Агуня

Глава 14.

«Интересно, существа, имеющие две ипостаси, каждый раз испытывают такие мучения, меняя облик?», — первое, что я подумала, когда поняла, что моё тело вновь меняется, согласно капризу Вселенной. Но уже через секунду было не до размышлений и вопросов. Страшнее всего было то, что я знала, какие жуткие ощущения мне предстоит пережить в течение ближайшего времени. Легла на бок, подтянула ноги к животу, накрыла голову руками, выставив вперед острые худые локти, желая отгородиться от света, режущего глаза, и от цвета пламени Преисподней, которое прожигало мою драконью кожу адским огнём, и заскулила в ожидании неизбежного. То ли изменения были не такие глубокие, как прежде, и их было немного, то ли начала вырабатываться привычка, но я даже не полностью потеряла сознание. Балансировала на грани, но держалась, боясь потерять лицо в присутствии Кощея, который ни на секунду не отходил от меня. Голова вибрировала от оглушающе тикающих часов, отчитывающих столетия моей очередной нескончаемой пытки, и я, как ни напрягалась, не могла понять, что шепчет мне царь. Когда же показалось, что больше не выдержу и сейчас сорвусь на визг или вой, маятник, бивший в висок, замедлил ход и вскоре остановился совсем. Следом утихла боль в суставах, перестала гореть и зудеть кожа, и глаза больше не слезились от предзакатного солнца, светившего в раскрытое окно, которое во время приступа я приняла за отблески адского пламени. Глубоко и размеренно дыша, я лежала на спине, наслаждаясь покоем и ощущением легкости во всем теле.

«На спине?!», — от этой мысли я чуть было не подпрыгнула. Резво спустила ноги и села на лавке. Но от торопливости голова закружилась, и пришлось, прикрыв глаза, прижаться спиной к стене. «Спиной!!!», — забытые ощущения опять вызвали недоумение. Горб из рудиментных драконьих крыльев давно уже не позволял мне нормально чувствовать спину. Значит… Не открывая глаз, я попыталась рукой достать горб.

— Его там нет, — услышала взволнованный голос Кощея и открыла глаза.

Самый могущественный и страшный царь Дремлесья сидел на полу посреди горницы и с крайне удивлённым видом рассматривал меня. В ответ я таращилась на него правым глазом, потому что левый застилала мутная пелена, которая оказалась частью морока, наведённого Инком на мое ящероподобное лицо перед командировкой. Смахнув иллюзию, прилипшую к пряди волос, я задержала ладонь на уровне глаз, а потом и вторую руку подняла. Пальцы со светлой кожей и нормальными ногтями, а не лапы чудовища с темными когтями, которыми они были последние полгода. Не обращая внимания на мужчину, вытянула ноги и приподняла юбку. Ножки мои любимые, вы вернулись ко мне. Согнула колени — не болят! Затаив дыхание, принялась ощупывать лицо. Нос, брови, нежная кожа… Мне срочно нужно зеркало! Похлопала по карманам в поисках переговорного устройства напарника, в поверхность которого можно смотреться.

— Не думал, что моё вмешательство так сильно изменит тебя, — присел рядом немного отошедший от шока Кощей.

— Как ты это сделал?, — рассматривая и вспоминая себя прежнюю, спросила я у колдуна.

Если честно, то мне было всё равно как, ведь главное — результат, а он на лице и на теле. Но для порядка спросить следует.

— Когда я понял, что мой резерв не растёт вместе со мной, я стал искать способы увеличить его принудительно, — начал рассказ Кощей.

— Выпивал ведьм и волхвов…, — перебила я без прежнего страха и переживаний за погибших.

