Сердце старого Города

— Да-а-а… — протянул Алеон, даже не думая снимать чары. — Во-о-от оно как? А я так торопился к последней паре по высшей ступени чародеяния. Сегодня нужно было новую тему давать… Но, судя по вам, Сильвия Гаспаро, давать новую тему бессмысленно — старую вы все равно не освоили, по всей вероятности, всем курсом. Как и весь прошлый семестр, посвященный отражению и распутыванию чар противника, где я поставил вам зачет единственно из уважения к вашему отцу.

Сильвия картинно закатила глаза, надо сказать, что выслушивать лекцию об отсутствии должных знаний, находясь в плену у куста, было обидно и неудобно.

— Алеон, сейчас же отпусти меня!

— Магистр Алеон, уважаемая Студиус Сильвия Гаспаро, — заносчиво поправил юноша. — Попрошу Вас проявлять уважение.

Сильвия презрительно хмыкнула. У Алеона в голове ударило от ярости. Он был самым молодым членом совета Университета, самым сильным практикующим магом. Архимаги собирались дать ему звание равного уже в этом году. Но сверстники только пренебрежительно фыркали. Глупые «личинки человеков», как про себя называл Алеон ровесников, никак не хотели признавать его превосходство! И всякий раз читая сложную лекцию, он слышал их мысленные презрительные смешки и тычки. На свое несчастье, Алеон унаследовал от Старшей Крови дар мыслечтения.

— А-а-ай-ай-ай! — завопила Сильвия. Перепуганный Алеон тут же снял чары.

— Что случилось? — он подлетел к девушке, в ужасе ища вину такого стона.

— Сороконожка! — Сильвия картинно спряталась за Алеона. — Я их боюсь…

— Тьфу, пропасть… — ругнулся Алеон, отстраняясь. Он решил продолжить путь домой.

А Сильвия, напротив, хитро сощурила глаза, прикидывая что-то в голове.

— Магистр Алеон, вы знаете, что сегодня за день? — начала кокетливо девушка. Алеон раздраженно передернул еще по-юношески худенькими, хоть и широкими, плечами.

— Ну же? — Сильвия егозила, чуть пританцовывая и прихлопывая в такт.

— Студиус Сильвия, я понятия не имею, какую очередную бредню вы мне расскажете.

— Вовсе не бредня! — вскинулась Сильвия. — Сегодня древний праздник Лауна! Все магические создания собираются на большие посиделки: каменные тролли, тинтинеты, урлы, и… — Сильвия многозначительно подняла палец вверх. Алеон едва не расхохотался от вычурности и глупости жеста.

— Бабкины сказки! — фыркнул он.

— Вовсе не бабкины сказки!

— Ну да?! И давно ли вы, Сильвия Гаспаро, видели каменного тролля? Ладно, пусть они редкость, пусть урла… Ну хотя бы тинтинета?! Уж если верить вашим россказням, ими весь лес должен быть забит разве что не под завязку!

— До Вашего торжественного прихода с караваном работорговцев в Излаим, и эльфов считали сказками! — парировала Сильвия.

— Эльфы и лесная нечисть — вещи разные, — насупился Алеон. Сильвия, как всегда, задела больную мозоль.

— Брось, Алеон! В детстве ты же верил! — Сильвия переменила тактику.

Алеон фыркнул:

— Детство на то и детство! А вам, Студиус Сильвия, следует больше времени проводить в классах и библиотеке, а не по лесам за небылицами гоняться!

Сильвия не уступала:

— Ты поможешь мне найти поляну с Лауном, а я… Я выучу весь учебник по высшей магии!

Алеон скривил лицо, будто съел что-то кислое:

— Что мне за дело до твоей учебы? Ты хочешь быть посмешищем, ты им станешь. Дочь архимага, не способная затеплить огонек!

Сильвия покраснела от злости, но понимала, что без Алеона ей поляны не найти.

— Ладно… Я буду убирать твою комнату весь месяц.

— Вот еще! Ты только грязь умеешь разводить.

— Какой же ты гадкий! Ну держись, не хочешь по-хорошему… Я не расскажу отцу, что ты сломал его астролябий.

