Воинственные фейри

— Ну, может, это и пустяк, но…

— Скажи мне, — надавил я, мой желудок скрутило, когда я посмотрел в ее темные глаза. Там было что-то сломанное, что я не мог исцелить. И это причиняло мне боль каждый день.

Она по-прежнему отказывалась говорить со мной о Феликсе, ведя себя так, будто этого никогда не было. Но шрамы, видневшиеся на левой стороне ее шеи и исчезавшие под рубашкой, сказали мне все, что я хотел знать. Эти следы были глубже, чем ее плоть, и больше всего на свете я хотел бы навсегда излечить их.

— Кажется, я нашла лабораторию Киллблейза, — объявила она, и по столу пронеслось несколько взволнованных возгласов.

— Пфф, без шансов, — пренебрежительно сказал Нико, а я громко зарычал и стукнул кулаком по столу, заставив всю стаю замолчать.

Я почувствовал, что мама смотрит на меня с места во главе стола, ее подбородок гордо поднялся.

— Говори, Роза, — призвал я. — Я слушаю.

— Итак, я следила за старыми хрустальными дорогами, ведущими из города. Никто не пользуется ими кроме кристальных фермеров с тех пор, как было построено шоссе. И там много заброшенных шахт, так как запасы кристалла Курсуса иссякли, — она прикусила губу. — Так или иначе, я составила карту всех, кто приезжает и уезжает в ту сторону, лицензии, марки машин, любые детали лиц, которые я видела. И каждый день в девять вечера большой черный фургон выезжает в ту сторону, а затем возвращается обратно по дороге в час ночи. Я наблюдала за ним всю неделю и сначала подумала, что это просто одна из машин для перевозки кристаллов. Это точно такая же марка, как и другие. Но вчера вечером я решила подойти поближе к дороге, чтобы сделать несколько фотографий водителей, едущих в ту сторону и обратно, и когда появился этот фургон, я это почувствовала.

— Что? — спросил я, ловя каждое слово, слетавшее с ее губ, и молясь, чтобы они привели меня к amore mio.

— Ничего, — ответила она, покачав головой. — Никакого ощущения магии. И я подумала… это странно. На фургоны для перевозки кристаллов наложены всевозможные защитные заклинания, но это было нечто большее. Обычно кристаллы тоже излучают силу, и даже фейри за рулем могут что-то излучать. Но это транспортное средство ощущалось как призрак. Словно если бы я закрыла глаза, я бы вообще не знала, что он там был.

Я осознал, что она говорит, и мое сердце бешено заколотилось от волнения. — Так вот как они доставляют в город такое количество Киллблейза, — я провел пальцами по волосам. — Черт, ты гений Роза.

— Язык, Dolce Drago, — прошипела мама, но я был погружен в свои мысли и едва слышал ее.

Когда пару месяцев назад проблема Блейзеров начала выходить из-под контроля в Алестрии, ФБР установила магические посты по всему городу и на его границах. Каждый автомобиль должен был проходить через них ежедневно, а его содержимое оценивалось заклинаниями, чтобы они могли попытаться найти дилеров, перевозящих Киллблейз. Сначала таким образом удалось найти несколько партий, но после этого не было обнаружено ни одной. Они полностью отключились от сети. И вот как они это делали. Должно быть, Король использовал какую-то темную магию, чтобы скрыть транспортные средства, пропустить их сквозь магические барьеры, словно они были просто дымом.

Я поднялся со своего кресла, едва не сбив его на пол, когда Роза с надеждой улыбнулась.

— Я могу показать тебе, где это? — предложила она, и я проверил время. Было восемь тридцать. Мы должны были добраться туда быстро.

— Нам лучше поторопиться, — я кивнул.

— Тебе нужна стая, — сказал дядя Филипп. — Я могу возглавить ее.

— Нет, дядя, — твердо сказал я. — Это должно быть тайно, — И у меня есть друзья, которые присоединятся ко мне. Но я не стал делиться этим со своей семьей, они бы только обиделись. — Я позвоню тебе, если ты мне понадобишься.

Несколько жалобных воплей раздалось, когда я кивнул маме и вышел из комнаты, а Роза помчалась за мной.