— Ну, было пару раз, но, когда я понял, что это не работает, продолжать не стал, — спокойно признался рассказчик и продолжил: — Прочитал все, что смог найти о сути магического резерва мага. Выполнял все рекомендации: медитировал, выполнял упражнения по раскачке силы, но ничего не помогало. Зато я научился пользоваться накопителями, правда их было мало и мощности не хватало, чтобы сделать что-то грандиозное. Например, зная теорию, как проходить Навью большие расстояния за несколько минут, не мог этого сделать из-за отсутствия силы. Организовал сеть по сбору и распространению информации в Дремлесье, чтобы все думали, что я самый могучий колдун. На самом деле всё было не так. Однажды во время медитации вспомнилось, как отец вслух читал недавно купленный свиток о магических резервах у разных существ. Тогда я впервые услышал о драконах и их бесконечной магии. Прочитав текст до конца, отец бросил его на полку, где валялись сотни таких же бесполезных, с его точки зрения, пергаментов. В прожитых событиях этот случай забылся, но, когда драконы всплыли в моём сознании, я понял, что только их сила может мне помочь. Но в Дремлесье эти существа не водились. Поэтому, просканировав тебя при первой встрече… Ты знаешь, что в твоей ауре ярко светится… кхм… светился золотой ореол, что чётко указывало о принадлежности к драконьему роду?

— Значит, уже не светится, — спокойно констатировала я и спросила: — Тебе это помогло?

— Еще не знаю. Правда, не хотел тебе навредить. Думал только пару глотков сделать, на пробу, а ты выплеснулась, да так, что меня отбросило. А потом начала меняться. Видел, как тебе плохо, и даже постарался немного облегчить страдания, снимая боль, — сказав это, Кощей прислушался к себе. — Знаешь, мой резерв полный несмотря на то, что силу потратил.

— Вот и хорошо, — встала, оправила одежду и волосы, подобрала с лавки маскировочную шапочку с седым париком и бросила за ненадобностью в печь. — Тогда я пойду, пожалуй.

Но тут в коридоре раздался топот ног, женские голоса, смех, и через несколько секунд в дверь горницы втиснулась Добронега. Следом за руку она ввела женщину, покрытую плотной вуалью с макушки до середины бёдер, так, что даже кончиков пальцев на руках видно не было. За их спинами толпились, вытягивая шеи, чтобы лучше рассмотреть происходящее внутри, какие-то тётки и девицы.

— Удалой купец, гость гараловский, ой, скажи ты нам, с чем пожаловал?, — нараспев спросила Кощея нянька, заводя игру сватовства.

Кажется, «удалой купец» не был готов к такому обороту событий. Чтобы скрыть растерянность, он хмурил брови и поглаживал бородку. Я тоже не знала, что делать. Была бы в облике бабушки Агуни, могла бы помочь, как-то пошутить, чтобы разрядить обстановку. Но кто будет слушать никому не известную девчонку? И так косятся с любопытством: кто такая, почему с царём наедине в горнице была?

— Бабоньки, что же вы на жениха толпой навалились?, — аккуратно, но решительно расталкивая плечом свиту Афины, в горницу пробирался Здеслав.

За ним, как судно за ледоколом, следовал Акамир. Облегчённо вздохнув — теперь-то все будет как надо, — я посильнее вжалась в угол между стеной и печью, чтобы быть незаметнее. Хорошо бы мышкой обернуться и вдоль плинтуса сбежать во двор, но, во-первых, нет у меня такого дара, во-вторых, одна мысль о трансформации в дрожь бросает.

— Уважаемая тетушка Добронега, желает наш добрый молодец, удалой боец, фартовый купец Кощей свет… э-э-э…

Он повернулся к жениху и громким шёпотом спросил: — Батюшку как звали?

— Гассан.

— …Кощей свет Гассанович взять за себя красу-девицу…, — сват опять замялся.

Пришлось, пренебрегая маскировкой, подсказывать:

— Афина Зевсовна.

Здеслав крякнул, но повторил правильно:

— …Афину свет Зевсовну, чтобы как лебедь с лебёдушкой проплыть по жизни, крыло в крыле… э-э-э… то есть рука в руке, — и вдруг шагнул вперёд, топнул ногой и гаркнул: — Отдайте девицу!

Тетки притворно взвизгнули, но не дрогнули, а плотнее сплотили ряд, отгораживая невесту.

— Да кто такой этот ваш Кощей, пусть и Гассанович, чтобы ему горлинку нашу отдать? Может, он калика перехожий без двора, без угла, ходит с братиной песни спевает.

— Кто? Я?!, — обиженно вскинулся царь.