— Я не ломал астролябий! — вспыхнул Алеон.

— Ну, как там называется эта штука? Неважно. Итак?

— Гаспаро сам разрешил его брать, — принялся защищаться Алеон.

— Брать, но не ломать… — Сильвия многозначительно закатила глаза. Алеон почувствовал всю шаткость положения. Гаспаро был добрый старик, но, как и все люди в возрасте, очень бережно относился к вещам.

— Ладно, — буркнул Алеон. — Если хочешь до полуночи шататься по лесу, оставайся одна.

Он пошел вперед, втайне надеясь, что Сильвия, пусть ругаясь, но последует за ним. Оставлять девушку в лесу одну было бы очень неразумно. Во-первых, из-за Гаспаро. Может, за поломанный инструмент он и не сильно пожурит, а вот за дочку, брошенную посреди леса, точно по голове не погладит. Во-вторых, со способностями Сильвии находить приключения, девчонку было опасно оставлять даже в отделе библиотеки, посвященному кулинарии, что говорить о самом древнем реликтовом лесе мира? Тем более в праздник Лауна, когда вся нечисть подкустовая и подкоряжная выползает «себя показать, на других посмотреть». А, в-третьих… Вот, в-третьих было самым обидным и сложным для Алеона. Про «в-третьих» он не хотел признаваться даже самому себе и гнал это «в-третьих» из мыслей, заполняя голову невозможным количеством заумных формул.

К жуткой досаде Алеона, Сильвия и не подумала дальше уговаривать названного брата, как и возвращаться с ним в Излаим. Она направилась в самую чащу. Алеон, чертыхаясь, устремился за ней, но бесовка просто пропала. Что за свойство у девчонки?! Когда хочет спрятаться, прячется так, что нужна целая уйма заклинаний, чтобы найти. Алеон уже начал выводить одно, как неподалеку хрустнула ветка. Он бросился на звук и едва успел схватить девушку за запястье. Еще секунда — и она попала бы в капкан тинтинет.

— Сил, быстро! — Сильвия хотела поупираться, но что-то в выражении лица Алеона заставило послушаться.

Алеон за миг до щелкнувшего болта успел загородить Сильвию. Девушка с перепугу трогательно прижалась к спасителю, заставив вздрогнуть. Взлетевшая тонкая сеть, сплетенная чьими-то маленькими нечеловеческими пальчиками, убедила ее в правоте догадки. Сеть же есть?! Значит, и мистические тинтинеты — вовсе не сказки!

Сильвия бросилась в сторону, Алеон едва поспевал за девушкой, перепрыгивая кусты, он на ходу плел заклинание-путы, но кинуть не успел. Девчушка резко остановилась, полукровка едва не врезался ей в спину.

— Смотри! — одними губами произнесла она.

На поляне прямо перед молодыми людьми разворачивалось действо. Небольшие, размером с ладонь, крылатые человечки выстроились цепочкой в воздухе, их крылья трепетали, создавая жужжание, откуда-то лилась удивительная песня. Впереди маленьких человечков порхал, обильно осыпая всех золотой пыльцой, пузатый предводитель лесного народца.

— Слава Великому и Могучему Тин-Тину Великолепному! — забавный писк должен был походить на грозный рык. Но Сильвия едва не подавилась смехом, отчего поскользнулась и потянула Алеона за собой. Оба кубарем вылетели на поляну, чуть не перед самым носом Тин-Тина Великолепного. Через миг в незваных гостей полетели огненные горошины, выпускаемые волшебными тинтинетами из тоненьких ручек. Болезненные удары посыпались со всех сторон. Алеон сгреб в охапку Сильвию и заставил пространство выкинуть их с поляны.

— Бежим! — Он схватил девушку за руку и насильно потащил за собой.

Через двадцать минут бега Сильвия остановилась и с хохотом упала в траву. Алеон наскоро расставлял ловушки и возводил оградительный барьер.

Девушка раскинулась в траве и посмотрела в темнеющее небо.

— А ты говорил: «бабкины сказки»!

— Сильвия, там, между прочим, еще и урлы были, ты не заметила?