Я добежал до холла, натягивая кожаную куртку, пока мама бежала за нами трусцой. — На пару слов, Dolce Drago, — попросила она, ее глаза были полны беспокойства.

— Мне нужно идти, мама, — сказал я с тревогой, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку, но она поймала мою руку, одарив меня твердым взглядом, который сказал мне, что она не собирается никуда меня отпускать, пока не скажет то, что ей нужно сказать. — В чем дело?

Мама бросила взгляд на Розу, пока она натягивала кроссовки.

— Я подожду снаружи, — сказала моя кузина, уловив намек, и выскользнула через парадную дверь.

Мама опустила вокруг нас заглушающий пузырь, и я с замиранием сердца смотрел в ее глаза с серебряными кольцами.

— До сих пор я держала язык за зубами, но я должна это сказать, — она откинула плечи назад, и хотя она была маленькой, в ней всегда чувствовалась сила. — Мне нравится Элис, mio figlio⁴, нравится. Но весь клан Оскура охотится за этой девушкой, как будто она твоя половинка.

Я покачал головой, на языке вертелись слова, чтобы объяснить, как можно выпутаться из этой ситуации, но мама не дала мне их произнести, продолжая. — Я знаю, что ты любишь ее. Я вижу это в твоих глазах, в том, как ты ищешь ее, как ты не отдыхаешь, не спишь, как ты убегаешь каждую ночь со своим amico Леоном Найтом. Но он ее звездный избранник, Dolce Drago, я не могу видеть, как твое сердце разбивается из-за девушки, которая не принадлежит тебе.

Мое горло сжалось, налилось свинцом, когда я смотрел на искреннюю любовь в ее глазах, ее потребность защитить мое сердце пылала в ее глазах. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к моей щеке. — Но я также чувствую, что здесь есть нечто большее, потому что я видела вас троих вместе в этом доме. Сын не может скрыть правду от своей мамы, а глаза девушки раскрывают ее душу. Так ответь мне, Dolce Drago, почему девушка, нашедшая свою Элизианскую Пару, смотрит на моего сына так, словно он стоит в центре ее мира вместе с ее Leone⁵?

Я долго не мог перевести дыхание, глядя на маму и зная, что она не заслуживает лжи.

Она поддержит меня, что бы я ни сказал в этот момент, каким бы противоречивым ни был мой ответ. Оборотни не были чужды полиаморным отношениям. Но Драконы, конечно, были. Хотя я не был обычным Драконом.

— Все так, как ты видишь, мама, — признался я на вдохе, отводя ее руку от моей щеки и сжимая ее в своих пальцах. — Я люблю ее. Она моя una vera stella⁶, и они оба с Леоном знают об этом. У нас… договоренность.

Она медленно кивнула, и слезы наполнили ее глаза, заставив меня испугаться, что она не сможет принять это. И я осознал, что эти страхи жили во мне уже долгое время. Мама всегда говорила о том, что я найду своего Идола — свою спутницу-Дракона — или, возможно, свою собственную Элизианскую Пару. Она представляла меня с одной девушкой и ни с кем другим. С кем-то, кто удовлетворит мою собственническую потребность требовать от одного фейри, чтобы она стала моей собственной. Но я жил рядом со многими Волками, которые жили в стаях со своими любовниками, я просто никогда не представлял, что окажусь в отношениях с девушкой, которая любит трех других мужчин.

— Это неслыханно для Элизианской Пары, — вздохнула она. — Мы с твоим отцом и представить себе не могли, что захотим кого-то еще.

— Я знаю, что это странно, но это работает, — твердо сказал я. Хотя в глубине души я понимал, что Элис никогда не захочет меня так сильно, как хотела Леона, но это было нормально. Потому что она может получить любую часть меня, какую пожелает, и я буду рядом с ней, насколько это будет возможным. — Я счастлив с ними, мама, — пообещал я, желая избавиться от страха в ее глазах. — Правда.