Акамир подергал его за рукав, наклонился к уху и что-то зашептал. Жених недоверчиво посмотрел на информатора, а тот в подтверждение своих слов энергично закивал головой. Жертва сватовства пожала плечами, вздохнула и всем видом стала демонстрировать окружающим, что страдает невинно.

Тем временем сват соловьем заливался, расписывая достоинства и богатства Кощея Гассановича. Хоть и говорят, что «люди хвастают — не перелезешь; сват схвастает — на коне не перескочишь», но на сей раз жениха перехвалить было трудно. Уж на что нянька цеплялась к каждому слову, и то согласилась:

— Хороший жених. Была бы моложе, сама за такого пошла!

Кощей невольно сделал оберегающий знак, а все присутствующие грохнули — кто откровенно смехом, кто, прикрывшись ладошкой, фырканьем или хихиканьем.

— Наш купец удалец, да хорош ли товар предлагаемый?, — перехватил инициативу Здеслав. — Тряпицей завесили, сбыть небось надумали!

Теперь не выдержала Афина. Сделала решительный шаг вперёд, одновременно отбрасывая с лица вуаль. Сват даже закашлялся, устыдившись своих слов. Серые очи светились божественным огнём, белокурые локоны умелые служанки заплели в косу и уложили на голове высокой короной. Плотная сорочка, подхваченная кушаком, перекрещенным несколько раз на стройном стане на манер греческой туники, выгодно подчёркивала высокую грудь и округлость бедер.

— Хороша ли я?, — прямо спросила богиня, адресуя свой вопрос всем присутствующим, и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Кощей, ты достоин взять меня в жёны. Зовите жреца!

Добронега, всплеснув руками, опустилась на лавку:

— Да где же это видано, чтобы девица сама волхва звала?! Куда мир катится?! Как жить, люди добрые?!

Но никто не слушал её причитания о сорванном сватовстве. Свита невесты со скоростью ветра побежала по городу разносить изумительные вести. Здеслав тоже ушел. Наверное, за волхвом. Акамир присел к столу, искоса поглядывая на жениха с невестой, оставшихся стоять посередь горницы и тихо о чём-то переговаривающихся. Под шумок и я решила проскользнуть вдоль стены и, отыскав Филиппа, удрать к ступе. Но Афина обратилась ко мне, разрушив план моего побега.

— Агуня, вернувшая облик девицы прекрасной, спасибо!

Жизнь мне спасла ты в Дремлесье уж дважды. Награды

Достойна богатой за это. Спрошу я у мужа подарок.

— Афина Паллада, прекрасная дева Эллады, лучшим подарком для меня будет ваше семейное счастье с Кощеем. Деток здоровых и взаимной любви вам обоим, — ответила я, потихоньку продвигаясь к выходу.

— Агуня?!, — вскочил князь, подбежал, схватил за руку, потащил к окну, за которым разливались сумерки, чтобы рассмотреть получше. — Она же бабка страшная, а ты девица пригожая. Как же так?

— Проклятье на мне было с условием. Как помогу девице встретить суженого, так спадёт оно с меня. Познакомила Афину с Кощеем и освободилась. Спроси у царя, он видел.

Лжесвидетель с готовностью кивнул:

— Сам видел, как проклятие исчезло!

— Как же ты, такая юная, мне советы мудрые давала? Откуда знаешь столько?, — всё еще пребывал в шоке Акамир.

— Читаю много, и память у меня хорошая, — ответила князю, пропустив первую часть любимой фразы.

Прибежал запыхавшийся мальчишка от Здеслава:

— Волхв готов соединить новобрачных!

Все потянулись на выход. Первой, пыхтя и отдуваясь, в узкие двери протиснулась успокоившаяся сваха, которая не могла пропустить такое важное событие. Кощей переступил порог и подал руку Афине. Последним вышел князь. Оставшись одна в полумраке горницы, присела на минутку на лавку, прокручивая события последнего часа. Главное, вернулось моё прежнее тело, но, кажется, суть драконью, которую в меня влил Рактий, спасая от смерти, Кощей забрал. Прислушалась к себе, стараясь понять, что изменилось. Щелкнула пальцами, зажигая светлец. Получилось. Шар завис под потолком, и от открытого окна к нему устремился ночной мотылёк.