— Да… Ну и что с того? Они поют, как… — Сильвия не нашла нужного слова и просто покрутила рукой. Алеон страшно злился на отчаянное сумасбродство девицы, чуть не стоившее им жизни. Сильвия ловко перекатилась со спины на живот и, подперев подбородок ладонями, хитро посмотрела на Алеона. — Хотела бы я, чтоб магия была такая. Свободная, чистая. Как у тинтинет… Думаешь, они строят в голове формулы или делают глупые пассы руками?

Алеон хмыкнул:

— Ты просто не умеешь плести заклинания, и только.

Сильвия скорчила рожицу, ей даже шло. Алеон невольно залюбовался каскадом льняных чуть вьющихся волос. В сумраке вечера они казались белыми. А ореховые глаза девушки, так правильно украшенные темными бровями, сейчас виделись чернильно-черными.

Алеон невольно сглотнул и тряхнул коротко стриженной головой, отгоняя странные мысли.

— Сильвия, ты чокнутая, — он решил подытожить спор. — От безделья городишь чушь.

Девушка раздраженно посмотрела на полукровку.

— Какой же ты… каменнолобый и косный. Все, пошли домой, — она быстро встала и решительно направилась к виднеющимся башням университета. Алеон почувствовал острую досаду на самого себя…».

Солео очнулась.

Что это? Сон? Явь? Она уснула? Безумно колотящееся сердце заставило тяжело дышать.

Почему ей снятся такие странные сны? Словно она живет в чужом теле, одновременно видя и слыша все со стороны.

Она много раз спрашивала ксендза о причине сновидений, священник поначалу отмалчивался, потом говорил о греховных и тайных желаниях, в конечном счете принялся высмеивать девочку за слишком богатую фантазию.

Может, ксендз прав? Стоило Солео увидеть руины, как ее безумный, расстроенный мозг придумал и героев. А теперь вот лес…

Девушка тяжело вздохнула. Люди не любят безумцев, бояться их.

Солео шла, поглощенная мыслями. Солнце клонилось к закату, раскрашивая лес ярко-оранжевыми пятнами света. Девушка вслушивалась в перешептывание листьев, перекличку птиц, стрекот цикад, и чувствовала себя счастливой. Она щурилась солнечным бликам и теплу, по-детски лопая подушечками пальцев растущие в лесу цветы-огурцы, коробочки с едва ощутимым пружинистым хлопком фыркали семенами.

«Опять ты! Да что ж за напасть-то?! Прям, баг какой-то!», — очень отчетливо раздалось в голове. Солео замерла, боясь дышать. Напротив неё стоял темноволосый нелюдь. Солео почувствовала горьковатый привкус во рту: «Дааа…, не помог Волчонкин подорожник…».

«Вовсе я не галлюцинация! — возмутился гость больного разума. Солео попятилась назад. — А ты ужасно забавная! Неужели никогда не видела магию?!», — искренне удивился плод воображения.

Солео пыталась вспомнить, откуда она знает слово «магия»? Колдовство было, а магия… В памяти возник образ домика в самой чащобе леса…

«Миленько…, только уж больно заброшено, — прокомментировал юноша, потом скривился, — ба! Да ты увешана братовыми маячками! Весь каст мне сбивает, хейтер несчастный! Ему что, жалко?!». Солео по-детски осмотрела себя: увешана маячками, хейтер, каст — это как? О чем он? Но ничего примечательного не обнаружила, да и слов таких она точно никогда не слышала. Юноша хмыкнул, явно сочтя собеседницу такой же дремучей, как и лес.

«Ладно, свидимся! А то меня братец ищет, пусть побегает теперь! Ишь, че удумал, обманки-ловушки ставить, да маяки развешивать! Не на того напал, лошара. Ну… в общем… ты меня не видела, я тебя не видел. Бывай!», — с этим и растворился, оставив огорошенную Солео одну посреди уже темнеющего леса.

«Может, он нечисть, леший местный?», — Солео три раза сплюнула и покрутилась вокруг оси.

«И как, помогает?», — на сей раз говорила галлюцинация старшего из нелюдей. Он стоял, опершись о дерево и сложив руки на груди.