— О, Данте, — вздохнула она, и ее лицо расплылось в широкой улыбке. — Тогда я так рада за тебя. Леон для меня уже как сын, а когда вы все поженитесь, он станет частью нашей семьи наряду с Элис, и тогда…

— Хватит, — остановил я ее, качая головой. — Давай не будем забегать вперед. Сначала мне нужно найти ее, — И рассказать тебе о Габриэле и этой чертовой змее. Dalle stelle, она вряд ли собиралась принять Райдера Дракониса в семью. Да и хрен бы с ним.

— Тогда иди, Dolce Drago, — она подтолкнула меня к двери и растворила вокруг нас пузырь тишины. — Верни ее домой.

Мое сердце сжалось при этих словах. Мысль о том, что у Элис будет здесь дом, что она действительно станет частью моей семьи, заставила меня тосковать по такой жизни. Я бы отдал за нее все. Все, что угодно.

Я вышел за дверь, глубоко вдохнув ночной воздух, когда Роза с надеждой посмотрела на меня и спрыгнула со ступенек крыльца.

— Готов? — спросила она.

— Да, хочешь полетать сегодня, piccola alfa⁷?

Ее глаза засветились, и она взволнованно кивнула. — Да, черт возьми.

Я стянул с себя одежду, бросил ей и бегом спустился с крыльца. Я прыгнул вперед, позволяя огромному зверю внутри меня вырваться из моей плоти и с ревом приземлиться на пыльную землю.

Электричество затрещало по позвоночнику, и я позволил себе искупаться в нем на мгновение, прежде чем укротить его, чтобы оно не навредило Розе. Я опустил крыло, чтобы она могла забраться на него, и она пристроилась у меня за лопатками, а я расправил крылья и взлетел в небо. Надежда на то, что я найду Элис, заставила меня лететь быстрее, чем когда-либо прежде. Я скрылся за облаками и взлетел к старым хрустальным дорогам за городом. Облака обнимали мое тело, умоляя о буре, но сегодня я не собирался ее вызывать. Ничто не выдаст моего приближения.

Когда я оказался в полумиле от дорог, я приземлился на одном из полей и перешел обратно в форму фейри, натягивая одежду, когда Роза передала ее мне.

— Это здесь, идем, — позвала Роза, и я побежал за ней, накладывая вокруг нас заклинания сокрытия и глушения, чтобы обеспечить нам прикрытие.

Вскоре мы оказались в густом лесу, окаймлявшем дорогу, и Роза начала взбираться на большой дуб со всей ловкостью обезьяны. Я следовал за ней медленнее, мое огромное тело мешало протискиваться между ветвями.

— Давай, Grande Drago⁸, подтяни плечи, — засмеялась Роза, когда я подтянулся на широкую ветку, на которой она сидела.

Я опустился позади нее, и она прижалась ко мне, чтобы я мог видеть дорогу. Мое сердце сильно забилось, когда я подумал о своей девочке. Это могла быть ночь, когда я верну ее в свои объятия. Ночь, когда мы найдем Короля и уничтожим bastardo навсегда. Я позову остальных, как только буду уверен. Не нужно было отвлекать их от охоты по городу, если это был очередной тупик. Но чутье подсказывало мне, что это может быть не так.

Мы ждали в темноте, пока время шло, до девяти вечера оставалось всего несколько минут. Роза была неподвижна, как статуя, как хищник, готовый к нападению.

Дальше по дороге зажглись огни, и я затаил дыхание, наблюдая за приближением фургона, который двигался по узкой дорожке, направляясь к нам. Роза поползла дальше по ветке, и я последовал за ней до того места, где она нависала над дорогой. Затем мы застыли в неподвижности, и я плотнее сомкнул вокруг нас тени.

Машина подъехала ближе, но я не почувствовал от нее никакой магической подписи. У мужчины, сидевшего за рулем, был поднят капюшон, и я не мог разглядеть его лица. Когда фургон проехал под нами, я принял мгновенное решение, схватил Розу и сбросил нас с дерева. Я использовал свою магию воздуха, чтобы бесшумно опустить нас на крышу фургона и прижался к ней, удерживая Розу рядом с собой. Ее глаза сверкали, когда она смотрела на меня, и я позволил себе небольшую ухмылку в ответ.