротескной.

Наконец вереница просителей подошла к концу, и отроки добрались до вальяжно развалившегося в удобном кресле человека. Увидев юнцов, тот удивился. Глаза мужчины хищно прищурились, а ноздри гневно раздулись.

— Чего приперлись?! Заданий таким, как вы, я не выдаю. А на получение премии не тянете. А ну, пошли вон отсюда! — вызверился он на ребят.

Рыжий ничуть не смутился. Хлопец состроил нахальную физиономию и с важным видом провозгласил:

— Ты как посмел обратиться к самому Золотому? Да будет тебе известно, в нем течёт кровь Даждьбога!

Увалень за прилавком на секунду опешил. Пыхтя как самовар, распорядитель отделения Каденции уже хотел поколотить и вышвырнуть прочь оборванцев. Но тут за дело взялся другой парень. Он спокойно отстранил напарника и, пока никто не помешал, приложил ладонь к артефакту перед управителем.

Круглый фиолетовый диск, который и создавал в зале лиловый оттенок освещения, полыхнул серебром. Раз, потом ещё раз. Глаза отрока при этом пылали золотым, оправдывая высказанное ранее рыжим прозвище. До того устройство возгоралось лишь серым, иногда бронзовым цветом.

Уже поднявшийся было на ноги мужчина плюхнулся обратно. Судя по виду, его ошеломило произошедшее. Однако он быстро взял себя в руки. Гневная гримаса сменилась угодливой, а на губах заиграла любезная улыбочка.

— Меня зовут Афанасий, прозвище Щеголь. Поставлен волею Императора во главе данного отделения. Что желает уважаемый? — с максимальным радушием обратился управитель к повергшему его в шок парню.

Вперёд, гордо щеря щербатые клыки, вновь вылез огненноволосый.

— Ты что, слепой? Гони, говорю награду! Причём не зажимай! Две гони! И серебряного уровня. И да, мое имя Скалозуб. Я доверенное лицо вот этой вот венценосной особы, — указал с довольным видом отрок на напарника.

Мужчина начал закипать, но увидев согласный кивок спутника нахала, выпустил пар.

— Возьмете золотом, артефактами или же снадобьями? — злобно поглядывая на дерзкого зубастика, спросил Афанасий.

— Бабки на бочку! Знаю вас, крыс канцелярских. Подсунешь туфту, а скажешь — вещи божественного уровня. В деньгах такса стандарта. Я узнавал в магистрате. Так что даже не пытайся обмануть, — продолжал грубить рыжий.

Молчун лишь согласно мотнул головой.

Скривившись, Щеголь полез в секретер и достал оттуда два туго набитых мешочка. Не успел он положить их на стол, как кошели тут же исчезли.

— Вот то-то же! — удовлетворенно похлопал по поясному ремню Скалозуб, — А теперь задание выдай!

Юноша достал из-за пазухи потрёпанный кусок пергамента. Его товарищ присовокупил такой же.

Распорядитель вчитался в документы. Лицо мужчины помрачнело.

— Так вы, стало быть, из группы выживших? Расскажите, как погиб мой двоюродный брат? И где остальные?

— Братец твой подох как шакал, каким и являлся от роду! — ответил глашатай «венценосной особы», — А вот он, при помощи Семена Отчаянного, прогнал полчища Тёмного Ковена и всех спас. То-то ты мне сразу не понравился. Рожа хитрая, почти как у покойного родственничка. Только тот неряха, а ты чистоплюй. Напомадил усы, думаешь, душу украсил? Что до ребят, то узрев опасности ватажного промысла, они разбежались по городам и весям. На задаток же Скунс пожлобился.

Слай наблюдал за перепалкой острослова с распорядителем и помалкивал. Он нарочно попросил вести себя с тем вызывающе. Во-первых, почивший в бозе вербовщик ему никогда не нравился, а этот дядька приходился ему родичем. Да и повадки не особо отличались. А во вторых, юноша хотел довести управителя до белого каления. Авось в гневе и взболтнёт что-то лишнее о подозрительном задании.

Помимо всего прочего, эти два дня у Слая раскалывалась голова. «Инсталляция» непонятной хрени продолжалась. Хорошо хоть приступы прекратились. Соответственно лясы точить не хотелось. В недавнем бою выручили Припегал и Ассоль. Особенно последняя. Она развеяла порождавшее временную петлю поле.

— «Ах ты, щенок! Если бы не непонятный дружок, я бы размазал тебя по полу! — ярился Афанасий, — «Ничего! Раньше я бы вас отговорил. Смысла помирать теперь нет. Нужно ровно двадцать человек. Но раз так идите и окочурьтесь без толку!»

С подлыми мыслями и по прежнему угодливо улыбаясь, распорядитель выдал отрокам предписание явиться к местным вратам переноса в Лоск завтра пополудни.

— Пойдете с моим кумом. Он вас проинструктирует и сопроводит в нужное место, — проговорил напоследок Щеголь.

— Только смотри, если что с поручением не так, отправишься вслед за братцем! — произнес первые слова молчавший доселе Золотой.

От угрозы и спокойного вида парня у Афони полезли мурашки по коже. Он испуганного втянул голову в плечи и залебезил:

— Что может быть с ним не так? Задание простейшее!

— Такой большой, а такой трусливый! — смеясь бросил рыжий ублюдок.

После чего оба отрока ушли. Их сопровождали завистливые взгляды толпы. Большинству из находившихся здесь такой суммы и за десять лет не заработать.

— «Ничего! Недолго вам на белом свете осталось!» — злорадно провожал парней взором Щеголь и мерзко улыбался.

*****

На улице народу шастало ещё больше, чем внутри. Отделение Каденции располагалось на центральной площади Сечи. Так, с претензией на далекое прошлое, назвала свою главную резиденцию Ватага.

В отличие от небольшой, можно сказать, закрытой и кулуарной Цитадели Валькирий, Сечь представляла собой огромный, сильно разросшийся город. Когда-то все начиналось с небольшой крепости на холме. Сейчас же величественный бастион на возвышенности с гордостью взирал на раскинувшийся внизу полис.

— Ну что, куда пойдём? — радостно уточнил Скалозуб и махнул рукой, подзывая извозчика, — На рынок, приоденемся? Или же в таверну праздновать, а потом в бордель завалимся?

— Мало твоего тятеньку вздернули за содержание подпольных публичных домов? Так ты опять туда собрался? — поморщился Слай в ответ на последнее предложение, — И, кстати, помни, что деньги-то мои! Причём, кровно заработанные.

— Ну, Золотой! Не будь скупердяем! Тебе ли, сыну Бога, мелочиться.

Столь дурацкое прозвище Скалозуб придумал после приснопамятного сражения. Как и то, что Слай приходится отпрыском Даждьбогу. Теперь он двигал эту легенду на каждом углу.

— Хорош, уже тебе! — улыбнулся Слай, — Пойдёшь на рынок. Но перед тем заедем в гостиницу. Мне нужно отдохнуть.

И словно подтверждая потребность в передышке, перед глазами все поплыло. В голове раздался уже позабытый голос Хаши. А перед глазами вылезло множество сообщений.

[1] Сечь- название ряда последовательно сменявших друг друга военных и административных центров (политий) днепровского низового казачества с XVI по XVIII век, называемых «Сечь» по наименованию главного укрепления (военного лагеря);